Книжки с именными автографами каждому участнику обсуждения будут высланы немного позже. Да! Кстати! Обложку к этой книжке нарисовал молодой и очень талантливый дизайнер и художник из Иркутска Илья Киселёв. Спасибо ему огромное! ;-) Эту книгу я посвящаю самым прекрасным и загадочным на свете созданиям – женщинам. Влюбляйтесь, любите и будьте любимы! И еще посвящаю эту книжку пленительной красотке, имя которой Москва. Москва, я люблю тебя! Капельки дождя на кончиках еловых иголок были похожи на хрустальные бусинки, в которых отражался весь мир. Они даже, падая, разбивались о землю именно с таким вот хрустальным, хоть и едва слышным, звоном. В лесу стояла тишина. И только клочья тумана, словно привидения, медленно и бесшумно скользили между замшелых елей и дремучих папоротников. Где-то застучал дятел. – Чего это ему не сидится в своем дупле в такую непогоду? – усмехнулся на этот стук Михаил и обнял Дайну. Он прижался щекой к ее щеке и спросил: – Нравится? – Очень! – ответила ему она. Дайна хотела было добавить, что мечтала бы прожить в таком доме в дремучем еловом лесу у озера всю свою жизнь, однако, вслух ничего не сказала. В конце концов, это было бы некрасиво, да и мысль эта пришла ей в голову только сейчас. Ведь ни о каком предложении руки и сердца и речи даже не шло, а вопрос был, что называется, в первую очередь про архитектуру и дизайн лесного шале, и еще был в чем-то сродни запроса на комплимент хозяину. Ведь, когда женщина восхищается крутым автомобилем своего нового знакомого, она же не заявляет, что всю свою жизнь мечтает разъезжать в этом его кабриолете. В первую очередь в таком случае она хвалит хозяина машины, как хвалила бы его за выбор, к примеру, костюма, галстука или модной стрижки. Нет, никакой зависти не было и в помине. У Дайны была замечательная, доставшаяся ей от бабушки, просторная квартира на Большом Каретном и, в общем-то, ее еще уговаривать следовало бы на то, чтобы отказаться от столицы и особенно той ее части, где в пределах пешей доступности есть все, что нужно для жизни. Дайна очень редко покидала пределы Садового кольца, всякие там спальные районы с однотипными безликими налепленными в жуткой тесноте башнями многоэтажек, как коренная москвичка, просто терпеть не могла, а уж про ближнее или дальнее Подмосковье и вовсе никогда не мечтала. Но этот дом был чем-то иным, нежели все эти новомодные кричащие кичем и фальшивыми греческими колоннами особняки в разномастных, выросших в последнее время едва ли как не на дрожжах коттеджных поселках, где отъедешь чуть в сторону и снова все те же хибары с наличникам на окнах, а также черные от времени бани и покосившиеся сараи. Михаил поцеловал Дайну, расцепил объятия, отошел к машине, взял с заднего сиденья ее сумку и небрежно добавил, кивнув на дом: – Внутри он еще красивее, чем снаружи. Сказал и ушел. А Дайна не спешила. Она еще какое-то время любовалась касавшимися ската крыши мохнатыми ветвями вековых елей, смотрела на панорамные окна первого этажа и окна второго этажа, из которых, наверное, хорошо просматривалось мелькавшее серебром за деревьями озеро и кусочек крутого каменистого обрыва, после чего дошла до ограды из прибитых к вкопанным в землю столбам не ошкуренных жердей на краю участка, где сразу же начинался лес, и здесь остановилась. В общем, в самом деле, сплошной и глухой забор, как это водится в новомодных коттеджных поселках, в данном конкретном случае вовсе даже был не нужен. Соседей, от которых следовало бы отгородиться, здесь не было и, кроме того, именно такая ограда участка смотрелась как нельзя привлекательнее и очень даже дополняла общий облик лесного шале. Дайна сделала пару глубоких вдохов холодного и чистого (совсем не то, что в городе) воздуха и выставила перед собой руку, касаясь края приползшего