Часть 4 из 12 В начало
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
– А могу я… с вами? – тихо спросила она.
– Вы курите? – удивился я.
– Нет, не курю, разумеется… Но… – она на миг опустила взгляд, а потом вновь посмотрела мне в глаза, на этот раз с уверенностью. – Не хочу оставаться одна. И… мне интересно с вами.
– Вообще-то говорят, что пассивное курение вредит здоровью больше, чем активное, – сказал я, подавая ей руку и помогая встать. Это только кажется, что маленьким людям тоже просто в большом мире, но поверьте, даже встать с сиденья для нас не так легко, как казалось бы.
– Вы так увлекательно рассказываете про пульсары, – сказала она, смущаясь, – и я все никак не пойму, кто же вы по-настоящему – физик, биолог, астроном?
– Я же говорю – человек эпохи Возрождения, – сказал я наполовину в шутку, наполовину всерьез. – Последний энциклопедист, видите ли…
– Это как? – спросила она, когда мы вышли в курительный тамбур.
– Читаю все подряд, что только под руку попадается, с самого детства, – признался я, почему-то смутившись. – Кое в чем неплохо разбираюсь.
– И что же в этом плохого? – с неожиданным воодушевлением спросила она. – Я поступаю почти так же, интересуюсь многим, только в точных науках ничего не смыслю. Но зато какое удовольствие…
Она неожиданно ловко вскарабкалась на узенький парапет, идущий под окном тамбура. На этот парапет нельзя было поставить даже чашку, но, казалось, мою спутницу это нисколько не беспокоило.
– Между прочим, мне почему-то кажется, что даже такую серьезную вещь, как «Илиада», современники вряд ли воспринимали с бо?льшим пиететом, чем мы относимся к книгам Яна Флеминга или Алистера Маклина.
– Обожаю Маклина, – вскользь заметил я. – У него всегда такие сюжеты… К тому же он знает, о чем пишет.
У нее даже глаза загорелись.
– Ой, мне он тоже нравится! А вот Тома Клэнси я не люблю.
– Вы просто читаете мои мысли…
Продолжая обсуждать наши литературные пристрастия, я докурил сигарету, и мы вернулись в салон. Чай стюарду я так и не заказал – через три четверти часа поезд уже подошел к перрону Дандолка.
Глава 2
Маленькая страна
Это странное место Камчатка…
Дандолк оказался прелестным маленьким городком, тихим и уже по-весеннему зеленым. Его вокзал больше напоминал остановку электрички – двойной перрон, с одной стороны, за путями, ряды симпатичных маленьких коттеджей, с другой – здание, больше похожее на офисный центр или фабрику, чем собственно на вокзал.
Нам с Ариэль определенно сопутствовала удача: прокат автомобилей, как я и думал, обнаружился прямо рядом с вокзалом, неподалеку от симпатичного небольшого скверика на Мак-Енти-авеню. Тут же рядышком было и небольшое кафе-мороженое. Я хотел было попросить Ариэль подождать меня в этом кафе, но она наотрез отказалась, и мы пошли выбирать машину вместе.
Кстати, подобрать машину для человека моего роста не такая уж простая задача. В конце концов я остановил свой выбор на «Фольксвагене Гольф», ничего меньше представлено здесь не было. Хозяин прокатной студии с недоверием смотрел на мои манипуляции с сиденьем и рулем (к счастью, все это я уже проделывал не раз, так что особых сложностей не возникло), но мои права, выданные практически четверть века назад, вкупе с обещанием заключить долгосрочный договор удерживали его от того, чтобы озвучить свои опасения. А уж когда я резво выехал с парковочного места и подрулил к его «офису»-будке, все его вышеупомянутые сомнения развеялись. Мы быстро заключили контракт, я внес залог и заплатил аванс, после чего, посигналив на прощанье, покинул прокатную студию и подкатил к кафе.
Впрочем, посмотрев на это заведение поближе, я решил, что оно не стоит нашего с Ариэль внимания. По пути наверняка подвернется что-нибудь получше. Я поехал туда, куда указывал мне навигатор. На выезде из городка нам попался свежевыстроенный «Макдоналдс», и хоть я и не любитель фастфуда, но по совету Ариэль все-таки воспользовался услугами этого гадюшника, приобретя нам по пакетику нагетсов и по молочному коктейлю. Не знаю, как Ариэль, а мне этого пакетика вполне хватило на ужин и даже осталось на завтрак. Забавный, кстати, феномен – при уменьшении в жалких полтора раза моя потребность в пище сократилась почти втрое.
