– ВЫЙДИ! Король пальцами впивается в мои плечи, удерживая мои руки внизу, он сжимает так сильно, что я шиплю от боли. Аарон не уходит, но Даниил вновь не обращает на него внимания, приподнимая меня поближе к себе. – Мне пришлось продержать тебя в камере три недели, и мне жаль, – шипит молодой король мне в лицо, когда капли крови скатываются по щеке и падают на его рубашку, оставляя красные разводы. – Я бы предпочёл, чтобы ты была рядом со мной, я бы нашёл способ объяснить тебе. Ты бы поняла. Я упрямо молчу, вдыхая металлический запах крови. – Ты же знаешь. Она моя двойняшка. Да, то, что она сделала, – бессердечно и глупо, но я не могу повесить всё на неё. Не могу избавиться от неё, ведь она моя родная сестра. – А Николай был недостаточно родным? – Ты ничего не знаешь! – Даниил сокрушённо встряхивает меня за плечи, и моя голова дёргается. – И король был тебе недостаточно родным? Его убил ты, а не Елена. Теперь он сжимает губы в линию, понимая, что я догадалась хотя бы об этом. – Что тебе от меня нужно, Даниил? – Я обмякаю в его руках, смотрю мимо него, игнорирую его близость. – Чтобы ты убила Северина. – Этого не будет. Отправь меня обратно в могилу. Верни меня туда, где потревожил мой сон. Взгляд Даниила ожесточается, и он наклоняется ближе к моему уху. – Я слышал, как ты кричала иногда, будучи там внизу одна. Я так хотел вытащить тебя оттуда, хотел привести наверх и успокоить, но я не мог. А теперь, когда я могу, ты требуешь отпустить тебя. Но я не хочу. По спине пробегает холод от его отстранённого голоса, почти неживого. Он опять проводит губами по моей шее, задевая мочку уха. – Ты вернёшься вниз, а когда будешь готова быть со мной, скажи об этом охранникам. Одно твоё слово, Агата, и ты вновь будешь наверху, со мной. И я дам тебе всё, что ты пожелаешь. Может, стоит сократить пытку и просто сказать мне сейчас? – Нет. – Мой голос дрожит, когда меня охватывает ужас, что он и вправду бросит меня вниз. Но ещё хуже, что мне придётся бороться не только со временем и одиночеством, но и с самой собой, чтобы не сломаться и не дать ему того, что он жаждет. – Тогда я буду ждать, когда ты решишься. Всего несколько слов, и всё, дорогая Агата. Я буду ждать. Даниил выпрямляется и подталкивает меня к Аарону. Я не замечаю, как тот обратно прицепляет к моим кандалам цепь, как Даниил отворачивается, возвращаясь к столу. Всё окружающее подёрнуто пеленой, которую я не могу сморгнуть. Мир вновь качается. Сколько я продержусь? Ещё месяц? Два? Полгода? Я сомневаюсь, что не начну умолять ещё до окончания этой зимы. Мои ноги заплетаются, я всё ещё с трудом различаю дорогу перед глазами, когда Аарон выволакивает меня в коридор. Ему приходится поддерживать меня за талию и буквально тащить на себе после того, как колени подгибаются и я врезаюсь плечом в стену. Даже моя голова не держится на шее, а болтается из стороны в сторону. Аарон что-то приказывает стражникам; кажется, они уходят и парень тащит меня один. Я начинаю упираться ногами, боясь, что он вновь запихнёт меня в камеру. Я загнанно дышу, не зная, за какую стену ухватиться, а когда меня накрывает истерика, он зажимает мне рот рукой, втаскивает в ближайшую комнату и сажает на мягкое кресло, а сам опускается на колено передо мной. – Агата! Успокойся, дыши. – Он массирует мою ладонь, как и раньше, разминает большими пальцами. – Делай вдох медленно, а потом выдох. Я не поведу тебя в темницу. Он продолжает повторять одно и то же, а я заворожённо слежу за его длинными пальцами, пока дыхание не восстанавливается и пелена не сходит. Только затем я вновь могу видеть его лицо. – Успокоилась? Я слабо киваю, а голова падает, будто весит тонну. – Слушай меня внимательно и молча, хорошо? Опять киваю, чувствуя, как сознание проясняется. Аарон снимает с меня цепь и кандалы. Я не двигаюсь и не пытаюсь его ударить, ожидая какого-то подвоха. – Я вытащу тебя из этого дворца. Мы уедем, Агата. Хорошо? Но это будет непросто, здесь много стражи, поэтому мне нужно, чтобы ты собралась. Мне нужна твоя помощь, я должен знать, что ты в состоянии защитить себя. – Ты врёшь. – Нет. – Ты веришь, что я не трогала Николая? Аарон фыркает, будто мои слова сущий бред. – Конечно, я знаю, что его убила Елена. Я это понял, как только вошёл в комнату в тот день. – Тогда почему ты не рассказал страже? – Потому что всё намного сложнее. Даниил сказал правду, ты ничего не знаешь. И даже то, в чём ты уверена, – ложь. Я ничего не понимаю и трясу головой, но он продолжает: – Тебя подняли в середине