- И что это доказывает? - спросил я. - Да, один раз я у неё был, принцесса сама просила об этом. И у меня есть основания думать, что её просьба - всего лишь ловушка, потому что за дверью комнаты меня ждала засада. И об этом Лесса тоже рассказала. Легко попалась, но откуда ей было знать? - Ловушка? - подскочил Шаймих. - Говорите, что моя сестра хотела вас убить? - Заметьте, не я это произнес, - ответил спокойно. - И ничего такого вообще не говорил. Господин Адриас, раз вы охраняли принцессу Шейлу, участвовали ли вы в задержании тех, кто напал на меня? - Да, участвовал, - кивнул воин. - Но они все погибли до того, как мы сумели их схватить. - Где находилась засада? - У самой двери. - Но раз там были заговорщики, значит, вас там не было? - Да, - признал Адриас. - Меня позвала служанка к начальнику караула. - Еще больше походит на ловушку, не находите? - Вы правы, - вместо судей согласился Адриас. - Вопросов больше нет, - сказал я. Шаймих злился. Он сжимал и разжимал кулаки в бессильной злобе, а я пытался предугадать следующий ход затрийцев. Если они желали доказать, что я обесчестил Шейлу - этого не докажешь, Шейлы-то нет. Все остальное - слухи и домыслы. И её гибели никто видеть не мог. - Ваше величество, - Шаймих поднялся на ноги и повернулся к Вендену, - речь идет о моей сестре. Я прошу применить воззвание. Что? Он согласен потревожить дух умершей? Но все знают, что в таком случае дух Шейлы может попасться кому-то из магов-падальщиков. Была и такая категория в Виардани. Они плели сети для душ, которые не нашли покоя либо вернулись на зов, и заставляли служить себе. - У нас нет причин отказать вам, ваше высочество, - склонил голову Венден. А ведь Шейлу поглотила Тьма. Сможет ли Шаймих призвать её дух? Если сможет, мне конец, потому что для Шейлы её убил именно я. - Тогда позвольте мне также просьбу, ваше величество, - обратился я к королю. -Если дух её высочества откликнется на призыв, пусть ответит не только, кто её убил, но и почему. - Ваша просьба принята, канцлер Лауэр, - ответил Венден. а Шаймих чуть не побелел. Не ожидал? Я следил, как затрийцы наносят на пол зала суда белые руны призыва. Хотя, тут бы больше подошли черные, потому что сама магия работы с умершими была черной, как ночь. Принц Шаймих надрезал руку. Четверо свидетелей заняли места по четырем сторонам света. Одним из них решил быть Венден. Шаймих закачался из стороны в сторону, протяжно читая заклинание. Круг вспыхнул, а когда сияние погасло, я понял - Шейла все-таки пришла. Её облик был черным, будто сожженным дотла. Шаймих отшатнулся. - Сестра моя, ты ли это? - спросил он. - Я, - чуть слышно ответила Шейла. - Сестра, прошу, назови мне имя твоего убийцы. - Эдмонд Лауэр, - тихий шелест, и Шаймих торжествующе взглянул на меня. - Причина, - рыкнул я. - По какой причине он тебя убил? - все-таки спросил Шаймих. - Потому что я хотела его... И дух исчез. Я слишком поздно заметил, как один из затрицев будто случайно задел нарисованную руну. Но кто теперь будет слушать меня? Шейла не сказала главного - хотела убить. - Ваше величество, вы сами все слышали, - сказал Шаймих королю. Венден стиснул кулаки. Ему, как и мне, нечего было сказать. - Канцлер, готовы ли вы признать свою вину? - спросил главный судья. - Нет. Я невиновен. И готов это доказать под любым заклинанием правды. - В этом нет необходимости, - ответил тот. - Мы услышали все, что должны были. Ваше величество, позволите удалиться для вынесения приговора? - Позволяю, - холодно ответил Венден и посмотрел на меня. Да, больше он ничем не мог мне помочь. Мертвые не лгут. Шейла назвала имя убийцы. Даже если я сейчас расскажу о покушении, мне никто не поверит. Все эти люди жаждут одного -избавиться от меня. Потянулись мучительные минуты ожидания. Я сидел ровно, не позволяя себе опустить голову. Пусть знают, что мне плевать на любое их решение. Я сделал все, что мог. Но внутри все равно было трудно сдержать предательскую дрожь. Поэтому, когда судьи появились снова, я испытал почти что облегчение. - Мы приняли решение, - заговорил главный судья Лафери, - и готовы его огласить. Властью, данной нам правосудием, мы признаем господина Эдмонда Фердинанда Лауэра виновным в убийстве принцессы Затрии