— Хам! — выпалила Маргарет. Кайден промолчал. В угрюмом безмолвии они добрались до спальни. Ноги почти не держали, и, едва переступив порог, Маргарет кинулась к кровати и повалилась на нее. Она лежала, раскинув руки, а потолочные балки кружились в безумной пляске над головой. Дико клонило в сон. Веки сомкнулись сами собой, но, осознав, что она здесь не одна, Маргарет все же распахнула глаза. — Собираешься спать в одежде? — поинтересовался Кайден, раздувая камин. — Тебе-то какое дело? — пробормотала она. — Завтра тебе на дверь приколотят засов, но сегодня мне придется спать здесь, — пояснил он. — Так что, если собираешься раздеваться, давай я выйду. — Погоди? — Маргарет нахмурилась и села на кровати. — Ты будешь спать здесь? — Ага. Мужики напились, мало ли кому что в голову взбредет. Да и этот дурень втемяшил себе в башку… — Ты спятил? — перебила Маргарет. — Я не буду спать с тобой в одной комнате! — Ты уже спала со мной в одной комнате. Сегодня после обеда. — Это было днем! — А какая разница? — усмехнулся Кайден. — Думаешь, у мужиков встает только по ночам? — Что?! — Маргарет чуть не задохнулась от негодования. Кайден вскинул руки. — Успокойся, не собираюсь я к тебе приставать. Больно надо. Маргарет хмыкнула. С одной стороны — хорошо, что Кайден не домогается ее, но с другой… В своем женском тщеславии она полагала, что каждый встречный мужчина пылает к ней вожделением, и лишь безупречное воспитание заставляет его сдерживать свою страсть. Но Кайдена джентльменом не назовешь, поэтому он не пристает к ней действительно потому, что не хочет. Черт, это даже как-то немного… обидно… — Почему бы тебе не лечь снаружи? — спросила она. — Чтобы каждый вышедший поссать пьяный ублюдок спотыкался об мои ноги? Вот уж спасибо! Столь грубые слова покоробили Маргарет, но она признала их правоту. Требовать от Кайдена, чтобы он опять спал под дверью словно собака, было бы слишком бездушно. — Что ж, — протянула она. — Тогда позови мистрис Шоу или горничную. Как же ее звали? Брина… Мойра… не помню. — Забудь об этом! — отрезал Кайден. — Когда мужики напиваются, женщины в этом замке прячутся как мыши по норам, чтобы не попадаться им на глаза. — Но я не смогу сама снять это чертово платье! — возмутилась Маргарет, чувствуя, как косточки корсета все глубже впиваются в ребра. — Думаю, с парой крючков и завязок я как-нибудь разберусь. — Еще чего не хватало! Я не дам себя трогать! Ты мне не муж! Буду спать в одежде. Кайден пожал плечами. — Как пожелаешь. Он снял ремень с ножнами и кошелем и расстегнул на плече брошь. Маргарет откинулась на подушку и сквозь полуопущенные ресницы наблюдала, как он разматывает свой плед. Оставшись в одной рубахе, Кайден растянулся на овечьей шкуре перед камином и завернулся в плед. Маргарет вздохнула, но чертов корсет не давал как следует набрать воздуха в грудь. Жесткие нижние юбки натирали бедра, а фижмы мешали повернуться на бок. Нет, спать в этой дурацкой сбруе решительно невозможно! Помаявшись еще пару минут, Маргарет села. — Ладно, помоги мне раздеться! — потребовала она. Кайден повернул к ней голову и смачно зевнул. — Тебя не поймешь, девица. То надо, то не надо, — пробурчал он. — А я уже так удобно устроился! — Ничего, потерпишь. Маргарет встала с кровати. Неужели она и в самом деле позволит постороннему мужчине, не мужу, прикоснуться к себе? Кайден поднялся, поворошил кочергой торф и подошел поближе. Пламя отбрасывало красноватые отблески на его лицо и золотыми искорками плясало в густой бороде. В вырезе рубахи Маргарет заметила рыжеватые волосы и смущенно отвела глаза. «Господи, я ведь даже видела его голым», — почему-то вспомнила она и ощутила, как к щекам приливает кровь. Пытаясь скрыть замешательство, она повернулась спиной. — Сначала юбки. — Хорошо. Чуть повозившись, Кайден развязал тесемки верхней юбки, и та с шорохом соскользнула на пол. Следом упали фижмы, а затем как луковая шелуха посыпались нижние юбки. Маргарет молча смотрела на пляшущий огонь и чувствовала, как сердце словно пойманная птица колотится в груди. Забавно, ведь именно так она представляла свою первую брачную ночь. Уютная комната, зажженный камин, расстеленная кровать… И руки. Мужские руки, бережно снимающие с нее свадебный наряд… Она слышала тихое размеренное дыхание позади себя, и ей вдруг захотелось запрокинуть голову, качнуться