А потом еще, чего доброго, после этого разговора она устроила бы в фитнес-клубе Михаилу приличную взбучку. Она такая! Она на все способна. Ей вообще все пофиг! И при этом Дайна знала, что как только начнет рассказывать Алке-фурии обо всем, что с нею было в выходные, то сразу же зальется горькими слезами и соплями. Но, в общем, это и к лучшему, что до этих самых слезливых и сопливых рассказов так и не дошло. Дайна спустилась с барного стула, постояла немного нетвердо на месте и тут же поняла, что ей срочно нужно освежиться и выйти на улицу, а то от всех этих кальянов с фруктовыми ароматами она уже просто задыхается. Дайна вышла на улицу и только здесь дала волю слезам. Она рыдала прямо у входа, зная, что тушь уже вовсю течет по щекам, а глаза очень скоро покраснеют и начнут чесаться. И все шли мимо нее в клуб и смотрели с опаской, и даже обходили стороной, будто она была какая-нибудь бомжиха без определенного места жительства. Возвращаться в таком виде в клуб было совершенно никак невозможно, и Дайна просто не спеша по улице по направлению к дому. Она медленно шла по ночному городу и плакала, нисколько не стесняясь того, что кто-то из знакомых может увидеть ее такую вот зареванную и размазанную. Хотя, кто увидит-то? Таксисты, что ли?! Их она в расчет вообще не брала. Ей вообще было пофиг на таксистов. И на натыканные повсюду камеры видеонаблюдения ей тоже было вообще пофиг. Она знала, что все, кто ее знает, либо уже спят по домам, потому что завтра с утра на работу, либо все еще тусуются где-нибудь по клубам. А вот так, как она сейчас, никто из ее знакомых по ночным улицам не бродит. В лучшем случае опять же поймают такси и промчатся мимо, глядя в свои гаджеты и не обращая никакого внимания на то, кто там идет в полном одиночестве по краю проезжей части. Небо было темным и плотным из-за туч, но дождя не было, хотя в воздухе и висело какое-то явное его предчувствие. Земля была мокрая. И лужи повсюду. В какой-то подворотне Дайну стошнило. Это все из-за алкоголя и еще потому, что она совсем ничего не ела. Все же знают, что нельзя пить вино и при этом вообще ничего не закусывать. Надо было хотя бы хамона или тарелку молодых фермерских сыров с медом и изюмом заказать в клубе. Вспомнив про молодые фермерские сыры, Дайна разрыдалась еще больше, и все потому, что те самые сыры, которые она дегустировала в гостях у Михаила были просто на редкость хороши. Ничего вкуснее Дайна уже никогда в жизни своей не попробует. Потому, что больше уже ничего хорошего в ее жизни никогда не случится! Она знала это совершенно точно. Домой идти не хотелось. Что там, дома? Пустые стены и клетчатый, шерстяной колючий плед? Дайна шла и чтобы не тереть заплаканные глаза руками (а то преждевременные морщины будут), смотрела вверх, на развешанные над улицей, слегка раскачивающиеся от порывов ветра нарядные гирлянды. В самом деле, Москва в последнее время еще больше преобразилась, стала много красивее и романтичнее. И это просто замечательно, что городские власти постоянно украшают город, а также реставрируют все эти старинные особняки и здания, тем самым сохраняя именно московский стиль и шарм. От всей этой красоты и романтики Дайне еще больше захотелось как можно скорее познакомиться с каким-нибудь молодым красивым человеком, чтобы гулять с ним до зари по Москве, в его компании навсегда забыть о существовании Михаила и даже больше не вспоминать о нем никогда. Она даже украдкой стала присматриваться к редким в этот час прохожим, но это все было не то. Один был толстяк в безобразных бесформенных шортах, футболке и с рюкзаком на плечах – видимо, гость столицы. Другой был явно работяга, не обращающий ни на что вокруг и будто зомби топавший в этот ночной час то ли с работы, то ли, наоборот, на работу. Дайна шла по ночному городу и в какой-то момент ее вдруг непонятно с чего охватила стойкая уверенность, что за ней следят. Она даже несколько раз остановилась и оглянулась назад, но вроде бы ничего такого необычного не заметила. И все же интуитивное это чувство было просто каким-то максимально