– Да ты что? Перевожу взгляд на Тимура, который даже не выглядит виноватым. Скорее, его больше раздражает то, что сын так легко сдаёт все секреты. Ну а что поделать, если в нашей семья девушек меньше, мы ценнее. Мур улыбается мне, по накачанному торсу крупными каплями стекает воды, скрываясь за тканью плавок. Если мне кажется, что я начинаю стареть, то мужчины совсем не меняются. – Арс, - опускаю малютку на деревянный пол. – Отведешь Аню в детскую? – Естественно. Пошли, мелкая. – Арсений! – Ну она же мелкая, мам. Дочери на такое определение полностью плевать. Жмёт плечами, с радостью бежит за братом. Вот у кого нет совсем никаких проблем, сплошная беззаботность. – Кать, - Мур делает шаг ко мне, но натыкается на выставленную руку. – Серьёзно? Ты будешь обижаться на то, что я купил мороженное? – Нет, Тим. Я буду обижаться на то, что ты только что обесценил мой труд. Ты ведь знаешь, что после сладостей они ничего не едят. А я готовила обед. – Ничего страшного, съедят потом. Мне больше достанется. – Ну, ты можешь тоже поесть мороженное. Я разрешаю. Разворачиваюсь, чувствуя, что довожу своим поведением мужчину до бешенства. Ну а что поделать, раз Тигран этим больше не занимается, то это моё наследство. На самом деле, я безумно устала от споров с мужчинами. И что питаться нужно правильно, и что бесится можно между собой, а не портить детей. А мне когда-то казалось, что это я была балованной! – Малышка, - вокруг талии обвиваются мужские руки, впечатывая во влажное тело. – Что такое? Тебя давно не пороли, что так капризничаешь? Прошлого раза хватило на сколько? Пять лет? – Пори кого хочешь. – Ого, что ты натворил? – Тимофей выползает из дома, потягиваясь. Дёргает к себе, целуя. Кажется, что температура с сорока сразу подскочила под сотню. – Ммм, малышка, соскучилась? – Просто плохое настроение, - дёргаю плечом. Сама откидываюсь на Мура, чувствуя, как тот расслабляется. – Прости. Но я действительно старалась с обедом, раз Тимофей приезжает. А… – А получилось, что кого-то нельзя оставлять с моими детьми, - заканчивает Тим, прижимая обратно к себе. Сами они дети! – Вообще-то, дети мои, Тим. – Сын-то мой. – Продолжите делить – будем делить имущество. – Всё равно не женаты! Выкрикивают синхронно мне в спину. Не сбегаю от разговора, привыкла уже к их перепалкам. Но адская жара, мне нужно обратно в холод. Наливаю лимонад, добавляя мяту в стакан. Жду, когда Тимы пойдут за мной. На это всегда уходить лишь пару секунд, пока они кинут друг другу пару фраз, а после пойдут делить малышку между собой. – Кать, ты если решила устроить скандал, то хоть предупреждай. Я бы захватил вино и подготовился. – Вы всё равно не разрешаете мне пить. Не совсем так, но суть не меняется. Спустя семь лет мне все ещё нельзя алкоголь, если я хочу близости. Мужчины основательно взялись за этот вопрос, не допуская осечек. Видимо, ситуация на моё совершеннолетие и с Ирой действительно выбила их из колеи. Что не смогли вовремя среагировать, разобраться. И ошиблись так, как профессионалы не должны ошибаться. Но я-то знаю о том, что там где есть чувства – нет места для здравого рассудка. Иначе бы никакая девушка не развелась с миллионером, не поставила всё под удар, не рискнула бы. Я – по-другому не могла. Даже если бы у нас не сложилось, если бы всё пошло кувырком… Это ведь мои Тимы, самые родные и любимые. С ними страшно, но ещё страшнее не попробовать. – Это да, малышка. Но значит, что на вечер у тебя есть планы. Фыркаю, пока Тимофей поднимает меня на руки, усаживая на прекраснейшую перегородку между кухней и залом. Прекрасную – потому что она узкая. Достаточно, чтобы один мужчина раздвинул мои ноги, располагаясь между ними, а другой прижался со спины. – У меня и на обед планы были, - пробегаю пальцами по груди Тимофея, склоняя голову. – Но они стали такими переменчивыми. – Когда ты стала такой кусачей? Мур, показывая насколько, кусает меня за мочку уха. Потом сползает поцелуями-укусами на шею, пока не