Шейлы. Учитывая тяжесть совершенного преступления и просьбу, с которой к нам обратились представители Затрии, суд вынес приговор. Приговорить канцлера Виардани Эдмонда Фердинанда Лауэра к казни семи ступеней Эдры. Приговор привести в исполнение немедленно. Казни семи ступеней Эдры? За что? К ней приговаривали только тех, кто виновен в массовых смертях, но никак не за гибель одного человека, пусть даже и затрийской принцессы. Венден, ну же! Если умирать, только не так. - Я вас услышал, - раздался голос короля. - Да будет так. Нет! Меня тут же подхватили под руки и повели прочь из зала заседаний. Казнь семи ступеней Эдры предполагала, что моя смерть не будет мгновенной. Она продлится ровно семь дней. И на седьмой мне позволят умереть. Вот только к тому моменту я уже буду умолять о смерти, сколько бы силы духа у меня не было. Потому что приговоренного ломали и магически, и морально, и физически. Завтра будет только первая ступень - оглашение приговора народу, плеть, позорный столб. А вот потом... Я на мгновение закрыл глаза. Богиня, если ты меня слышишь, дай умереть раньше. ГЛАВА 32 Казнь Эдмонд На этот раз не было королевского дворца и привычной комнаты. Была камера в подземной части городской тюрьмы, где держали самых опасных преступников. Меня толкнули внутрь – конечно, можно не церемониться. Через семь дней я избавлю Виардани от своего присутствия. Наручники не сняли. Только лязгнула, закрываясь, дверь, и скрипнул засов. Вот и все. Я привалился спиной к запертой двери и осмотрелся. Под потолком сияла тусклая лучина светильника. Она едва разгоняла мрак, но для меня это было скорее приятно, чем нет. Вместо кровати – охапка соломы. Дыра в полу вместо удобств. Как мило. Да, Тьма? Но из-за символов на наручниках Тьма не отвечала. Возможно, сумей я снять маску, она бы стала сильнее и откликнулась на зов, но и этого я сделать не мог. Попытался пошевелить пальцами – браслеты впились в запястья, чтобы случайно не стащил. Как высоко меня ценят. Как боятся, что убегу. Поежился от холода. Даже темная магия не спасала от промозглой сырости подземелья. Пахло плесенью. Я сел на солому и прикрыл глаза. Ничего, скоро станет все равно. Сколько я продержусь? На какой ступени сломаюсь? На мгновение стало жутко, но я приказал страху заткнуться. Они не получат моего ужаса. Не получат ничего. Умереть? Умру. Давно бы умер, если бы не Тьма. Но и умирать надо достойно. Закрыл глаза. Поспать бы, завтра будет уже не до этого. Но я выспался там, во дворце, пальцы начинали неметь, да и сырая солома не способствовала желанию уснуть. Решили унизить напоследок? Не получится. Что ж, итог такой, как я и ожидал. И Венден не вмешался. Мне до последнего хотелось верить, что все его последние поступки продиктованы то ли блажью, то ли возросшим желанием власти. Оказалось, что нет. Он хотел избавиться от меня – и избавился. Все его поведение – лишь игра на публику. Устал находиться в тени? Что ж, ваше величество, ваше время пришло. Оставалось надеяться, что Виардани не канет в бездну по прихоти короля. Хуже всего было то, что я не знал, который час. Ожидание давило, будто каменная плита. Я смотрел в пустоту, пытаясь призвать хотя бы отголоски магии, но Тьма молчала. Не думал, что мне будет её не хватать. Наверное, было за полночь, когда удалось ненадолго погрузиться в зыбкую дрему. И я снова видел Лессу – на каком-то постоялом дворе. Странно, почему? Она должна быть в Каури. А если… Если она узнала о моем аресте и едет обратно? Нет, нельзя. Венден избавится и от неё, как от возможного свидетеля, который мог бы доказать мою невиновность. А королю нужна была моя гибель. Я больше в этом не сомневался. Видимо, Венден вел свою игру с Затрией, загонял в какие-то рамки. А я в этот момент был слишком далеко, чтобы разгадать его игру. Но и сейчас многое казалось мне нелогичным, неправильным, будто не хватало какой-то части головоломки. Зато эти мысли прекрасно занимали голову, не давая думать о том, что меня ждет. И раз сон растаял, можно было и подумать. Когда в коридоре раздались шаги, я сразу понял, что идут за мной – больше не за кем. Что ж, любые испытания надо принимать с высоко поднятой головой. Поэтому, когда открылась дверь, я стоял и смотрел