с озера тумана, как касаются загривка какого-нибудь дикого, но вполне добродушного, лесного зверя. И тотчас же руку Дайна испуганно отдернула. Ей показалось, что в тумане кто-то или что-то слегка коснулось ее, точно также как иногда в мутной речной воде что-то невидимое легонько касается нас, безумно пугая при этом и леденя кровь в венах. Хотя, на самом деле туман не был плотным и вполне хорошо просматривался на достаточном расстоянии, чтобы уж совершенно точно определить, что в нем никого нет. Дайна почему-то подумала, что это была женская рука. Она замерла, раздумывая над всем этим и, наконец, успокоила себя тем, что это было сродни зеркальному отражению в тумане ее собственной руки. Ведь чего, спрашивается, не бывает и не случается в тумане, миражи там всякие, разного рода галлюцинации и всякая иная ерунда. И еще Дайна подумала, что где-то глубоко в глубине души всерьез опасается того, что она у Михаила не первая такая безмозглая дурочка, которую только поманили пальцем, как она сразу же и бросила все свои дела, согласившись поехать с ним за город на все выходные. И дело здесь даже не в какой-то там особенной красоте владельца этого загородного лесного шале, а Михаил в самом деле был писаный красавец с натренированным в спортзале телом и яркой внешностью. Была в нем кроме всего прочего еще какая-то таинственная сила, которую сразу и не разгадаешь. Какая-то загадка. Ведь на других мужчин иной раз взглянешь и сразу же все понятно. Но только не в случае с Михаилом. Дайна вошла в дом и остановилась, рассматривая дизайнерский интерьер: искусственно состаренные бревенчатые стены, грубую, но вполне добротную и стильную мебель, шкуры животных на стенах и на полу, барную стойку с современной техникой и сверкающими хрусталем бокалами над нею, а также книжные полки. В общем, здесь явно было чем заняться долгими осенними вечерами, которые были, можно сказать, уже не за горами. Этакий дом лесника, или даже, в самом деле, модное по нынешним временам лесное шале с элементами брутализма и лофт. Дайна не особо разбиралась в модных стилях и направлениях, но этот интерьер ей сразу же понравился. Стоя на коленях перед очагом, Михаил раздувал пламя. Мощная грудь его вздувалась и огонь с громким гулом всякий раз неистово бушевал. В этот самый момент синеглазый, бородатый и покрытый замысловатыми татуировками Михаил был в самом деле похож на какого-то лесного бога. Нет, татуировок его сейчас под свитером грубой вязки и потертыми джинсами видно не было, но Дайна знала о них, видела их, когда вместе с ним занималась в тренажерном зале, а потом отдыхала с Михаилом в сауне и бассейне фитнес-центра. Дайна прошлась по комнате, осмотрела корешки, подобранных специально под интерьер, старинных книг на полках и остановилась у проигрывателя с коллекцией виниловых пластинок рядом с ним. Она провела пальцем по картонным обложкам, после чего достала один диск и, куртуазно поморщив носик, показала его Михаилу: – Ты это серьезно? В общем, она ничего не имела против ретро музыки, просто тем самым хотела сказать, что это, в самом деле, уже не модно, а может, в этот самый момент просто пыталась понять своего нового знакомого. Михаил тупо уставился на пластинку с хитом восьмидесятых «Малиновое вино» и тут же неуклюже начал оправдываться: – Это не я. Это дизайнер. Я был против всего этого, но он меня убедил, сказал, что, во-первых, это коллекционная классика и теперь уже почти что раритет. А, во-вторых, песни этого исполнителя очень нравятся девушкам и, значит, кадрить их с помощью этой музыки можно просто в разы быстрее и проще, – и тут же хитро взглянув на Дайну, предложил: – Ну, что? Может, включим?! Дайна на это ничего не ответила, только показательно вежливо улыбнулась и вернула пластинку на место. Впрочем, она все же кое-что