Поднял трубку: – Майор Семенов. – Полковник Григонько. – Здравия желаю, товарищ полковник. – Добрый день, зайди ко мне в штаб. Срочно. – Есть. К майору подошел подполковник Шандор: – Что-нибудь случилось, Павел? – Начальство вызывает, срочно. – Понятно. Командир группы «Дон» зашел в кабинет представителя КГБ в Венгрии: – Разрешите? – Входи. Садись. Майор присел за стол-приставку. – Буду краток, Павел Андреевич, я погорячился с инцидентом на границе. То, что произошло вчера на отдельных ее участках, показывает, что у тебя не было шансов нейтрализовать группу «Фаркас». – А что произошло на отдельных участках границы? – Пограничники нескольких застав прекратили несение службы. Офицеры с семьями и часть солдат ушли в Австрию, остальные разошлись по домам, теперь, скорее всего, примкнули к оппозиции. Ты об этом венгерским коллегам не говори, а то руки опустят. – Эти не опустят. И потом они все узнают из УГБ. – Сами пусть узнают. В общем, через открытые участки границы за ночь прошло много всякого вооруженного народа и грузовые машины, нетрудно догадаться с чем. Операция Запада и конкретно ЦРУ «Раскол» приносит свои плоды. Но – к нашей теме. Агентура подтвердила, что завтра студенты университетов собирают общую, назовем это так, сходку. Но они пока еще действуют в рамках закона, запросив у властей Будапешта разрешение на проведение демонстрации двадцать третьего октября от памятника Юзефу Бему до памятника Шандору Петефи – героев Венгерской революции тысяча восемьсот сорок восьмого – сорок девятого годов. Первый находится на набережной Дуная, другой через мост на одноименной площади. – И что власти? – поинтересовался майор. – Пока молчат. Наш посол посоветовал запретить митинги и шествия, но послушает ли правительство Венгрии советского посла? – Должно послушать. – Увидим. Будем исходить из того, что массовые мероприятия в Будапеште состоятся. И этим воспользуются диверсанты, провокаторы, в том числе и группа «Фаркас». Поэтому твоей группе с венгерскими товарищами следует сегодня вечером, в 19:00 убыть в советское посольство. Заберешь приданный тебе автомобиль, для венгров выделен второй ГАЗ-69. Адрес посольства знаешь? – По проспекту Молодежи, бывшему Сталина… – Вижу, знаешь, – прервал Семенова Григонько. – Утром туда подъеду я. Майор спросил: – В посольстве нас ждут? – Да, вас встретит третий секретарь Крючков Владимир Александрович. Разместитесь в помещении дополнительной охраны, в отдельных комнатах. Там вас обеспечат всем необходимым. – Вы имеете в виду и офицеров УГБ Венгрии? – Само собой. Теперь, по сути, они – бойцы твоей группы. – Хорошо. Когда прибудет второй ГАЗ-69? – Перед выездом. – Понял. – Еще вопросы есть? – Если прибудете вы, то, как я понимаю, группа будет действовать под вашим руководством? Григонько улыбнулся: – Ты правильно понимаешь. Вопросов нет? Свободен. – Есть быть свободным. Хотя… – Что «хотя»? – Свободны только птицы, летают себе в небе, и ничто земное их не касается. – Особенно охотники с двустволкой. Иди, философ. Семенов вернулся в расположение, где довел приказ представителя КГБ до всего личного состава, включая офицеров госбезопасности Венгерской Народной Республики. После ужина подошел второй ГАЗ-69, и объединенная интернациональная группа выехала из Текеля в Будапешт. Посольство уже находилось под усиленной охраной. Колонну из двух ГАЗ-69 остановили в переулке. После проверки документов пропустили. Во внутреннем дворе офицеров встретил третий секретарь посольства. Он провел прибывших в отдельное помещение для охраны, которое предусматривалось на случай непосредственной обороны дипломатического представительства. Перед отбоем офицеров посетил посол СССР в Венгрии Юрий Владимирович Андропов. Боевики группы «Фаркас» выехали в Рандогет ровно в 14:00. Грузовик с тентом вел Адам Либус, это не привлекало внимания. В 14:10 въехали во двор большого подворья. Посреди дом приличных размеров с черепичной крышей, сбоку навес, справа мастерская, сзади сарай, сортир, баня. Мужчина в куртке пропустил грузовик, который свободно встал на широком дворе. Адам Либус подвел командира диверсионной группы к хозяину: – Приветствую, Мате. – Привет, Адам. – Познакомься, это капитан Петер, о котором нам сообщали. А это Мате Хемет. Капитан кивнул. Хемет сказал: – Да я уж все понял. Люди обедали? – Да. – Хорошо, на ужин позову, а пока, капитан Петер, заводи людей в дом. О, да с тобой баба? – Это член группы. – Странно, не бабье это дело – война, но… это меня не касается, для бабы спальня моей покойной жены, я покажу. – Машина? – спросил капитан. – Пусть стоит, соседи ее знают. Да и полиции тут нет. Пока не было, – поправился он. Боевики прошли в дом. Хозяин показал две комнаты для мужчин, небольшую спальню для Дуки Ланг, рядом свою и общую большую с кухней, в которой можно было разместить не меньше отделения солдат. – Располагайтесь. Петер взглянул на Либуса: – Вы о сеансах связи своего товарища предупредите. – Не беспокойся, капитан. – Как обратно будете добираться? – По дороге машины ездят и подводы, а нет, так и пешком недалеко, дойду. – Ну, тогда спасибо. Если что будет по связи… – Я знаю, что делать. Счастливо вам. Хемет проводил Либуса. Петер услышал ржание лошади, обошел дом: на заднем дворе стояла бричка. В сарае, в одиночном загоне молодая еще лошадь, там же пустые клети, в углу на соломе поросенок. Петер осмотрел сад, но дальше не пошел. Дом крайний, но с одной стороны соседи все же были. Он вернулся в дом.