– Ты охренела, Кать? – Вы охренели, Катрин? – переиначиваю его слова, прислоняясь к автомобилю. – На «вы», полным именем. Никак иначе. Иначе я проверну это ещё раз и найду слова, чтобы Тигран разорвал контракт. – Соврёшь, что изнасиловали тебя, да? Удар по больному, слишком низко, даже для Тимофея. Киваю, усаживаясь на заднее сидение. Сама хлопаю дверцами, стараясь отрезать себя от мужчин. На несколько секунд, чтобы просто остаться в одиночестве. Мне кажется, что Тим с трудом сдерживает в себе слово «опять». Опять сделаю так, чтобы они уехали. Опять обвиню их в чём-то. Опять совру. Но три года меня мучает всего один вопрос, на затворках сознания. Даже когда блокирую воспоминания, когда выжата и не знаю как меня зовут. Это всегда со мной. Три года назад я соврала или нет? – А теперь, Кат-рин, - Тимур издевается над моим именем, растягивая его. – Будь хорошей девочкой. – Ещё тебе что сде… – И опустись вниз. Рука дрожит в желании вскинуть ладонь со среднем пальцем, но лишь впопросительно приподнимаю бровь. Больше ничего он не хочет? Показательно опускаю взгляд на дно машины и качаю головой. Не знаю, что на этот раз задумал Тим, но я ему подчинятся ему не буду. – Живо, Катрин! – Тимофей гаркает на меня, а мне хочется по-детски надуться от такого тона. – Опустись на дно так, чтобы тебя не было видно. За нами слежка. Я знаю, что они просто издеваются. Решили отомстить за мой недо-побег и теперь говорят об этом. Чтобы просто поставить меня на место и показать, кто в наших отношениях главный. – И за чем мне опускаться? Подсказать, где педаль газа? – Потому что если начнут обстреливать машину, меньше шансов что заденут внизу. Тимур отвечает так, словно ничего странного нет в том, что мы можем оказаться под пулями. Подумаешь, стандартный вечер пятницы. Я разворачиваюсь, желая увидеть преследователей. Хватаюсь за подголовник, когда Тим резко сворачивает направо. А машина сзади, внезапно, включает поворотник и следует за нами. Меня сносит на пол в течении секунды. Глупо радуюсь тому, что в джипе широкое дно, и я почти прекрасно там умещаюсь. Лежу на спине рассматривая потолок. В окне проносятся дома, машина словно вибрирует от скорости. Или это просто я трясусь? Тигран честно говорил о том, что жизнь с ним не будет простой. Я думала тогда о его, чуточку, деспотичном характере и привычке всё контролировать. Нерушимый график появился спустя полгода после свадьбы. А через год было первое покушение на мужа. Он шутил, что я стану богатой вдовой. Всегда об этом шутил, обучая меня навыкам бизнеса. Был уверен, что я завалю всё дело, если с ним что-то случится. И да, так бы я и сделала. Девятнадцатилетняя девочка ничего не смыслит в ценных бумагах и колебаниях цен на акции. Так, странные графики, словно свечки на графике. А он обучил, чтобы я не сомневалась в себе. Жестко критиковал каждый раз, но объяснял ошибки. Так что да, я могла стать богатой вдовой. Только теперь кажется, что Тигран может пережить меня. Забавно, но мне не страшно совсем. Тимур и Тимофей либо справятся с этим, либо нет. От того, что я буду нервничать, просить ускориться и что-то сделать – ничего не решит. И муж тоже сделал максимально много. Нашел мне охрану, пусть ту, что я видеть не могла. Но нашел, нанял, обеспечил защиту. От меня совсем ничего не зависит. Только лежать на полу, едва ударяясь головой от нового резкого поворота. Ненавижу это чувство беспомощности, когда я ничего не решаю. Как три года назад, когда говорила с отчимом, а он не слышал. Никто не слышал меня тогда. Оболгала его телохранителей, пыталась исправить всё, но было поздно. Или не оболгала? Я знаю о той ночи всего несколько вещей. Я сбежала с подругой в бар, а потом с кем-то потеряла невинность. Была уверена, что это был кто-то из Тимов. Может, они оба? Мне тогда казалось, я видела их, чувствовала. А утром узнала, что в моей крове нашли смесь препаратов. Такую, чтобы плохо соображала, чтобы эмоции