— Что и? — Это я тебя хочу спросить! Дальше что? — начал сердиться я. — Ну и все. Других кандидатур у нас нет. Герман о тебе и слышать не хо...ой... С досадой почувствовала, как лицо залило краской. — Да кому он сдался-то? Козлина! И ты тоже кстати! — А я-то чего? — опешил Саня. Уточнять почему мне не хотелось, и я ограничилась коротким: — А потому что. — А-а... — Бээ. Что за мужик? — кивнула я на Абрамова, жаль не Абрамовича, который в этот момент меланхолично пил кофе. — Старый знакомый. Мы по четвергам в баню вместе ходим. Бизнесмен, кстати, и не плохой. Средней руки так сказать. — Классно. Очень рада за него. Правда я пока не вижу причинно-следственную связь. Может ты меня просветишь? — Ну а чего нет-то? Вот смотри... присели мы как-то кваску выпить после парилки. Я, Женька Сомов, ты его не помнишь, наверное, уже... Он в параллели учился. Леха с моей работы. Мужик, конечно, неплохой, но вот беда — запойный. Так год может в рот не брать, а потом прям как бес вселяется. — Короче! — Ладно-ладно. Сидим значит как-то мы: я, Женька, Леха, ну и Виталик. Сидит он грустный такой, так я его возьми и спроси, чего мол голову повесил. Ну он и пожаловался, мол, никак не могу найти девушку хорошую. То злые как чертовки, то инфантильные, словно младенцы. А то и вовсе гулящие. — Как кто? — Как гулящие. Я хмыкнула. — Ну а я-то тут при чем? — Как при чем, Маня? Я же сразу на тебя подумал. Ты же у меня красавица. Умница. Героиня. — Мать. — Ой не. Этого я не сказал, ну его на фиг, еще спугнем раньше времени. Давай потом как-нибудь скажем, а? Вот влюбится он в тебя, привыкнет к тебе, тогда и скажем. — А Катюшку тогда зачем брали? — Ну как зачем? Пусть видит, что баба ты здоровая, к деторождению пригодная. Один ребенок это же что? — Что?.. — простонала я. — Это счастье, экая ты дурында! — Так что же ты себе такое счастье не заведешь? — лукаво покосилась я на Фёдорова и даже подмигнула слегка. — Рано мне еще счастливым быть. Хочу немного несчастным побегать. — засмеялся Саня и подхватил меня под локоток. — Ну а если я не хочу ни с какими Виталиками знакомиться? — Ну что ты как маленькая, серьёзно... Пообщаешься, развеешься, что это изменит-то? А там глядишь и влюбишься. — Ой нет, спасибо. Этого мне еще не хватало! — Глупая ты, Маня, опять своё гнешь. — Сам ты Сашка дурында... ладно уж. Пойдем к этому Ромео пообщаемся и развеемся, а то Булочка мне сейчас руку отгрызет от голода. 9 МАША Виталий и впрямь оказался парнем приятным во всех отношениях. По крайней мере так мне показалось на первый взгляд. А что там будет со вторым взглядом посмотрим со временем. Я правда сразу его предупредила, что временем особо не располагаю, поэтому знакомство, больше похожее на свидание, должно пройти в экспресс варианте и желательно приятно. Нет, ну а чего теряться-то? Хочу приятно и все тут. — Хм... у вас своеобразное понимание знакомства. — Ну а что поделать? Времени по нашей жизни в обрез. Тут или сразу глаза загорятся, или «А можно всех посмотреть?» — Маша! — пнул меня Саня под столом ногой, и добавил оторопевшему Виталику, — Это она так шутит. Шутишь же?! Я подняла руки, не желая ставить Сашку в неудобную позу. — Шучу, конечно, шучу. А про себя подумала: «Ну уж нет, разве с такими делами шутят»? — Ладно, я понял. Мария девушка с характером, это в принципе и хорошо. Бесхарактерные дамы скучны... — Как и мужчины! — парировала я, пристально вглядевшись в его лицо. А ну как мне женоненавистник и шовинист достался? Таких надо на корню обрубать и предавать пожизненной анафеме. Ибо не фиг, как говорится, наш бабий род гноить. Виталий взгляд мой стоически выдержал и серьезно ответил: — Точно! — и добавил, — Вы уже выбрали, что будете заказывать? — Да! — не менее серьёзно ответила я. — Мне кофе и эклер, а Булочке фруктовое мороженое. — Булочке? — Да. Это Катя. Она же Булочка. Она же моя дочка. — Ясно. А я Виталий. Он же Абрамов. Он же Абрам. Он же приятель вот этого вот парня. — усмехнулся Виталий. — Ну раз пошла такая пьянка, то я Маша. Просто Маша. — Просто Мария значит... — Угу. А ты что будешь? — обратилась я к Федорову, но тот лишь отмахнулся, весь погрузившись в телефон. Перегнулась через плечо — так и есть, опять с какой-то фифой переписывается. Виталий кивнул и пока ждали заказ, принялся рассказывать о себе. Оказалось, что парень хоть и не владелец заводов-пароходов, но вполне себе обеспеченный человек с кучей увлечений и хобби. — Что же вы, такой разносторонний и замечательный и до сих пор без хомута? Он засмеялся и развалился в плетёном кресле, широко раздвинув ноги — жест, который я терпеть ненавижу. Минус один ему в карму. — Ну может я не такой и замечательный? — подмигнул и вновь обнажил белоснежные зубы. Вот сто процентов челюсть он себе сделал не так давно — до того идеальные у мужика зубы, что я решила лишний раз рот не открывать. По крайней мере широко. Не то чтобы у меня кошмар какой-то там притаился. Вроде бы и не кривые сильно, и цвет эмали хороший, но по сравнению с его голливудской улыбкой как-то сразу кажется, что "ну такое себе". — А вы чем занимаетесь? Вы же не замужем? — неуверенно кивнул он на Булочку. Будто Сашка ему не рассказал, ага. — Я-то? Не замужем, верно. А вот чем занимаюсь…ммм… А действительно — чем я хоть занимаюсь-то? Так и хотелось ответить, что ничем, но разве так привлекают особей противоположного пола? Тем более, что он такой-сякой, везде поспел? Блин, чем же я занимаюсь-то, кроме воспитания детей? Не очень прямо скажем успешного воспитания. Вон как Катюшка капризничает. — М... ну я работаю. Да. — Очень интересно, и кем если не секрет? Секрет блин. Чего привязался-то? Не мог после свадьбы спросить? Какая разница чем я занимаюсь? Хозяйка я. Домашняя. Только мужики разве ценят такой вид деятельности? У них домохозяйка это значит бездельница. Сиди себе целый день дома и только и знай себе стирай да готовь, вот уж проблема. На стиралке кнопочку нажала, на пылесосе нажала, на плите нажала и сиди отдыхай. Красота!