уверенным. «В общем, к депрессии у меня добавилась еще и паранойя» – усмехнулась она и попыталась себя успокоить разумными мыслями, что ей это только показалось и на самом деле за ней никто не следит, но ничего хорошего из этого не вышло. Чувство, что за ней следят от всего этого самовнушения ни капли не ослабевало. В какой-то момент Дайна в очередной раз оглянулась и ей даже показалось, что на некотором расстоянии от нее мелькнула и исчезла какая-то тень. Это явно была женщина. Сто процентов! Разглядеть ее Дайна не успела, она будто сквозь землю провалилась, может, зашла в какую-то арку или в переход. Дайна снова принялась размышлять: «Что может быть подозрительного в женской фигуре?» Ведь это же ясно, что какая-либо угроза поздно ночью на улице может исходить только от мужчин. Ну, и еще от придурошных этих, понаехавших с окраин, да из Подмосковья гоп-подростков. Дайна и сама не поняла, зачем зашла в какой-то дешевый бар с громыхавшей музыкой в какой-то новой подворотне, спустившись при этом в подвальный этаж дома. Она понимала, что очень устала и ей срочно нужно где-то посидеть, съесть что-то сладкое и отдохнуть. Дайна даже немного пожалела, что не вызвала такси от ночного клуба, а решила прогуляться по свежему воздуху. Она очень устала. В баре была совсем иная, нежели в клубе, публика. Все кто там был, были много старше Дайны и выглядели тоже как-то уставши, что ли. Но, вроде бы это были не наркоманы и не явные уж уголовники, что тоже в общем-то немного радовало, хотя ни с наркоманами, ни с уголовниками Дайна никогда ранее не общалась. Дайна попросила у бармена бокал сухого красного вина и взобралась на высокий стул у бара. Музыка играла и по стенам бара плыли всполохи света. Кто-то в центре зала даже танцевал. Конечно, это были совсем не те танцы, которые Дайне приходилось наблюдать в клубе. И смотреть на все это вообще было крайне противно. Дайна даже и не думала никогда, что, можно сказать, в самом центре Москвы есть еще такие вот отвратительные питейные заведения. И куда, спрашивается, смотрит мэр? Это же просто какой-то жуткий позор для всего города! Ведь, что подумают о нашем городе иностранные туристы, окажись они в одном из таких заведений? Это что вообще такое? Это что, Москва? Или вы шутите?! Разглядывая украдкой присутствующих, Дайна подумала, что как только немного придет в себя и чуточку отдохнет, то сразу же покинет это злачное место. Одна пьяная тетка спала прямо за столиком с недоеденным пирожным «Москва» на тарелке, зажав свою сумку варикозными коленями. Десертная ложка была прямо-таки воткнута в надкусанный кусок пирожного. Одета тетка была ужасно: в джинсовое мини и канареечного цвета вязаную кофту с глубоким декольте. Рядом с ней сидел парень из Средней Азии, таджик или узбек, и с каким-то жгучим интересом постоянно заглядывал ей в декольте. А сам при этом был в узеньких черных, блестящих от утюга, дешевых брючках, в белых носках и туфлях, как у Майкла Джексона. В руках у него был навороченный айфон. В общем, бред адский! И этот парень этим своим навороченным айфоном снимал на камеру грудь этой самой спящей пожилой тетки, причем лез снимать чуть ли на самое дно этого самого глубокого декольте. А сам, еле сдерживаясь и прикрывая рот рукой, угорал от смеха. В какой-то момент эта самая тетка проснулась, подтянула к распухшим, варикозным коленям сползшую сумку и от злости с силой дала парню ручищей. Айфон у него из руки тут же выпал и улетел куда-то на пол. И этот парень тут же жалобно заверещал от страха, что телефон разбился, и, встав на карачки, полез под стол искать айфон. Он его сразу же нашел, поднял, бережно подул на экран, заботливо вытер рукавом, убедился, что аппарат цел и невредим, после чего, сердито качая башкой и возмущенно цокая языком, долго гневно высказывал тетке о том, что айфон очень дорогой и крутой, а она (тетка) ведет себя вообще неправильно и никто ей такого права не давал руки распускать. Еще он говорил, что у них, там на родине, женщины вообще никогда на мужчин руки не поднимают. Потому что это вообще категорически