— Знаешь, в маркетинге есть такое понятие, как «первое касание» — знакомство аудитории с товаром или компанией, — рассказывала она. — Обычно так действуют крупные бренды. Они сначала как бы знакомятся, аккуратно появляясь в твоем информационном пространстве. Здороваются, улыбаются. И у тебя откладывается на подкорке, что есть такая-то компания, в ее рекламе приятная цветовая гамма, хороший посыл, созвучный твоим жизненным ценностям… Тебе же наверняка попадалась в соцсетях реклама женской одежды… где моделью была я. Корольков вспомнил фотографии, которые видел на страничке у Даши, а до этого — в своей ленте. Так вот оно что! — Я продумывала образы «от и до» с учетом твоего вкуса. По моей задумке, фотографии должны были вызвать у тебя приятные эмоции. Вот такое зернышко в подсознание закладывает то самое «первое касание». Потом воронка сузилась, и ты увидел меня в своей ленте ВКонтакте. Ну подтверди, видел же! А все потому что я придумала, как попасть в подписки к твоему близкому другу Евгению Морошко. Он ведь любит рыбалку и женщин, поэтому я оформила свою страницу соответствующим образом, а потом зашла к нему в профиль, залайкала его. Он обратил внимание и, обнаружив интересные для него публикации на моей стене, подписался. Дальше ВКонтакте должен был показать тебе, что «Евгений Морошко прокомментировал эту публикацию» или «Евгению Морошко это понравилось». Да, сначала там была везде рыба, но дальше, когда мы уже наладили контакт, фотографии я публиковала исключительно такие, какие могли заинтересовать тебя. Параллельно я узнавала больше о Жене и других твоих близких. Удалось сдружиться с Морошко, когда помогла ему предотвратить катастрофу с дочкой… Я не делала ничего плохого, Максим. Только хорошее… Мною двигала любовь. * * * …Корольков ехал на такси домой. Снова и снова проматывал в голове разговоры с Иволгиной. Когда он вошел в квартиру, был уже вечер. Без сил опустился на диван в гостиной и, сам того не заметив, уснул тяжелым глубоким сном. Когда проснулся, за окном уже темнело. От роя мыслей в голове хотелось биться головой о стену. Как же он вымотался от всего, что с ним произошло! И заглушить бесконечные диалоги в голове мог только разговор с кем-то. Но с кем? Точно не с Дашей, которая открылась для него с новой стороны и от которой он только что уехал. Точно не с Викой, которую все еще не хотелось видеть. Точно не с Женькой, с которым вчера утром состоялась не слишком приятная встреча. Корольков порылся в телефоне. Следователь Собакин… Может быть, есть смысл поделиться своими соображениями с ним? На часах 21:57. Не лучшее время для рабочих разговоров, но вдруг именно сейчас Собакину удобно говорить? — Здравствуйте, Александр. Извините, что поздно… — Максим все же позвонил следователю. — Да нет, ничего, говорите, — устало ответил тот. На заднем фоне у него зазвенело стекло и нежный женский голос попросил добавить льда в виски. — Ой, я, наверное, не вовремя… — спохватился Макс. — Почему же! Я тут в бар зашел, перезагрузиться после работы. Но ваша тема у меня в голове 24 на 7. Усердно расследуем. Так что, если хотите об этом поговорить, — время удачное. — Вы в баре? Один? Я бы мог подъехать, хочу кое-что обсудить… — Конечно, подъезжайте! Я сейчас адрес уточню у бармена, — оживился Собакин. По дороге к бару Корольков в очередной раз проверил новости. С удовольствием отметил, что шумиха вокруг его имени немного утихает. Упоминания не исчезли, но все же свежих новостей обо всем, что касается гибели Лики и поведения Максима, становится меньше. «Удивительные люди, — отмечал он про себя. — Страна находится в состоянии, которое почему-то решили не называть военным, но им все еще интересно, кто с кем спит, кто кому верен, кто как несет свой траур. Впрочем, я и сам не думаю ежедневно о мировых событиях. Куда больше