на вошедших тюремщиков спокойно, без страха. Глупо бояться неизбежного. - Идите за нами, - скомандовал незнакомый мужчина. Это еще кто? Впрочем, я не мог похвастаться тем, что в лицо знаю всех тюремщиков и стражников Адиаполя. Поэтому молча повиновался. Сопровождали меня трое. В двух других несложно было угадать магов. Наверняка, только и ждут, чтобы сделал неверный шаг. Мы поднялись по лестнице. Наверху меня ждали. Десять человек – прекрасный эскорт для бывшего канцлера, чтобы отвести на казнь. Место, где совершались казни, находилось совсем рядом. Надо было лишь пересечь площадь. Но, видимо, я перестарался, нагоняя страх на жителей Виардани, поэтому меня боялись не то что охранять, но даже выпустить из виду. Наверное, поэтому и не предложили сменить одежду на традиционное рубище приговоренного. Боятся. Боятся, что если хоть на минуту снять наручники, я превращу их в пепел. Что ж, не зря. Вряд ли Тьма довольна, что её ограничили в правах на мое тело. Я улыбнулся своим мыслям. Охранник, шедший рядом со мной, украдкой сделал знак, отвращающий беду. И к маске моей тоже прикоснуться не решились. Либо Венден дал распоряжения, чтобы не трогали. Хотя, перед лицом приговора я предпочел бы находиться без неё. У дверей тюрьмы ждала повозка. - Поднимитесь наверх и опуститесь на колени, - напутствовал один из стражников. Видимо, главный на сегодня. На колени? Ни за что! Я забрался в повозку – со скованными руками это было не так просто, но справился, что уже хорошо. Только вместо того, чтобы опуститься на колени, выпрямился в полный рост. - Ваша светлость… - начал было стражник. - Не тратьте время, - ответил я. – Вы все равно своего не добьетесь. Он понял меня правильно, потому что охрана выстроилась вокруг повозки, и лязгнули спицы тюремных ворот. Крики толпы стихли, будто кто-то наложил на площадь заклинание тишины. Слышался только скрип колес повозки, сап лошадей и поступь моего караула. Я смотрел перед собой, не опуская головы. Меня можно убить, но растоптать – не позволю. Люди таращились на меня. Даже сейчас они боялись пошевелиться, чтобы не привлечь мое внимание. Хорошая работа, Тьма. Надеюсь, ты меня слышишь. ????????????????????????????????????????????????????????????????????????Наконец, впереди замаячил эшафот. У позорного столба уже ожидали палач и судья. По спине пробежал холодок. Чуть повернул голову - конечно, затрийцы тоже здесь. Особо высокочтимые гости наблюдали за казнью с многочисленных балкончиков, которые позволяли дать полный обзор того, что происходит на эшафоте. Мне тоже приходилось на них бывать. Увы, казни в Виардани - не такая редкость, но за последние пару лет их количество уменьшилось. Меня боялись больше смерти, поэтому трижды думали прежде, чем совершить преступление. То-то теперь всем будет радость. Повозка остановилась. В такой же звенящей тишине я поднялся на эшафот. - Эдмонд Фердинанд Лауэр, - судья развернул свиток и зачитал так, чтобы было слышно в каждом углу площади, - признан виновным в убийстве принцессы Шейлы Затрийской, невесты его величества Вендена Первого, и приговорен судом к казни семи ступеней Эдры. Господин Лауэр, признаете ли вы решение суда справедливым? - Нет, - четко ответил я, хоть и знал, что это способ смягчить наказание. - Это ваше право. Первая ступень Эдры - тридцать ударов плетью и двенадцать часов у позорного столба. Приступайте. Палач медлил. Он смотрел на меня так, будто это его приговорили к казни. - Приступайте, - сказал ему. - Не заставляйте людей ждать. Палач едва заметно сглотнул. Я не сопротивлялся, когда с меня сдернули рубашку. Руки закрепили над головой, чтобы не вырывался. Можно подумать, буду. Не позволю устроить из моего позора представление. И все-таки, когда плеть первый раз обожгла спину, закусил губу. Палач примеривался. Бичевание было тем еще искусством. Толпа ждала. Я молчал. Второй удар. По толпе будто пролетел вздох. Третий. Эдак пока палач дойдет до тридцатого, пройдет целый час. Но он не торопился, а мне уже некуда было спешить, разве что к позорному столбу. Впрочем, столб - не человек, подождет. Четвертый. Во рту появился привкус крови из прокушенной губы. Нет, все-таки хорошо, что оставили маску. Так не видно моего лица. Пятый.