добирается до ключиц. Оттягивает ворот футболки, двигаясь дальше. – Скорее – смелой. Вам не нравится? – Ууу, нет, - Мур тянет, целуя в итоге за ушком. – В такие игры я больше не играю, малышка. Одного раза мне хватило с твоим «не нравлюсь вам». Мы тогда стол Тиграну сломали. Бедный мужик, ни жены, ни стола. – Дурак, - смеюсь, потому что офис Мирзоева для примирения был не очень хорошим вариантом. – Зато после этого у нас появилась Аня. – И в качества извинениия твой бывший муж стал её крёстным. Такой себе обмен. Ша, - приказывает Тим, когда открываю рот. – Естественно, дочь стоила этого, не начинай. Если хочешь поскандалить – дождись вечера, чтобы правильно помириться. – Да не хочу я скандалить. Ты-то ни в чём не виноват. Это Мур! – Мур, - мужчина мурлычет, наслаждаясь своей кличкой. Подумать только, а когда-то я заключала сделку с Тимофеем, чтобы тот не сдавал меня. Как оказалось, Тим знал об этом с самого начала. – Ладно, прости. Мы просто добрались до ларька, а у них такой взгляд был… Как у тебя, между прочим. Нельзя отказать. – Кстати, дети… Прислушиваюсь к тишине в доме. Наше дыхание и кондиционер – не в счёт. Спрыгиваю, направляясь на второй этаж. Если дети молчат, то быть беде. Тимы отстают лишь по одной причине, что всё равно не успеют прикрыть весь бардак до моего прихода. – Ма! – дочка тянет ко мне руки, измазанные в краске. А её холстом стал Арс. – Мы рисуем. – Я вижу. Иди ко мне, милая, будем отмывать. А потом спать, да? – Дя, - грустный вздох. Наверное, ещё одна причина того, что Тимы так легко принимают не своих детей. Оба ребёнка моя точная копия, а мне хочется верить, что меня не любить невозможно. – Не хочу спать. – Надо, солнце, - Тимофей подхватывает Аню на руки, не переживая за белую рубашку. – Вечером у нас важнаяя прогулка. Ты ведь не хочешь спать в это время? – Какая? – поворачиваюсь к Муру, потому что мне ничего не говорили. – О чём я не знаю? – Сюрприз. Надеюсь, тебе понравится. Естественно понравится! После того, как я отойду от шока. Потому что мне, организатору свадьбы, не доверили самое главное мероприятие. Мою собственную свадьбу. Фальшивую, потому что нигде нельзя заключить брак на троих, а по-другому я отказываюсь. Не хочу прыгать из брака в брак, как это делает Тиса. Но вот так – арка на берегу океана, дети и любимые мужчины с клятвами – лучший вариант. Который отзывается огоньками по всему телу. Особенно, когда Тимы не выдерживают и целуют меня после признания в любви, прямо посреди церемонии. Дети «фукают», мужчина, который нас бракосочетает, отводит глаза. А мне очень хорошо. – Я вас люблю, - повторяю строчку своеей клятвы, придуманной на ходу. – И буду любить всегда. Всегда были только вы. Я уверена в своих чувствах и в "нас" больше всего на свете. Я буду вас любить до самого конца. Каждого из вас. И скандалить, и немного капризничать. И не пить алкоголь по вечерам, - не удерживаюсь от подкола, вызывая на лицах Тим улыбки. – И делить всё с вами, радость и горе, любовь и злость. Всё-всё на троих. И это действительно лучшее, что может быть в моей жизни. Всё-всё на троих. Всегда. Бонус Я поправляю волосы, рассматривая себя в зеркале. Идеальный пучок светлых волос, строгое темное платье, неброский макияж. Мне бы хотелось сказать, что я выгляжу плохо. Лишние килограммы, неаккуратность. Хоть что-то плохое. Но нет. Ни одной причины, по которой мои мужья могут не хотеть меня. Не мужья даже, что не улучшает ситуацию. Я падаю в кресло, сбрасывая туфли на шпильке. Подтягиваю к себе ноги, пытаясь сосредоточиться на работе. Планирование свадьбы, какие-то даты, имена. Всё расплывается перед глазами. Раздраженно захлопываю крышку ноутбука, вслушиваюсь в тишину. Восемь утра, а дома никого нет. Тимы умчались на работу, спешили. И просто пролетели мимо меня. Хотя всегда целовали перед уходом. Вели себя как мальчишки, соревновались кого я буду обнимать дольше. Спустя четыре года ничего не меняется. Кроме того, что сегодня поцелуя на прощание не было.