Справа по курсу садилось солнце, слева воды узкого залива уже отражали первые звезды. Мы пересекли по мосту впадающую в упомянутый залив реку Крегган, я включил радио и почувствовал себя свободным, как байкер. Конечно, «Фольксваген Гольф» не чоппер, да и скорость его не назовешь захватывающей дух, но что-то в нашей поездке было завораживающее. И Ариэль рядом…
Мы почти не говорили с момента, как сошли с поезда, только по делу, но в ее обществе я чувствовал себя так, словно у меня отобрали тяжелый мешок, который я с детства таскал на своих плечах. Чего греха таить, когда в твоей жизни все идет наперекосяк, как у меня, невольно ешь себя поедом, то вспоминая причиненные тебе обиды, то коря себя за какие-то неправильно принятые решения. И от этого чувства собственной ущербности невозможно ни сбежать, ни спрятаться, оно преследует тебя и трезвым, и пьяным. Оно черной тенью идет за тобой, словно демон-искуситель или сама смерть, стараясь держаться слева.
Но сейчас слева от меня похрумкивала нагетсами Ариэль, и тень былых ошибок и разочарований меня совсем не тревожила. Впервые с момента, когда я принял решение совершить побег, я чувствовал себя не изгнанником, не отшельником, а хулиганистым школьником, сбежавшим с уроков. Я разорвал сковывавший меня круг, и впереди меня ждала свобода. Да я уже чувствовал себя свободным.
И это чувство мне нравилось.
Хоулленда мы достигли быстро. Алая полоса заката еще не успела погаснуть, а первые звезды пока были лишь тусклыми искорками в небесах. Внезапно море подступило к дороге с двух сторон – мы въехали на Хоуллендскую дамбу. Казалось, этот путь ведет в другой мир. Впереди, в лучах фар было уже не гладкое шоссе, с которого мы свернули минут пять назад по сигналу Ариэль, а дорога со щебне-гудроновым покрытием, на котором «Фольксваген» то и дело вздрагивал и даже слегка подскакивал, как молодая лошадь, впервые оказавшаяся ночью в чаще леса.
– И все-таки зачем вы приехали в Хоулленд, Фокс Райан? – внезапно спросила Ариэль. В сумерках она казалась старше и как-то взрослее, не такой наивной девчушкой, как при свете дня. Но ее волосы пламенели даже сейчас, они казались остывающей лавой успокаивающегося вулкана. – Вы так и не сказали мне этого.
– Ну, знаете ли… Что может быть лучше уединенного городка с пустынным пляжем? – уклончиво ответил я.
– У нас и пляжа-то стоящего нет, – возразила она. – Триста пятьдесят шесть шагов песка, остальное либо скалы, либо причал порта.
Она смотрела на меня, и я, на мгновенье скосив глаза, заметил в ее глазах свет. Вот только что это за свет, я так и не понял – кроме фар нашей машины, направленных вперед, и недостаточно еще ярких звезд, других источников света в стремительно сгущающихся сумерках не было.
– Я понимаю, – сказала она с легкой, почти лукавой улыбкой. – Это, наверно, страшная тайна?
– Никакая это не тайна, – сердито ответил я. – Откровенно говоря, я и сам не знаю, зачем. Возможно, я просто следую за белым кроликом?
– Тогда, выходит, я ваш кролик? – с улыбкой спросила она.
Я не успел ответить – передо мной из темноты (сейчас дорогу с двух сторон окружали высокие скалы) появился шлагбаум со стоящим рядом с ним копом ростом едва ли выше меня. Коп подал сигнал остановиться, и я, как законопослушный гражданин, тут же выполнил его приказ.
– Сэр, – важно сказал полицейский, когда я опустил боковое стекло. – Разрешите мне как представителю Хоуллендской Народной Республики приветствовать вас и поинтересоваться целью ва…
Тут он заметил Ариэль, и его лицо мгновенно расплылось в улыбке.
– Ариэль! – воскликнул он, моментально растеряв всю свою представительность. – Ты вернулась!
– А то ты сомневался, дядя Бенджен! – ответила ему Ариэль, улыбаясь так же радостно, как и он.
– С возвращением, дочка, – радости копа по имени Бенджен, казалось, нет предела. – А с кем это ты?
– Это мой друг, доктор Райан, – ответила Ариэль, и, клянусь Гринвичским меридианом, я еще не слышал столь приятного слова, как ее «друг», – он приехал к нам ловить кроликов.