трогает то, что близко мне. И это понятно — своя боль всегда острее ощущается, чем чужая. Что не так с теми, кто яростно переживает за происходящее со мной, если мы даже не знакомы лично? Что движет людьми, которые истекают ядом в комментариях, желая мне смерти, проклиная меня за то, чего я не совершал, обвиняя в том, чего не было? В чем выгода для них верить во всю эту иллюзию, кем-то придуманную? Служить ей, тратить на ее обсуждение самое ценное, что есть в жизни, — время?» Между тем такси подъехало к какому-то бизнес-центру. Бар находился на цокольном этаже, неброскую табличку с надписью «Пабчик» сложно было рассмотреть среди беспорядочно размещенных вывесок. «Рекламная слепота», — вспомнилось почему-то Максиму. Когда каждый рекламный баннер борется за внимание потребителей, все они напоминают пеструю толпу, в которой не рассмотреть лиц, не увидеть людей. Так выглядел фасад бизнес-центра. В баре было немноголюдно: компания женщин «за сорок» за столиком у окна, две молодые подружки в центре зала да одинокий следователь Александр за барной стойкой. Появление Максима без внимания не осталось — присутствующие немедленно обратили на него свои взгляды. Женщины у окна заметно оживились: теперь представителей сильного пола было двое, не считая бармена. Одна из них, пухлая блондинка с короткой стрижкой, уставилась на Королькова. По всей видимости, узнала его. Стараясь не слишком «светить лицом», Максим проскользнул к бару. Поздоровался за руку с Собакиным, кинул взгляд на кружку с янтарной жидкостью, стоящую перед следователем. — Пиво? Я думал, что покрепче предпочтете, — кивнул Корольков. — Завтра на работу, — коротко пояснил Александр. — Да и мне для расслабления хватит. В баре играла тихая ненавязчивая музыка, так что можно было говорить спокойно. — Как успехи в расследовании? — Максим тоже заказал себе пиво, и они сидели как старые добрые знакомые. — Успехи-успехи, — выдохнул Александр. — Ищем. Расследуем. — Кого ищете? — Человека, который был на крыше с Курносовой в момент ее падения. Женщины у окна громко загоготали, пухлая блондинка покосилась на Короля. Было похоже, что они пытаются привлечь внимание мужчин своим поведением. — То есть это все-таки не технические помехи на камере? — Наиболее вероятно, что нет. — Значит, вы расследуете убийство, все остальное можно исключить… — Ну почему же сразу убийство? Следов насилия нет. Доказательств, что вашу невесту скинули с крыши, — тоже. Человек мог оказаться свидетелем несчастного случая или самоубийства… — Да не могла она сама свести счеты с жизнью! — забывшись, очень громко крикнул Максим, и разговоры девушек и женщин в баре затихли на несколько секунд. Корольков даже не стал оборачиваться — спиной почувствовал на себе взгляды присутствующих. — Но и сказать, что ее скинули, мы пока тоже не можем, — сделав несколько глотков, тихо продолжал Собакин. — Мы поговорили практически со всеми жителями подъезда, которые находились в момент происшествия дома. Более того, я и с жильцами соседних подъездов поговорил. Отследил по камерам, кто входил в дом за три дня до трагедии и выходил в течение пяти дней после. Ни один из них не сообщил, что был на крыше… — Ну очевидно же: если человек скрывает этот факт, значит, он был не просто свидетелем! Собакин вздохнул. — Как ваши дела? — перевел он тему. — Девушке, с которой вы общаетесь, больше никто не угрожал? — Да тут вообще все интересно. — Корольков подбирал слова. — Мне ее порекомендовали как маркетолога, специализирующегося на соцсетях и Интернете. Это она нашла фотографии, на которых угадывается второй человек на крыше. Все было почти хорошо, пока не выяснилось, что она на самом деле моя большая фанатка. Изучила вдоль и поперек мои страницы в соцсетях, знает обо мне такое, о чем я вообще практически забыл. Чтобы понравиться