находились на отметке «кайф» и хотелось близости. В последнем – не уверена. Возможно, воображение просто сыграло своё, а я ведь так была влюблена в телохранителей отчима. И в машине Тимофея (или всё-таки Тимура?) нашли бутылку со следами веществ. Их она? Подбросили? Отчим просто мне сказал об этом, чтобы я перестала волноваться? Спустя три года уже не так важно. Даже если кто-то из них, если двое – тогда мне было плевать. Просто, чтобы их оставили в покое. Я ведь даже без «дополнительно эффекта» хотела их. Мечтала поцеловать, вряд ли бы решилась на что-то большее. Если это они – даже лучше. Спокойнее, не так горько. Лучше, чем если совсем с незнакомым мужчиной, которого не помню. – Сцепи ладони на зытылке, - голос Тимура разрывает напряженную тишину. – Так, чтобы лицо было прикрыто руками. – Зач-зачем? Но, не дожидаясь ответа, уже всё делаю. Мужчины понимают в защите куда больше меня. Профи, которых в таких ситуациях нужно слушать. А потом я чувствую это. Жесткий удар о машину, от которой нас встряхивает. Кто-то намеренно врезается, словно это компьютерная игра. Машину несёт в сторону, мне кажется, что Тимур просто теряет управление. Но после понимаю, что мужчина виляет, чтобы произошедшее не повторилось. Ощущение, что я из самого неудобного ракурса наблюдаю за фильмом. Жанра боевик или триллер. Сердце гулко отстукивает в груди, явно превышая сто ударов в минуту. Дыхание учащается, а руки дрожат. Даже при том, что пальцами вцепилась в волосы, чтобы держать себя в руках. В прямом и переносном смысле. Кажется, наружу прорывается истеричный смешок, но на него никто не обращает внимания. С ментальным равновесием у меня давно проблемы, а вот жизнь хотелось бы сохранить. В самый неподходящий момент вспоминаю, как когда-то выпрашивала отчима отпустить меня спать под открытым небом. За нами погоня, кто-то пытается добраться до нас. До меня. А я вспоминаю звёздное небо. Мне не разрешили уйти дальше заднего двора, выделив только тёплые пледы, чтобы постелить на сырой земле. Тогда казалось, что я одна во Вселенной. Звенящая тишина с примесью шумящего ветра. И никого больше, наедине с миром. И было так хорошо… Сейчас ощущения повторяются. Если немного напрячь воображение, могу увидеть в серой обивке темноту ночного неба. Мерцание звёзд, как луну затягивает туманом. С хожу с ума и ничего не пытаюсь предпринять. Лучше спокойствие той осени, чем думать о происходящем. Прикрываю веки, медленно дышу, словно уносясь подальше от машины. – Блять, она серьёзно? – я слышу короткий смешок Мура, который проходит мурашками по телу и будит меня. – Прикинь, Тим, она заснула во время погони. – По сну ведь был график, - мне, почему-то, стыдно, что я так вырубилась. От напряжения, которое сковывало каждую клеточку. – Не мои проблемы, что мы не успевали. – Ну и ну, - Тимофей протягивает мне ладонь, но убирает после моего отрицательного кивка головой. – Выбирайся, мы уже приехали. Приехали? В плане, мы уже спаслись и всё хорошо? Или приехали к финалу, тебя сейчас будут убивать? Секундная паника утихает. Мужчины бы не выглядели такими спокойными, если бы происходило что-то плохое. Поэтому спокойно выбираюсь из машины, поправляя низ платья. Каблуки вязнут в мокрой земле, заставляя меня оглянуться. Совсем незнакомая местность. Деревья вокруг, темнота. И никакого шума города, других машин, любых признаков цивилизации. – Где мы? – Мы, - Тимур растягивает слова. – Приехали ко мне домой, Кать. Сегодня будешь ночевать здесь. Глава 8 По взгляду мужчин понятно, что они ни капли не шутят. Не какой-то способ довести меня до грани, чтобы я больше не рисковала сбежать. Хотя мне очень хочется. Прямо сейчас. Броситься по лесу, куда-то далеко. Но не оставаться в одном помещении с моими телохранителями. Это ведь испытание, для меня, для моих воспоминаний. Как запустить человека с жёсткой диетой на шоколадную фабрику. И надеяться, что он не сорвётся. Невозможно, лишь вопрос времени.