– Тигран… – Катрин. Смотрим друг на друга, я вздыхаю, муж поджимает губы. Сложно, на самом деле, спокойно всё переносить в нашей ситуации. Будто оба встали на мину и теперь ждём, кто сдастся первым. Я отвожу взгляд, Тигран выигрывает неравный бой. Мне нужно ему всё-всё объяснить, показать, что это не просто бзик. Мне не надоело быть его женой, я не предаю мужа. – Я… Всегда их любила, - произношу, укладывая голову на плечо мужчины. Так проще, когда не смотришь в глаза. – Это было, знаешь, самым логичным в мире. – Их? Сразу с двумя? Катрин, - Тигран не смеётся, не упрекает. Чувствую его кивок. – Прости, больше перебивать не буду. – Да нечего перебивать, на самом деле. Просто любила. Тогда… Это были они, действительно они. Но я верю, что ничего не подбрасывали. Так что да, сразу с двумя. И не чувствую за это стыда. – Ты любишь их? Действительна готова разрушить своё великое будущее? – Да, и нет. Я… Не знаю, Тигран. Я любила их, а потом поняла, что это была подростковая влюблённость. Лёгкая и слепая, если честно. Сейчас… Мне хорошо с ними. – Хорошо, - муж, неожиданно, улыбается, крепче прижимает к себе. – А они, Катрин? Они тебя любят? Они готовы рискнуть своей карьерой ради тебя? Потому что я просто так не отступлю. Вот и вопрос, настолько ли ты им дорога? Что они тебе обещали? Ничего. Ни один из мужчин ничего мне не обещал. Не говорил, что хочет моего развода, по-настоящему. Что готов бороться против всего мира, если всё пойдёт не так. Они помогали мне, да. Разобраться в прошлом, поддерживали. И нам было хорошо в постели, пусть это произошло всего раз. Но мне это чертовски недостаточно! Мне нужны слова, мне нужно знать, что что-то значу для них. А не просто очередная блажь – разделить девочку на двоих. Они не признавались в любви, не говорили о том, что будет дальше. Никаких намёков, только жизнь здесь и сейчас. А я настолько привыкла к планированию Тиграна, что не могу просто перестроится. А может, они не говорят о будущем, потому что не видят его рядом со мной? Глава 35 ТИГРАН Я, наверное, последний мерзавец. Это понятно, не секрет. Если хочешь чего-то добиться, то идешь по головам. Я к этому привык уже, что за желанное нужно рвать. И подставлять. И подговаривать. Особенно, когда это жизненно необходимо. Катрин мне нужна. Не в самом начале, конечно. Не при нашей первой встречи, когда она была активным ребёнком, носящимся по дому и не особо разбирающейся в финансах. Её клинило на случайных новостях, перебегала от статей о криптовалите до новостей в Африке. Я же научил её концетрироваться, многому научил. И не думал, что жена окажется настолько способной ученицей. Знаю, что строг к ней, требую большего, чем она может дать. Но у меня не все трейдеры так хорошо просчитывают рост акций, как Катрин. Редко, конечно, слабо получается. Но получается. А я был уверен, что мне намного больше времени понадобится, чтобы погрузить её в свою работу. Рассказать всё, объяснить. Так что сейчас она мне нужна как воздух. И просто так дать ей уйти я не могу. Не позволю. Тем более так безнадежно потерять всё. Что ей эта охрана даст? Угол и кусок хлеба? Со мной Катрин получит всё, бизнес, состояние, положение в обществе. Поэтому я намеренно давлю, доказываю, что с Тимуром и Тимофеем ей нихера не светит. Одна на двоих? Не в этой стране, не с таким обществом. А всю жизнь Катрин прятаться не будет, не такая она. – Вот и вопрос, настолько ли ты им дорога? Что они тебе обещали? Вижу сомнения на круглом лице, как поджимает губы и отводит взгляд. Даю ей время подумать и всё осознать. В конце концов, это решение она должна принять сама. А то потом скажет, что я заставил. Я могу. И буду. Но не сейчас, сначала дам Катрин шанс всё решать самой. Потому что я с тринадцати лет пахал не для того, чтобы всё потерять. Из-за хренового диагноза, который ставит под удар всё. – Ничего, - жмёт плечами, поднимается. – Тимы мне ничего не обещали. Так просто произносит, словно не влюблена в них. Я умею читать людей, а тут слепым нужно быть. Или тупым. Пока ни то, ни другое ко мне не относится. А Катрин может сама верить, что не влюблена, но это ведь так. Просто ради секса на стороне, не стала бы мне изменять. Она хорошая, чистая, невинная, пусть те дебилы и орали, что потеряла девственность. Мелочь неважная. Есть девственницы, которые намного хуже этой малышки. А Катрин – невероятная, на самом деле. Заметил ещё до первой встречи, когда прочитал её статью для конференции. Слабенькая, без аргументов, но хорошая. Особенно как для