длительной войны, полной недопонимания, лжи и обмана. Конечно, ты ничего не понимаешь, Агата. Но я расскажу тебе. Расскажу всё, что знаю, в чём уверен, потому что даже я ещё не разобрался в этой истории до конца. Я расслабляюсь, позволяю себе поверить ему. Я готова довериться ему просто потому, что он не планирует сажать меня в клетку. Пусть лучше меня убьёт Елена, но туда, в темноту, я больше не вернусь. – Морок меня найдёт, – выдавливаю я. – Морока пока здесь нет. А когда он найдёт нас, будем надеяться, что он будет на нашей стороне. Я рассеянно киваю в очередной раз, надеясь, что он прав. Если что, я могу сбежать. Воспользуюсь его помощью, выберусь из этого дворца и, может, сбегу куда-нибудь одна, оставлю их всех позади. – Ты готова пойти со мной, чтобы помочь мне размотать этот клубок обмана и понять, с чего всё началось? Парень поднимается на ноги и протягивает мне раскрытую ладонь. Но когда я остаюсь сидеть, отказываясь принимать его помощь, Аарон улыбается и протягивает мне вторую руку с двумя длинными кинжалами. Он даёт мне оружие, которым я могу убить его прямо здесь и сейчас. Он доверяет моему выбору. И я забираю кинжалы и только потом хватаюсь за его ладонь, поднимаясь на ноги. – Даниил тебя убьёт, – понимаю я, когда Аарон помогает мне закрепить оружие на поясе. В ответ на это парень мрачно смеётся. – Пусть попробует. – Почему ты мне помогаешь? – Я же тебе сказал. Я оставался в Ярате, потому что у меня были причины. Возможно, твой смех больше не такой милый, как раньше, но глаза по-прежнему голубые. Мои щёки покрываются румянцем, когда я вспоминаю тот разговор и понимаю, что он не шутил. Возможно, он и вправду оставался здесь всё это время ради меня, но тогда я его совсем не знаю. – Я вновь надену на тебя кандалы, но мы пойдём в другую сторону. Нам нужно добраться до конюшен, там мы уедем в город. В городе я всё приготовил для путешествия. Я соглашаюсь, хоть и нервно сглатываю, когда он вновь сковывает мне руки. Аарон застёгивает мой кафтан, скрывая оружие под одеждой. Он ведёт меня, переходя из комнаты в комнату, когда это возможно, выбирает коридоры для слуг, петляет, зная лучше меня, где пройти, чтобы дойти до конюшен. Я, к своему стыду, понимаю, что даже не знаю, в какой стороне они находятся, потому что при поездке верхом меня всегда встречал Морок прямо у главного входа вместе с лошадьми. Мы сталкиваемся с редкой прислугой и стражами в коридорах, но, заметив Аарона, они с ним здороваются, а на меня не обращают особого внимания и не задают вопросов. После пятнадцати минут блужданий мы оказываемся в небольшом кабинете, Аарон хватается за дверную ручку, но прежде чем успевает потянуть, воздух пронзает колокольный звон, и парень ругается сквозь зубы. – В чём дело? – Охрана. Они знают, что тебя нет в темнице. – Как далеко до конюшен? Он снимает с меня кандалы за ненадобностью. Больше нет смысла притворяться, а свободные руки мне пригодятся, чтобы помочь защищаться. – Недалеко, буквально ещё один коридор, и там есть задняя дверь в конюшни. – И наверняка именно там они нас и ждут. – Наверняка, – согласно кивает Аарон. Мы слышим топот ног возле наших дверей. Судя по звуку металла, мы не ошиблись в том, куда они направляются. Но Аарон не двигается, продолжая сжимать бронзовую ручку. – Проклятие! Пусть все эти боги подавятся своими секретами, – зло выплёвывает он, когда я открываю рот, чтобы спросить, в чём дело. Парень хватает меня за руку, разворачивает к себе, снимает свой чёрный плащ и заботливо накидывает на мои плечи, молча затягивает завязки. – Аарон? – Это всё из-за тебя, – обвиняющие слова никак не вяжутся с тем, как мягко он касается пальцами моей щеки. – Я же просил тебя не попадать в неприятности. – Я не виновата! – пытаюсь оправдаться я, когда он с улыбкой делает шаг назад. Но Аарон меня никогда о таком не просил. Замечая, как понимание отражается в моих глазах, парень достаёт чёрно-золотую маску шакала из-за спины и надевает на голову, закрывая лицо. В комнате как будто становится темнее, а тени стекаются и ползут к нему по стенам, полу и потолку, словно змеи. Ползут по его телу, сплетаясь в знакомый мне потрёпанный плащ. Я вжимаюсь спиной в стену и прикрываю рот рукой, не в состоянии оторвать взгляда от этого завораживающего и жуткого зрелища. Когда всё заканчивается, Морок натягивает чёрные перчатки на руки и накидывает капюшон на голову, наполовину скрывая маску в тени. Теперь уже Морок протягивает мне руку, и я вздрагиваю от глубокого голоса из-под маски.