мне, похудела на 25 килограммов, пыталась сделать себе ямочки на щеках… Протыкала чем-то их, наверное… Потому что я сказал где-то, что люблю эту черту лица у Лики… Корольков отпил пива и замолчал, вспоминая непростой разговор с Дашей. — И почему же вас это озадачило? — Ну как… Девушка явно не в себе. А что, если это она была на крыше? — Почему вы так решили? Вы же кумир миллионов, Максим. В вас влюбляются, это вполне нормально. Если ради того, чтобы быть с вами, она преображалась, худела, в лице что-то изменяла, разве это значит, что она вашу невесту убила? Максим не ответил. — А есть виски? — обратился он к бармену. )Затем бросил взгляд на пустую кружку следователя и заказал две порции крепкого напитка. Следователь сначала отказывался переходить на виски, но сдался очень быстро, ведь «от одной рюмки ничего не будет». Однако за первой последовали вторая, третья… Актер обернулся к столу, где сидели молодые девушки: дамы делали селфи. — Они перефотали все блюда, что им подали, а теперь фотографируют себя, — заметил Александр. — Что не так с этим миром? С каких пор у женщин появилась потребность показывать всем содержимое своей тарелки? А главное, почему именно фото еды? — Да они все, совершенно все фотографируют, — поддержал Корольков, вспоминая своих знакомых. — Им хочется рассказать в соцсетях, что им подарили, куда их свозили или сводили, как прошел их день, что их расстроило… — От этого разит каким-то одиночеством и безысходностью, — вздохнул Собакин. Молодые девушки звонко рассмеялись. Дамы у окна недовольно покосились в их сторону. — Не думаю, — возразил Максим. — Им весело. А может быть, дело не в этом даже. Просто кто-то строит бизнес и зарабатывает на этих соцсетях. Демонстрирует остальным, как можно жить… Или вся соль в том, что мы, мужики, меримся… ну… тачками, например. А девушки могут мериться шмотками, фигурами, курортами, на которые их возят. Или едой. «Вот, посмотрите, как меня кормит мой мужик» или «Я вон как красиво и вкусно готовлю»… Ну или там «Я себя сделала сама, я никому ничего не должна»… Максим чувствовал, как хмелеет. Судя по лицу Собакина, алкоголь расслабил и его. — У меня вообще с этими новыми технологиями свои счеты, — сообщил следователь. — Я из-за них женщину потерял… — В каком смысле потерял?.. — насторожился Максим. — А в таком. Служил я несколько лет назад в другом районном округе. Там у меня был крепкий серьезный служебный роман с сотрудницей нашего следственного комитета. Но мы старались его сильно не афишировать. И был у нас сотрудник один… Виталик. За связи с общественностью отвечал. И социальные сети вел. И он зарегистрировал, значит, какой-то там виртуальный диск… Ну, этот… Яндекс Диск, на котором можно фотографии хранить, мы там фотки с официальных и неофициальных мероприятий хранили. У всех сотрудников был доступ к этому диску. А так как я не очень хорошо разбирался, он на мой телефон тоже приложение скачал и доступ настроил к этому диску. Собакин отпил пива, с удовольствием проглотил и немного помедлил, подбирая слова. Корольков внимательно слушал. — Так вот как-то так получилось, что я что-то нажал на телефоне, и в этот общий диск загрузились многие фотографии с моего телефона… Там были интимные фото моей подруги. Которая, как я уже сказал, там же и работала… — И все успели их увидеть?.. — Да. Но, что хуже всего, моя девушка устроила скандал сначала не мне… а Виталику. Я случайно услышал, как она в истерике кричит ему: «За что ты со мной так? Я тебе эти фотографии доверила, а ты их слил всему коллективу!» В общем, она свои эротичные картинки не только мне отправила и почему-то решила, что именно он их загрузил на общий диск. Собакин снова отпил пива и попросил бармена повторить. Корольков последовал его примеру. — И что было потом? Она узнала, что это вы фотографии залили?