назад и прижаться спиной к широкой груди… «Нет, что за вздор! Я замужняя леди! — осадила она себя. — Интересно, будет ли это так же… хм… волнующе, когда раздевать меня станет муж? О да, наверняка! Он ведь весьма недурен собой». Но как ни пыталась она вызвать в памяти благородные черты своего супруга, ей это не удалось. Когда фижмы и ворох юбок лежали на полу, Кайден потянулся к ленточке бархотки на шее. Пальцы коснулись линии роста волос, и вдоль позвоночника пробежали мурашки. От мужчины, так близко стоящего за спиной, словно исходили какие-то волны. Теплые, обволакивающие. От которых обмякло тело, а ноги стали мягкими как овсяный пудинг. «Зря я выпила столько вина», — подумала Маргарет, но в глубине души понимала, что пьянит ее не только вино. Сделав глубокий вдох, она повернулась к Кайдену лицом: пришел черед шнуровки лифа. Кайден шумно сглотнул. Взглянув на него, Маргарет увидела, что он таращится на ее грудь. Она скосила глаза. Над лифом пышно вздымались чуть прикрытые кружевом фарфорово-белые груди. Боже, какой все-таки вызывающий вырез у этого платья! Она заметила, как Кайден мельком облизал губы. И невольно обратила внимание на их красивый, чувственный изгиб. «Интересно, как он целуется?» — мелькнуло в ее голове. Испугавшись собственных мыслей, Маргарет отвела глаза. Кайден потянулся к бантику на ее лифе, и она увидела, что его пальцы немного дрожат. Он стал развязывать узелок, а у нее запылали щеки. Маргарет вся вспотела, пока он распускал шнуровку. Влажными ладонями она вытащила стомак, сняла лиф и осталась в корсете и сорочке. Опустила глаза и заметила, как под тонким льном непристойно топорщатся соски. О, Господи! Она поспешно прикрылась руками и повернулась спиной. Кайден без особых трудностей справился со шнуровкой корсета, и когда это пыточное приспособление наконец выпустило ребра из удушающей хватки, Маргарет смогла вздохнуть полной грудью. Теперь она осталась лишь в сорочке и чулках. — Дальше сама, — хрипло пробормотал Кайден. Он подошел к окну и распахнул узкую створку. В комнату ворвался прохладный воздух и запах дождя. Кайден высунул голову наружу, словно хотел ее остудить. — Скажешь, когда закончишь, — бросил он через плечо, Маргарет села на кровать, развязала подвязки и стянула чулки. Подмышки взмокли, сердце лихорадочно колотилось в груди. «Почти как перед брачной ночью», — вновь пришла в голову неуместная мысль. Кайден в одной рубахе стоял у окна, и ветер шевелил его волосы, отливающие медью в свете камина. Маргарет невольно посмотрела на его голые ноги. Она слыхала, что некоторые джентльмены привязывают к голеням мешочки с песком, чтобы те казались объемнее. Кайден же явно не нуждался в подобных уловках. Крепкие лодыжки, выпуклые икры, мускулистые бедра, поросшие рыжими волосами… Сразу видно, что он проводит кучу времени в походе или в седле. Ягодицы скрывались под рубахой, и Маргарет поймала себя на шальной мысли, что не прочь заглянуть под подол. Нет, ей точно нельзя столько пить! Она тряхнула головой, и в глаза посыпалась пудра с волос. Сегодня явно не удастся расчесать это воронье гнездо. Завтра она непременно вымоет голову, а сейчас жутко хочется спать. Выдернув из прически шпильки, Маргарет швырнула их на ночной столик и юркнула под одеяло. — Можешь поворачиваться, — сказала она Кайдену, который по-прежнему таращился в темноту. *** — Именем Его Величества короля Георга II мы пришли арестовать Кайдена Мактира по подозрению в государственной измене! Фиона судорожно вцепилась Кайдену в руку. — Господи, что теперь будет! — испуганно пролепетала она. — Запри все двери и не высовывайся, — велел Кайден, наблюдая в окно, как во двор въезжает отряд красных мундиров. — Но я не хочу, чтобы они забрали тебя! — взмолилась жена. Кайден повернулся к ней и увидел страх, застывший в глубине небесно-голубых глаз. Он еще не знал, что этот взгляд отпечатается в его памяти навсегда. Он ласково взял Фиону за подбородок. — Не бойся, милая, все будет хорошо. Затем увел ее вглубь комнаты и усадил в кресло. Жена положила руки на округлившийся живот. Кайден соврал. Ничего не будет хорошо, и он это знал. Заметив среди красных мундиров Томаса Рэдклиффа, он сразу понял: тот явился за ним. — Не подходи к окну и ничего не предпринимай, — велел он. — Даже если меня арестуют, то скоро отпустят. Я ни в чем не виноват.