– Давно пора, а то никакого житья уже нет от этих тварей, – громогласно прокомментировал полицейский. – Добро пожаловать в Хоулленд, дорогой доктор. Мы всегда рады друзьям!
За грядой скал начинался городок, точнее, его предместья. Небольшие, тускло освещенные коттеджики жались к дороге, утопая в зелени садов, за ними простирались обширные поля. Вскоре, однако, коттеджная застройка закончилась, и на смену ей пришли небольшие двух-трехэтажные домики с ухоженными и не менее зелеными дворами. Гудрон под колесами вновь сменился асфальтом, хоть и довольно плохоньким, улицу освещали подслеповатые, тусклые фонари.
Мы миновали заправку и супермаркет при ней, причем супермаркет был не стандартной стеклобетонной коробкой, а стилизованным под миниатюрный особняк викторианского периода. Вообще архитектура города, как я потом неоднократно убеждался, была подчеркнуто-архаичной, словно вырванной из потока времени…
Впрочем, то же можно было сказать и об укладе жизни в городке вообще. Потом появился вездесущий «Бургер Кинг», похожий на пряничный домик, а за ним еще один как бы викторианский особняк, оказавшийся искомой гостиницей. Называлась она без особых изысков «Дырой».
– Придется мне остановиться в этой «Дыре», – пробурчал я, лихо поворачивая на стоянку.
– Не обращайте внимания на название, – рассмеявшись, ответила Ариэль, – эта «Дыра» вас приятно удивит. У Мэри очень чистые и светлые номера, к тому же у нее полный пансион, и готовит матушка Мэри прекрасно, вы в этом убедитесь.
В любом случае, «Бургер Кинг» был под боком, так что вопрос прокорма меня совершенно не беспокоил.
– Далеко ли отсюда до вашего дома? – спросил я, останавливая машину на абсолютно свободной, если не считать какого-то корейского микроавтобуса, парковке. – Я подброшу вас, вот только зайду, сниму номер.
– Что вы, что вы… Не стоит, – запротестовала она. – Я дворами за десять минут доберусь до своего дома. Вообще обычно меня встречает отец, но он на днях слег с подагрой, так что сегодня я впервые путешествовала одна.
– Мне кажется, все-таки не совсем одна, – подмигнул я и вышел из машины. Затем я обошел машину и помог выйти Ариэль, а потом достал из багажника свой чемодан и ее сумку. – И я все-таки настаиваю на том, что отвезу вас. Время, смотрите, позднее, а вы молодая и привлекательная девушка.
Она тихонько рассмеялась:
– Это же Хоулленд, мой родной город. Что со мной может тут случиться? Да я скорее у себя в прихожей лодыжку вывихну, чем…
Я воздел глаза горе и нарочито тяжко вздохнул:
– Прошу вас, не отказывайтесь. Может, это и ваш родной дом, но я все равно буду беспокоиться. И у вас довольно тяжелая сумка, я помогу ее донести.
– Хорошо, – наконец, согласно кивнула она. – Но только во имя вашего спокойствия. А пока идемте, я вас устрою в гостиницу.
В просторном (по крайней мере, мне так показалось, хотя, возможно, из-за моих уменьшившихся размеров. Так, например, зал ожидания аэропорта «Хитроу» теперь казался мне просто необъятным, словно стадион) фойе гостиницы было только два живых существа. Одним был старый серый попугай, дремавший в большой клетке. Другим – юноша, почти подросток, игравший на стареньком телевизоре приставкой «Нинтендо» в какой-то допотопный по графике файтинг. Когда мы вошли, попугай продолжил преспокойно дрыхнуть, юноша же вздрогнул, словно мы его застали за просмотром порнофильма.
– Э… ммм, чем могу служить… Ё-мое, Ариэль, ты как здесь?
Ариэль улыбнулась:
– Привет, Эдриэн. А я вот видишь – вернулась.
– Гонишь. Уже закончила Оксфорд, что ли?
– Закончила, но не Оксфорд, а Лондонскую школу бизнеса.
– А в городе все говорят, что ты в Оксфорде… – Лондонская школа бизнеса мальчишку не впечатлила, в отличие от меня – учиться в альма-матер Черчилля и Чемберлена, на мой взгляд, было покруче, чем в каком-нибудь гуманитарном колледже Оксфорда. Тем паче, я всегда испытывал подспудное недоверие к основному конкуренту моей альма-матер.
– Эдриэн, у тебя, между прочим, клиент, а ты всякой ерундой занимаешься, – весело сказала Ариэль.