Как я узнала от того же Витька, Валентина не обязана жить в особняке и иногда поздно вечером вызывает такси и едет домой, но чаще она ночует здесь. Поэтому с Германом мы договорились, что если она до двенадцати не уйдет, то он отправится домой, а я лягу спать. Время тянулось мучительно медленно. Посмотрела на часы — половина двенадцатого. Еще полчаса и я с чистой совестью смогу-таки покинуть свой пост, чтобы отправиться в мягкую постельку. Интересно, а Герман все еще на улице? Так и сидит в своей машине, ожидая моей команды? А вдруг он пошутил и уже давным-давно дома? Ох, лучше об этом не думать. Если он и правда так жестоко посмеялся надо мной, то я совсем в людей верить перестану. Я попыталась вспомнить все, что говорил Герман, а главное, как он это делал. Да ну… не похоже, что прикалывался… Вдруг мысли мои прервал какой-то шорох, похожий на крадущиеся шаги. Точно! Кто-то идет. Вот и полоска свет на полу, будто кто-то светит телефоном. Я чуть приподнялась из-за своего укрытия и... тут же получила по спине чем-то тяжелым. Сознание я конечно не потеряла, но вскрикнула от боли так, что кот, сидящий со мной рядом, в ужасе подпрыгнул метра на два вверх и куда-то слинял, оставив меня один на один с нападавшим. — Ну что, милая, попалась?! *** Открыла глаза и в изумлении воскликнула: — Вадим Сергеевич? Тьфу на вас. А я-то уже подумала... — Подумала она! Босс, а это действительно оказался он, был зол, и моего облегчения явно не разделял. Схватил меня за шиворот и поволок, выдыхая на меня противный запах перегара. — Что ударил, пардон, Маша, — пыхтел он, пытаясь затащить меня на диван, — Думал грабитель, а это вы... Я попыталась вырваться, но он навалился сверху и не давал мне возможности это сделать. И как мне прикажете себя вести? Кричать? Да ну нет же — этак я всех детей перебужу и испугаю до икоты! — Зачем за мной следишь? Решила все-таки мне отдаться? А? О, точно, я понял, а может ты и есть шпионка? Может это ты соком залила клаву? Может это ты устроила погром на кухне? А? Марья-искусница, давай колись, признавайся... — шептал он мне на ухо, пытаясь стянуть с меня пижамные штаны. Ну что такое, в самом-то деле?! — Я вас сейчас укушу и все увидят, что вы нехороший человек! — в ответ прошептала я. — Шалунья... — Пустите, не вводите во грех! — Я может только и жду, что греха этого, а вы все девочку из себя строите...с четырьмя-то... — Да черт бы вас побрал, — я поняла, что еще немного и я, из-за своей нерешительности, буду окончательно поражена, и просто ударила коленом куда положено в таких случаях бить. Шеф охнул, но вместо того, чтобы выругаться, отчего-то заржал. — Точно шалунья. Обожаю таких горячих девочек. Я наподдала еще и еще, заодно оплеуху отвесила по лоснящейся морде, а этот тип все больше веселился, будто во всем происходящем и впрямь было что-то смешное. — Пустите же, — уже громче зашипела я и вознамерилась укусить его за руку, но босс неожиданно перекатился с меня на диван и снисходительно произнес: — Ладно уж, бегите пока что, так и быть. А я, пожалуй, растяну это удовольствие на подольше. Все равно прибежите, еще и умолять будете взять вас прямо тут. Знаю я ваше бабье племя... Я препираться с ним не стала, вдруг еще передумает. Резко стартанула с места и только в спальне, запершись на два замка, смогла наконец выдохнуть. Катю сегодня я уложила в комнате девочек, ссылаясь на головную боль, и теперь могла в полном одиночестве поплакать о своей незавидной доле и о том, какие все-таки мужики козлы по своей природе. Вволю наплакавшись, я уснула сном младенца и спала ровно до того момента, пока в дверь не начала колошматить возмущенная малышня. *** Дни потянулись один за другим. Про ночное происшествие я старалась не