Повисает пауза, в течение которой мы оба разглядываем друг друга. Что происходит в голове у директора фирмы «Гаранта» в данный момент неизвестно, но лично я думаю о том, что глаза у него не только красивые, но и умные, и все же будет обидно действительно провалить собеседование. — Приходите завтра к девяти утра, — первым нарушает он молчание. Говорит уже отстраненно, по-директорски. — С дресс- кодом можете ознакомиться на стойке в приемной. С собой возьмите документы. Какие, надеюсь, перечислять не нужно. — Вы меня нанимаете? — с неверием переспрашиваю я. Губы сумасбродного директора трогает легкая улыбка. — Да. Не похоже? — Похоже. Просто странно. Я думала, что мой словесный понос вас отпугнет. — Не отпугнул. Мне показалось, что вам нужна эта работа. — И добавляет очень лично, словно знает меня не первый день. — К тому же, вы мне понравились. В самом хорошем смысле. 3 После «Гаранты» у меня назначено еще одно собеседование, но я благополучно его отменяю и иду праздновать назначение в ближайшее кафе. Заказываю кофе, жирнючий круассан с сыром и набираю СМС маме. «Меня приняли!!!» Настроение у меня — лучше не придумаешь. И дело не только в том, что я чудесным образом получила работу. Мне скорее нравится то, как я себя сегодня ощущаю: безбашенной, воздушной, такой же, какой была много лет назад. Сейчас я наслаждаюсь собой, забыв о том, что еще час назад ощущала дискомфорт от тесной юбки. «Поздравляю, доча! — приходит ответ одновременно с опустившимся передо мной стаканом латте. — Ты моя умница!» Я собираюсь напечатать ей шутливое сообщение о том, что комплектом к вакансии идет симпатичный директор, но новое входящее СМС меня обрывает. «Я нашел твою сумку. Забери» Краски этого дня резко меркнут, а в груди знакомо сжимает. Вот за что он со мной так? Что, черт подери, я ему сделала? Это ведь он мне изменил, тогда как я без скандала собрала свои вещи и съехала на съемную квартиру. Это у меня, а не у Арсена за минуту рухнула вся жизнь, это мои мечты разбились. Но почему-то именно он общается со мной так, будто я расколотила на прощанье его машину и нагадила в любимые тапки. Я часто задаюсь вопросом: а может зря я пыталась держать лицо и вести себя цивилизованно? Может быть, стоило закатить изменнику скандалище, выцарапать ему глаза и засыпать обвинениями? То есть действовать от противного. Потому что женщин, не доставляющих проблем, мужчины явно не ценят. Я даже тяжеленный чемодан с вещами сама выносила. Арсен просто лежал на диване и лишь в последний момент лениво поинтересовался, не нужно ли мне помочь. Я конечно ответила, что не нужно. Гордая же, ну. Все могу сама. Идиотка. «Можешь ее выкинуть», — печатаю я, сжав зубы. Или подарить своей новой бабе, — договариваю мысленно. Все-таки не стерва я. Стерва обязательно бы напечатала и отправила. Арсен больше ничего не пишет, заставляя меня в сотый раз думать, в чем я перед ним провинилась, раз он ведет себя так. За девять лет между нами было всякое, но я всегда старалась быть для него достойным партнером. Если по молодости получалось неоправданно вспылить — всегда извинялась первой. Сейчас, когда боль от расставания утихла, хочется сохранить теплые воспоминания о нашем прошлом, и я искренне не понимаю, почему Арсен не желает того же. Десятилетие, проведенное вместе, разве этого не стоит? Если я нашла в себе силы простить ему измену, почему он хотя бы просто не постарается нормально со мной говорить? Хотя правильный ответ мне конечно известен. Не нужно терзаться вопросами по поводу того, почему человек ведет себя так, как ведет. Ведет он себя так, как позволяет ему совесть и это, пожалуй, все, что необходимо знать. Но неугомонная душа конечно требует закрытия всех гештальтов. Все-таки некоторые, сколько к психологам не ходят, порой так и остаются невротичными дурами. Дожевав круассан, я прошу счет, попутно размышляя, чем заняться в остаток дня. Настроение у меня по-прежнему приподнятое и боевое, даже несмотря на очередной вброс дерьма от Арсена, а потому рассматриваются несколько вариантов: погулять в наушниках по городу, пойти в кино, съездить в гости к маме, либо же пойти и купить новую шмотку. Почти весь гардероб времен Арсена я успела пожертвовать малоимущим, так что шоппинг будет актуальным как минимум еще пару месяцев. Размышляя над планами, я рассеянно смотрю в окно и замечаю знакомую фигуру. Знакомую, потому что я познакомилась с ней менее часа назад. Антон Георгиевич Маркушин, тот самый безрассудный генеральный, не испугавшийся нанять меня на работу, выходит из идеально чистого внедорожника. При виде него мне отчего-то хочется улыбаться. И не только потому что он симпатичный, а потому что вызывает во мне странное тепло. Как близкий друг или человек, которого я знаю очень и очень давно. Он тоже замечает меня в окне. Поднимает руку и улыбается. Не формально-вежливо, как это делают чужие друг другу люди, а искренне, широко. Кажется, остановился, чтобы зайти в супермаркет по соседству. За пельменями, что ли, подался, бедный? — иронизирую я про себя. А что, вполне вероятно. Кольца на его пальце я не увидела. Я машу ему в ответ и моментально решаю, что прогулки в парке и кино подождут, и лучше все же пройтись по магазинам. Неплохо напомнить себе, что я молодая, вполне привлекательная женщина и обновить гардероб. 