той, кто вообще на юриста учился. Так что жена у меня умница и красавица, и она не станет просто ради кого-то непонятного терять всё. А для Тимов готова, видел сразу, как гордо входила в Ирину квартиру, которую я для той снимал. И Катрин безнадежно, стопроцентно влюблена в тех мужчин. – Это не важно, знаешь, - подтверждает мои мысли своими словами, облокачивается на стол. – Что ничего не обещали. Это так… Слова фикция, красивая ложь. Но мне с ними хорошо, действительно хорошо. – Со мной не так? – Тигран, - она посмеивается, поправляя светлые локоны. – Мы ведь оба знаем, что ты – совсем другое. А мне любви хочется. – Ты только что говорила, что не влюблена. – Я образно. Ты мой муж, но не мой мужчина. Я с тобой давно ничего не боюсь, а с ними постоянно. Но это… Это в хорошем плане. То есть… Не заставляй меня говорить об этом, ладно? Может, это будет величайшей ошибкой в моей жизни. И я буду ещё лет пятьдесят жалеть о ней. А может буду счастлива. Но я принимаю решение с пониманием всех рисков. Как ты учил. – Развод ты не получишь, я не шучу. Если мне понадобиться стереть их в порошок, чтобы ты осталась – я так сделаю. – Не сделаешь. Я тебя хорошо знаю, Тигран. И слово ты умеешь держать. А предлагая выйти за тебя обещал, что никогда не сделаешь мне больно. Ты же молодой, вокруг тебя столько женщин… Ты ещё кого-то найдёшь. – Не найду, Катрин. И ты тоже обещала быть верной и не заикаться о расставании. – Я ведь тебе не нужна, это… – Не нужна?! Подрываюсь, видя, как дёргается Катрин. Но у меня впервые нет времени думать о её чувствах, стараться сдерживать весь гнев и резкие слова, чтобы не обидеть. У меня вообще времени не осталось. – Я, блядь, умираю! И не говори мне о том, что найду кого-то, не нужна и прочий бред. Меньше, чем через десять лет я буду лежать в гробу! Так что прояви каплю терпения и побудь скорбящей вдовой. – Врач давал хорошие прогнозы, и лечение работает… – Нихера не работает. Да, не умру от тромба в сорок, шик. Но мой мозг подохнет и стану овощем. Ищу зажигалку, хлопаю по карманам пиджака в поисках сигарет. Врач запрещал, говорил, что это может плохо повлиять на нейроны и ещё какую-то муть. Но пошел он к черту. Я умру. Скурю эту сигарету или нет – неважно. Пару часов ясного сознания дела не сделают. Закуриваю прямо в номере, не смотря на висящую табличку с предупреждением. Штраф не проблема. Ничего не проблема, когда достаточно денег. Не жалко. Особенно, когда единственное, что они не могут мне купить – это жизнь. Чертовы бумажки, за которые пахал, сейчас ничего не решают. – Тигран… – Помолчи. Ненавижу разговоры о смерти. Забавно даже. Столько лет хвалился своим мозгом, понимал, что вижу в колебаниях рынка ценных бумаг то, что увидят другие через несколько дней. А теперь мой же мозг меня подводит. Чувствую себя немощным, слабым. И это убивает сильнее той херни, что сидит в моей голове. И было жутким рассказывать об этом Катрин. Объяснять, на кой мне фальшивая жена. Чтобы, блин, контролировала всё. Мой график, каждую секунду. Чтобы я не забыл о встрече или отправке документов. Я даже завтракаю теперь по плану, потому что забывал банально. И мне нужна была та, кто будет рядом. Сиделка, помощница, правая рука. Чтобы знала мой бизнес, видела то, что я мог теперь не заметить, упустить, забыть. И Катрин на эту роль подходила идеально. Как минимум для того, чтобы заткнуть моих родственников, которые кружили вокруг. Приживалы, которые едва не вышвырнули меня на улицу, когда родители умерли. Сам выживал, поднялся, а теперь они рядом. А кому оставить фирму? Не им, удавлюсь, но не отдам, не заслужили. И если кто-то из них помогал бы – в первую бы секунду заявили о моей недееспособности и заперли в пансионе для слабоумных. Левому помощнику? Та же история. Катрин же добрая, она бы до последнего помогала. И всеми способами будет скрываать моё состояние от остальных. Между нами изначально была эта справедливая сделка. Я ей защиту и поддержку, деньги, которые Катрин не особо волновали, что угодно. Она – подхватит фирму, когда я перестану справляться. Неприятно на кого-то рассчитывать, но лучше уж на жену. Единственную наследницу. Что по завещанию, что по закону. Потому что от идеи завести детей я благополучно отказался. Зачем? Передать дурные гены, чтобы они так же загнулись к сорока? Мне хватило отца, страдающего этой же болезнью. – Я умру, - повторяю спокойней, затягиваюсь. – Это не то, что можно исправить, если отрицать. Прости, Катрин, я не должен был срываться и повышать голос.