вспоминать, Герману естественно тоже не рассказывала, да и зачем ему об этом знать? Кто он мне? Вадим Сергеевич нет-нет, да и подкалывал меня по этому поводу. Но делал это так, чтобы никто ни о чем не догадался. Только я, краснея, понимала, о чем идет речь. Валентина в эти дни, как назло, никуда не уходила и я уже честно подумала, что наша с Германом затея глупа до невозможности, но все-таки не оставляла надежды вывести ее на чистую воду. Целыми днями я только и занималась, что подглядывала за экономкой, стараясь делать это как можно незаметнее, но, по-моему, она все прекрасно видела, и только ухмылялась, глядя на мои потуги на сыск. Ксюша тоже не могла не заметить мое странное поведение, а также то, что дядя Герман зачастил к нам в дом и постоянно задавала вопросы. Я же больше всего на свете мечтала поскорее сбежать отсюда, но не могла, так как пообещала Темычу, что не уйду. Именно поэтому я молча терпела насмешки Вадима Сергеевича и его ежедневные попытки сблизиться. Правда теперь он действовал совсем иначе — более корректно что ли. Точнее нет, не так. Его как будто штормило: то он был груб и заносчив, то любезно приглашал меня отужинать с ним в ресторане и расточал комплименты. Так вот в очередной раз, когда Ксюша завела разговор о том, что я странно себя веду, я не выдержала — сказалось напряжение последних дней. Я все ей рассказала, и моя милая Ксю вызвалась помочь. Так как Валентина Степановна таилась от лишь от меня, то в этом был определенный смысл, потому что от Ксении, в силу ее возраста, старушка многого не ждала. И как оказалась зря. Однажды, когда мы с Артемом читали по ролям, в комнату без стука влетела раскрасневшаяся Ксеня. — Маня, это важно! Темыч, я заберу её на минутку? Ничего не понимающий Темыч пожал плечами, а мы уже неслись в мою спальню. — Я только что подслушала разговор ведьмы. Она с кем-то по телефону в саду говорила. Думала, что ее не слышит никто, еще так по сторонам озиралась. — Ну? Что сказала-то? — Она назвала адрес. Гоголя восемь. Даже квартиру сказала, только я не сразу расслышала, так она несколько раз громко повторила. Квартира номер девять. — Разберемся. Ты умница. А время она назвала? Ну, когда у нее встреча? — Ага, сегодня в шесть. Так что звони своему Герману. — Он не мой... — зачем-то оправдалась я. — Ой-ой-ой, да какая разница? — закатила она глаза, — Давай звони. 24 МАША В пять мы уже подъехали к обшарпанному дому довоенной постройки и приготовились ждать. Спустя полчаса в нужный нам подъезд с шумом и гамом ввалилась семья цыган и еще спустя минуту в окнах на третьем этаже зажегся свет. Мы переглянулись, по идее квартира эта была «нашей» и Герман разочарованно вздохнул. Я тоже все поняла и махнула рукой, мол, поехали уже. Понятно, что бабка нас развела, как дурачков. Не зря Ксения сказала, что она несколько раз повторила адрес. Хотела, чтобы мы обязательно приехали сюда. А сама наверняка спокойненько теперь встретилась со своими дружками. — Эх, не бывать нам сыщиками. — вздохнула я. — Куда теперь? — спросил Герман, и я чуть было не сказала «к тебе». — Куда-куда, домой. Он развернул машину, и мы даже успели проехать пару кварталов, как у меня запиликал телефон. Пришло сообщение от Ксении. Я нажала на конвертик и прочитала: «Бабуля в парке космонавтов. С ней два дяди. Жду». Выругалась и скомандовала Герману: — Жми! К парку космонавтов. Ну же! А сама написала старшенькой: «Быстро уходи, пока тебя не заметили!!!» Но зная Ксюшин характер была почти уверена - не уйдет. Дождется нас, но не уйдет. Пока ехали, переписывались, и Ксюша вводила нас в курс, а я молилась, чтобы с ней ничего не случилось. — Ну что? — в нетерпении спросил Герман, — Что пишет? Сейчас они где? Скажи пусть немедленно уходит!