Знаю, кто я для них. Девочка, которая почувствовала себя значимой. Выскочила за влиятельного мужчину, крутит носом, задирается. И ещё знаю, что через год это только возрастёт. Нет никого, кто мог бы влиять на Тиграна. И не никого, кроме него, кто был бы выше меня. – Спальня для кого-то из вас. Хотя мне хочется до хрипоты за неё бороться. Светлая, без штор и жалюзи. Солнечная всегда, даже зимой. И так удобно забираться на кресло возле окна. Знаю, потому что постоянно так делала. Пряталась в своем маленьком мирке, куда не заходил муж. Давал мне положенные тридцать семь минут одиночества. А теперь всё разрушено. – Не вижу камер, - Тимур скользит взглядом по стенам, а потом останавливается на мне. И ощущение, что не он смотрит, а сам Дьявол. – Во всех комнатах так? – Только здесь. Камеры снаружи направлены на окно, в коридоре на дверь. Все ходы просматриваются, сама спальня – нет. – Это хорошо. Нет, ничего хорошего в том, что сейчас никто не увидит нас. Как и в том, что Тимофей делает шаг к двери, отрезая пути побега. А Тимур приближается, хватая за запястья. Касается, хотя это никому не позволено. Неприкосновенная, охраняемая. На мне запрет. А он так просто его нарушает. – А теперь мы поговорим, Ка-тя. Глава 2 – Не смей меня касаться. В ответ на слова хватка Тимура увеличивается. А у меня только одна мысль в голове стучит. Касается. Кожа к коже. Подушечка большого пальца скользит по запястью. Вырисовывает узоры. А мне нечем дышать. Ощущение, что схватили прямо за шею, сдавливая. Обрубая доступ к кислороду. Кожа словно немеет, покрывается мурашками. Я превращаюсь в застывшую фигуру. Куклу, неспособную двигаться. Заржавела, окаменела. Я стараюсь сделать вдох, но не получается. Задыхаюсь, сжимая горло. Тимур ругается, наблюдая за моим муками. Касается лица, подбородка, второй рукой притягивая к себе за талию. Касается. Касается. Касается. Он не сжимает свои ладони на шее, но я всё равно не могу дышать. Лёгкие жжёт от нехватки, давит изнутри. Я пытаюсь заставить себя вдохнуть, открываю рот. Слёзы обжигают щёки, скатываясь вниз. Перед глазами всё плывёт, мир теряет краски. – Катрин, блять! Меня ощутимо встряхивают, но не могу ответить. Получается лишь сделать шаг назад, к окну. Прижаться спиной к холодному стеклу, стараясь успокоиться. Рвано дышу, чувствуя, как паника понемногу отходит. Добираюсь до любимого кресла, падая в него. Ноги не держат, в голове стучит кровь. И то, как смотрят мужчины, делает только хуже. – Никому нельзя меня касаться, - повторяю хриплым голосом. – Нельзя. Были когда-то в музее? Были. Сопровождали меня, когда отчим отправил в город. Закатывали глаза на то, как я носилась. Пятнадцатилетняя девчонка утомила лучшую охрану города. – Так вот, я для вас – экспонат. Неприкосновенная. Тигран будет недоволен, если узнает. А может, лучше, чтобы он обо всём узнал? Тогда отправит мужчин подальше, избавит меня от их присутствия. Найдёт кого-то другого, незнакомого, безопасного. Даже этих двоих пусть оставляет, но подальше от меня. Тимур и Тимофей могут заняться тренировкой охраны, проверкой системы безопасности. Чем угодно, главное – не мной. – Что только что было? – Тимофей хмурится, делая шаг ко мне. Скрещивает руки на груди, от чего татуировки играют новыми контрастами. – Катя. – Нельзя касаться, - повторяю, словно сумасшедшая. – Приказ распространяется на всех. Если я не падаю с окна второг этажа, то держите свои руки подальше от меня. – Значит, Тигран не любит, когда кто-то тебя касается? Это не люблю я. До дрожи и темноты перед глазами. Весь мир сжимается до одной точки, мысли, что кто-то трогает меня. Даже отчиму этого нельзя, хотя раньше он всегда казался мне безопасным. Но после того, что произошло три года назад, после худшего в мире дня рождения – я никому не доверяю. – Да, мой муж собственник. И мудак. Худший мудак в мире, если отправил ко мне именно этих телохранителей. Знал, что со мной произошло. Знал, насколько меня накрывает паникой от чужой близости. Знал. Он всё прекрасно знал и понимал. Но всё равно отправил Тима и Мура, мой худший кошмар, ко мне. Не просто нанял, а сделал личной охраной. Очередной жестокий урок. Тигран считал любой страх слабостью. А от слабостей нужно избавляться. Слезами и кровью, вымывать из души, как ненужную грязь. Чтобы стать сильнее, чтобы никто не мог навредить. Он потакал мне в этом, сделал недоступной для остальных. А теперь сам толкнул к обрыву, чтобы я училась справляться. Клин клином и все дела. Раз психологи не помогли за три года, значит муж возьмётся за моё воспитание сам. Так, как привык. Ломая и собирая заново. – Слишком собственник, если тебя накрыло такой паникой, - Тимур облокачивается на окно, оставаясь в поле моего зрения. Протяни руку и дотянешься. Но он ничего не делает. – Камер нет, твой муж не узнает. – Тигран знает всё и обо всём, всегда. Продолжим экскурсию? – Мы не договорили. – Нам не о чем говорить. Я вижу вас впервые и надеюсь, что впредь вы не будете себе такого позволять. – Ты нас за идиотов держишь? – Тимофей усмехается, недобро, с явным раздражением. – Думаешь так сложно узнать, кто стал женой Тиграна Мирзоева? Какая у тебя была фамилия до этого? Не пытайся с нами играть, Кать. – Катрин. – Ка-тя. Мужчины явно наслаждаются моей злостью. Имя – очередное напоминание прошлого. Одной ночи, которая всё разрушила. Я заперла все воспоминания в дальнем ящичке разума. Не возвращалась к ним, не думала. Взяла фамилию мужа, пользовалась только полным именем. Катя это маленькая девочка, с розовыми мечтами и верой. Катрин – сильная жена Тиграна, соответствующая его статусу. Гордая, несломленная, готовая к любым испытанием. Быть Катрин проще, лучше, безопаснее. – Ты подпортила нам карьеру тогда, своими обвинениями. – И вы пришли отомстить? Очень по-мужски. – Мирзоев предложил работу, сам вышел на нас. Кто мы такие, чтобы отказывать ему? Но то, что нашим объектом будешь ты, это прекрасная возможность. – Для чего? Но мужчины не отвечают. Отступают, первыми направляются к двери. Оставляют меня самостоятельно перебирать варианты. Лишь догадываться о том, что они сделают. Судя по довольной улыбке – ничего хорошего. Поэтому – я иду к мужу. – Дорогой, свободен? Стараюсь звучать мило и дружелюбно, открывая дверь в кабинет Тиграна. Тот отрывается от экрана ноутбука, снимая очки для чтения. Коротко кивает, захлопывая крышку. – Для тебя я всегда свободен. Ложь, но приятная. Мне сложнее многих попасть на встречу к собственному мужу, только если это не прописано в нашем календаре. Мирзоев занятой человек, а я должна быть понимающей женой. Всегда, во всём. Без разговоров принимать каждое решения, соглашаясь. Тигран старше, умнее. Он многого добился, поднялся с самых низов. Сам, без помощи. Я должна уважать его и я уважаю. Только иногда хочется закатить истерику. Как я сейчас и поступаю.