4 Следующим утром я в полном вооружении, включающим в себя шелковую рубашку, юбку, кремовый блеск для губ и пачку документов, стою в приемной ООО «Гаранта». Вчерашнего боевого настроения, увы, уже нет, зато есть легкая нервозность. Все-таки начинаю новый путь. Страшновато не справиться. Спустя минут пять после моего прибытия в воздухе материализуется девушка ростом едва ли достающая мне до плеча, представляется Капитолиной и просит идти за ней. — Антон Георгиевич сказал вы будете работать в отделе логистики, — щебечет она, уверенно шпаря по коридору. — Ксения, да? Мне всегда так нравилось это имя. Но маме показалось, что оно слишком простое. И вот теперь я непростая Капитолина. Я не удерживаюсь от смеха. Люблю юмор в людях. Если половина тех, кто здесь работают, будут такими же веселыми как она, я начну думать, что сорвала джек-пот. И Антон Георгиевич, кстати, молодец. Заранее предупредил персонал о моем приходе, лишив необходимости часами киснуть в приемной. — Это твой кабинет, — приглашающим взмахом руки девушка обводит небольшую светлую комнатку с двумя офисными столами, стоящими напротив друг друга. — Помимо тебя здесь сидит еще один менеджер, Дарья, но сейчас она в отпуске. Ничего, кстати, что я сразу на «ты»? — Ничего, конечно, — заверяю я. — Так даже проще. Мысленно примерив на себя новое место, я с удовлетворением выдыхаю. Мне тут нравится. Чисто, уютно, стены не давят, а из окна открывается симпатичный вид на соседнюю улицу с чередой модных кафешек. Для сравнения, в моем старом кабинете окон не было вовсе, а из офисной кухни открывался вид на проржавевший гараж. — Супер! — бодро резюмирую я, приняв Капитолину за свою. — А кто поможет мне вникнуть в текущие дела? — Антон Георгиевич распорядился, чтобы ты сначала оформилась в отделе кадров, а потом зашла к нему. — М-м, ну ладно, — киваю я, испытывая легкий прилив радости от встречи с нанимателем. — А отдел кадров — это где? Спустя пару часов долгой бумажной волокиты, я покидаю кабинет главного бухгалтера Рыбиной Е.В. с трудовым договором в руках и испариной на висках. Терпеть не могу всю эту бюрократию. — Антон Георгиевич вас уже ждет, — информирует секретарь, имя которой я пока не запомнила. — Проходите. Я снова дивлюсь такой лояльности руководства. Моя бывшая шефиня так или иначе давала понять, что начальству позволено гораздо больше, чем рядовым сотрудникам: не гнушалась опаздывать на встречи, а порой пренебрегала и банальным приветствием. — Здравствуйте! — громко говорю я, при виде нового шефа вновь наполняясь вчерашними весельем и энтузиазмом. — Доложили, что вы меня ждете. — Доложили? — переспрашивает тот, глядя на меня пристально и с интересом. Будто сравнивает вчерашнее впечатление с сегодняшним. — Да, я вас действительно жду. Освоились немного? — Освоилась — громко сказано. Скорее, оформилась и посмотрела кабинет. — А еще и двенадцати нет, — улыбается он, заставляя подозревать у себя неплохое чувство юмора. — Пока нет Даши, вводить курс дела вас придется мне. Вводить, разумеется, громко сказано… — Ну разумеется, — вставляю я быстрее, чем успеваю подумать. Все же если он вытолкает меня на улицу, то будет абсолютно прав. — Разбираться придется на практике, — продолжает Антон Георгиевич, стоически игнорируя мое вопиющее отсутствие субординации. — Нужно забрать груз с базы поставщиков и привезти к нам. Адрес есть в программе. Срочно. Срочно — то есть вчера. Объем около пятнадцати кубов. Вопросы имеются? Я моментально собираюсь. Работа всегда приводит меня в тонус. — Цена? — Чем дешевле, тем лучше, разумеется. — Привезти к нам — это куда? — У нас имеется складское помещение за чертой города. Адрес так же найдешь в программе. — Принято. Могу идти? — Можешь, — подтверждает Антон Георгиевич, неожиданно переходя на «ты». — Приятно, что ты оценила дресс-код, — Он указывает на мою новую, пуританской длины юбку. — Ничего, если я перейду на «ты»? Не люблю формальности. — Конечно. Я тоже могу называть вас просто Антон? — уточняю я, окончательно обнаглев. Он невозмутимо кивает. — Можешь, конечно. Обычно меня так и зовут. — Девушка в приемной другого мнения. — Просто Ирине так больше нравится, — усмехается Антон то ли всерьез, то ли в шутку. — Как найдешь машину — сразу сообщи. Номер моего сотового есть в программе. — Еще и двенадцати нет, а ваш личный телефон уже у меня в кармане, — шучу я, поражаясь своей смелости. Общение с Антоном, несмотря на занимаемую им должность, складывается на удивление легко. — Талант на лицо, — по-доброму усмехается он. — Все, беги, Ксюш. И помни, что машина была нужна еще вчера. Уменьшительно-ласкательная форма собственного имени эхом звенит у меня в ушах до самого возвращения в кабинет. И я снова ловлю себя на том, что не могу перестать улыбаться. Как Антону это удается? Я уже и не помню, чтобы с каким-либо из мужчин ощущала себя так безопасно и легко.