произнесла, но так, вскользь, как бы, между прочим, но все-равно немного язвительно при этом: – Вообще-то сейчас все радио слушают. Сейчас радио в тренде… В общем, то, что Михаил ей буквально только что сказал, было в определенной степени честно. При всех своих внешних данных он и в самом деле легко мог кадрить девушек. Одинокий, красивый и обеспеченный, разве это не тот мед, на который девушки должны лететь просто стаями. Ну, или роем, если в самом деле сравнивать их с пчелами. При этом, и Дайна, и Михаил, прекрасно понимали, что степень их отношений в данный момент можно охарактеризовать как «легкий флирт и ничего более». Дайна, конечно же, в глубине души размышляла о том, что отношения эти в дальнейшем могут перерасти во что-то гораздо большее, нежели флирт, но пока еще в полной мере не представляла, как это вообще в случае с Михаилом возможно. Дайна удивилась. Никаких особых безделушек, статуэток, фотографий в рамочках и привезенных из дальних стран сувениров, как это часто бывает на книжных полках, здесь не было, может в силу того, что дом был достаточно новым. Даже не смотря на то, что по замыслу дизайнера интерьер был с легким налетом ретро, на книгах еще не успела скопиться пыль. А, может быть, полки были пустыми по той причине, что в этом доме пока еще не было женщины, ведь, именно они любят выставлять на полках все эти глупости. И еще Дайна подумала, что в этом большом доме определенно не хватает какого-нибудь питомца: кошки или большого добродушного пса. Хотя, на самом деле это всего лишь вопрос времени. Когда-нибудь дом обязательно зашумит и наполнится гомоном и гамом. Когда-нибудь здесь обязательно появятся кошка и собака. И еще чудесные ребятишки. И на праздники в этот дом шумной гурьбой будут приезжать веселые друзья. Но, конечно же, сначала здесь должна появиться женщина. Как только огонь весело заплясал в топке очага, Михаил стянул с себя свитер, явив мощные плечи, бицепсы и кубики пресса. Был он сейчас только в перетянутых кожаным ремнем джинсах и к тому же бос. Судя по всему, он вообще никогда не носил носки и, скинув обувь, только лишь босиком ходил по полу. – Вот оно! Начинается, – глядя на его вздутые мускулы, с ироничной улыбкой догадалась Дайна. Перехватив ее взгляд, Михаил хитро прищурился. Надо сказать, оба они прекрасно знали, что выходные с вечера пятницы и до вечера воскресенья, а может быть даже и до раннего утра понедельника, пройдут именно так, как и положено их проводить сильному мужчине и красивой молодой женщине, оставшись вдвоем. – Немного вина? – теперь уже вполне серьезно предложил Михаил, не сводя при этом с Дайны широко распахнутых глаз. – Вино будет малиновым? – улыбнулась ему Дайна. – Почему малиновым? – не понял Михаил ее шутки, видимо, по той самой причине, что взорвавшиеся в нем от одного только предчувствия скорой любви гормоны в этот момент мгновенно отключили мозг. – Вино будет самым обычным… Он произнес это и, понимая, что сказал явно что-то не то, умолк. Все потому, что в этот особенный для двоих вечер вино просто не могло быть самым обычным. Вообще в этот вечер ничто не должно было быть самым обычным. И Михаил, и Дайна прекрасно понимали это. Впрочем, никакого вина им уже не нужно было вовсе. Сильному мужчине и красивой девушке вообще уже было не до вина. Они срывали одежду, хватали горячими губами тела друг друга и, прямо здесь же, у пылающего очага, задыхались от охватившей их восхитительной страсти. Потом, уставшие и измотанные они нежились в плавающих лучах догорающего камина и, понимая, что на самом деле выпиты друг другом еще не до конца, снова и снова принимались за то же самое пленительное действо. Дайна проснулась среди ночи. Михаил перенес ее разомлевшую и сонную, и уложил в широченную кровать на втором этаже, а сам лег рядом.