нельзя ни по религии, ни по закону. Глядя на все это, Дайна в какой-то момент даже вздрогнула от страха. А только тетке это все было вообще по барабану, как и то, крутой там у него айфон или вообще не крутой. Она только еще раз резко замахнулась на него ручищей и злобно прикрикнула, чтобы даже и не думал больше к ней соваться, после чего снова подтянула сумку и закрыла глаза. Вдоволь насмотревшись всего этого ада и зомби-треша, Дайна собралась было уходить. – Инга! Ты, что ли? Привет, подруга, – окликнул ее со спины чей-то женский голос. – Я не Инга! Вы обознались, – обернувшись, ответила она незнакомке. Это была вульгарная какая-то девица, одетая еще хлеще чем спавшая за столиком тетка в кофте с глубоким декольте. Незнакомка была одета в мини (и зачем только все эти дамы носят миниюбки, если у самих ноги не только ни капли не загорелые, но еще и дряблые в полном отсутствии какого-либо фитнеса). И она тоже была в вязаной чуть ли не на спицах кофточке, только кофточка эта напоминала больше рыболовную сеть, чем одежду. Сквозь нее просвечивало дешевое и застиранное белье. «И такая одежда в самом деле где-то продается? Или я чего-то не знаю?!» – подумала Дайна. – Точно обозналась, – щелкнув пальцами произнесла девица, после чего смерила Дайну презрительным взглядом и потеряла к ней всякий интерес. – Вы с Ингой подруги? – спросила ее Дайна. – В одном классе когда-то учились. Теперь вот иногда пересекаемся, чтобы поболтать, да в кафе посидеть. – Расскажите мне о ней, – попросила Дайна. – А то меня очень часто за эту самую Ингу принимают, а я даже и не знаю кто это. Или, может, познакомите меня с ней или номер телефона дадите? А то мне уже просто даже интересно стало. – Да ничего особенного, – нехотя возразила ей девица и прямо здесь же, в помещении бара закурила. И никто, главное, ей замечания даже не сделал, что она курит в общественном месте. Да там, в этом баре, вообще почти все курили. В воздухе можно было уже, как говорится, топор вешать. И если бы Дайна не была такой жутко уставшей, то, наверное, давно уже свинтила бы оттуда. – Я бы дала ее номер, но у нее телефон отключен, – после очередной затяжки сообщила девица и попросила у бармена водки. – Я ей совсем недавно звонила. Она, видимо, в очередной раз симку сменила. Или уехала куда-то далеко. – А занимается она чем? Где работает? – поинтересовалась у нее Дайна. С графином водки, двумя рюмками и какой-то овощной нарезкой девушки переместились от бара за свободный столик. – Да нигде она особо не работала и сейчас, поди, тоже не работает. Не умела она никогда это делать. Все больше за счет своих кавалеров всегда существовала. То с одним, то с другим. – Она раньше в модельном бизнесе крутилась, – продолжила девица. – И даже с одним олигархом как-то раз шашни водила, а только потом чего-то вдруг сбежала от него. Это давно было. И с тех пор почти ничего в ее жизни не изменилось. Так по разным мужикам и шлындает. – Только не подумай, что она какая-то распутная или даже легкого поведения, – сказала про Ингу девушка. – Она хорошая. Просто не везет ей в жизни и все тут. Дайна печально пожала плечами, всем своим видом давая понять: «А кому сейчас вообще везет? Жизнь такая сложная и тяжелая стала!» В какой-то момент разговора Дайна обратила внимание на то, что бармен как-то странно на них смотрит, а потом и вовсе, не сводя с них взгляда, принялся куда-то звонить. «Скорее всего, у этой самой подруги Инги какие-то серьезные проблемы с законом?» – поняла по его поведению Дайна. А девица вообще ничего не замечала, в том числе и пристального внимания к своей персоне бармена, сидела уже порядком хмельная и с наслаждением пускала в потолок дым. В какой-то момент она криво усмехнулась: – Я ее постоянно спрашиваю: чего тебе в жизни не хватает? Ведь и богатые же с тобой мужики шашни водят, ну и другие тоже всякие интересные. И знаешь, что она мне на это сказала? – Что? – спросила Дайна. – Слушай, подруга, выпей со мной, а?! – тут же отвлеклась от темы девица и снова потянулась к водке. – А то что я как дура одна пью?!