– Газовые фонари куда лучше фейских, – сказал он, кивая на ближайший шар света. – Они чище и проще в управлении. К тому же их производство не вынуждает рабочих Внемира трудиться впустую. Кстати, рад снова тебя встретить. Эйва кивнула, хотя не была уверена, рада ли она сама новой встрече с Чарльзом. Прямо сейчас она была не в настроении говорить с кем бы то ни было. С другой стороны, Чарльз наверняка знал о Дивном Народе не меньше, а то и больше, чем все остальные жители Уайза. – А почему ты сказал, что Дивный Народ трудится впустую? – спросила она. – Разве они не могут просто отказать людям, если не хотят делать эти фонари? – Для дочери заклинателя ты на удивление мало знаешь о магии. Дело в договоре между нашими народами. Эйва едва не ляпнула, что её отец никогда не говорил с ними о магии, а теперь, когда он умер, у него уже ничего не спросишь. Однако Чарльз не был виноват ни в том, ни в другом. Так что девочка предпочла просто задать ещё один вопрос: – Что за договор? Чарльз поставил на мостовую корзину и вытер потные ладони о штаны. – Это старая история. По одной версии событий, некогда Дивный Народ жил здесь бок о бок с нами, но однажды они покинули этот мир и забрали с собой всю свою магию. А в качестве прощального подарка они оставили людям зеркала и заключили с нами договор, что с помощью зеркал мы можем иметь доступ к их магии. Но вместо того, чтобы прибегать к помощи магии в трудный момент, люди начали требовать всё больше разных заклинаний и чар для своей потехи и начали обращаться с Дивным Народом как со своими рабами. Возможно, поэтому большинство зеркал перестало работать: люди слишком ими злоупотребляли. Эйва подумала о Хоуэлле, о мальчике-фее, смотревшем на неё из глубины давно уже сломанного зеркала. Она едва не проговорилась Чарльзу о произошедшем – и едва успела сдержаться. – Но это всего лишь старая история, – закончил тем временем Чарльз. – Может, на самом деле всё обстояло иначе. Непонятно почему, но общий дух истории казался Эйве истинным. И знакомым – как будто когда-то давно она уже это слышала. Может, отец рассказывал ей что-то подобное в детстве? – Как тебе работается у Футеров? – спросил Чарльз. – Думаю, вряд ли очень хорошо? Эйва заправила под шляпку выбившуюся прядь волос. – А почему ты так думаешь? Чарльз указал на её ладони. – У тебя руки грязные. Ты не нашла лишней минутки, чтобы помыть их перед выходом, а это означает, что тебе ужасно не терпелось оттуда сбежать. – Он широко улыбнулся. – А кроме того, я знаю, что миссис Футер – ужасная старая карга. В городе говорят, её муж умер так рано только для того, чтобы наконец убраться от неё подальше. – Улыбка его угасла. – Ладно, извини. Это я глупость ляпнул. – Почему? Потому что мои родители тоже умерли? По крайней мере, Чарльз не притворялся, что ничего об этом не знает. Эйва оглянулась на тусклый уличный фонарь. Его свет почти целиком стал грязно-бурым, и внутри стеклянного шара девочка ясно различала очертания сухих мёртвых листьев. Застань её миссис Футер в одиночку разговаривающей с мальчишкой на улице, она бы, наверное, в ту же секунду её уволила, но Эйве было наплевать. – Расскажи мне ещё о договоре, – попросила она. – Что случится, если его нарушат? – Вся магия снова вернётся в наш мир, а Внемир просто закончится. Что-то в этом роде, – Чарльз нагнулся, чтобы поднять корзину. – Знаешь, тебе стоит зайти к нам на собрание «Свободы Дивному Народу». Мы встречаемся каждый четверг в доме номер два по Чёрч-стрит. Для начала хотя бы просто заходи познакомиться и попить чаю. Улыбка его была полна надежды, и Эйва подумала, что, наверное, в группу освободителей фей редко вступают новые члены. – Спасибо, – поблагодарила она. – Я подумаю об этом. – И если тебе понадобится какая-то помощь, обращайся, – продолжил Чарльз. – Например, если Футеры слишком загружают тебя работой или если тебе нужно узнать что-нибудь про лорда Скиннера… Кстати, как он тебе? Он замечательный человек. Эти слова были так близко – на самом кончике языка. – Пока не понимаю, – медленно выговорила Эйва. – Он… странный человек. – Я же тебе говорил, – с готовностью подтвердил Чарльз. – Ты обратила внимание на запах? Его мало кто замечает. Эйва кивнула. – Прелые листья и заплесневелый хлеб, – её передёрнуло от одного воспоминания. – А вот Мэтью лорд Скиннер нравится. Правда, брат постоянно говорит, что не понимает, зачем лорд Скиннер его нанял, ведь ему там практически нечего делать. А ещё я узнала, что лорд Скиннер подарил Футерам зеркало из «Убывающей Луны» в благодарность за то, что они взяли меня на работу. Вообще-то когда Эйва говорила это вслух, ей стало ясно, что обвинение звучит не слишком убедительно. Она подумала, что сейчас Чарльз над ней рассмеётся – но вместо этого мальчик вытащил из кармана блокнот и начал быстро в нём писать. – Это могло быть актом милосердия с его стороны, нельзя сразу отвергать очевидное. Но при этом продолжим собирать улики. Он, похоже, ожидал услышать от Эйвы согласие или возражение, как если бы он был детективом, а она – его помощником в расследовании. Девочка начала подозревать, что не только защитникам прав фей не хватает новобранцев, но и самому Чарльзу попросту не хватает друзей. Чарльз надел хлебную корзину себе на локоть. – Ладно, я, пожалуй, пойду домой. Скоро увидимся. Если я тебе понадоблюсь, меня всегда можно найти дома, на Чёрч-стрит, или в пекарне. Он удалился, насвистывая себе под нос, а Эйва смотрела ему вслед, хмуря брови. Она уже начинала жалеть, что упомянула в разговоре с Чарльзом подаренное зеркало. Он явно был из породы мальчишек, обожающих раскрывать тайны. Как много времени ему понадобится, чтобы разгадать её секрет? Вы прочитали книгу в ознакомительном фрагменте. Купить недорого с доставкой можно здесь