И так на меня посмотрел, что мне тут же захотелось исчезнуть. — Я и нанял-то ее для того, чтобы все правдоподобнее выглядело. Чем больше народу знает, что на меня кто-то охотится, тем выше шанс, что мне поверят, если начнут копать. — То есть вы хотели устроить похищение вашего сына, чтобы якобы выплатить выкуп похитителям? — Да, — не глядя на меня, подтвердил он. — И если бы не ты... Хотя потом я подумал, что правдоподобнее некуда, даже в полицию заявление написали. — То есть Валентина была в курсе всего? Это ведь она вылила сок на ноутбук? — Да. Мы хотели, чтобы было очевидно — кто-то пытается мне навредить. Кто-то хочет за что-то отмстить, или что-то подобное... Валентина моя тетка троюрдная, она в курсе всего. — И грабители в доме тоже ваших рук дело? Это же она открыла им окно? — Да... Тему все равно должны были «похитить» и когда началось бы расследование, то все эти факты всплыли бы как по мановению волшебной палочки. И Маша бы подтвердила все это, и дети. Столько свидетелей, никто бы не заподозрил, что я вру. Я бы объяснил партнерам, что деньги нужны были срочно, ведь я спасал сына. За это меня по крайней мере не убили бы... Сказать, что я была в шоке, это ничего не сказать конечно. Судя по лицу Германа, его ощущения были близки моим. Мы какое-то время молчали, переваривая информацию, и наконец Столяров спросил: — Что думаешь делать? — А... — он махнул рукой, — Не знаю. Вряд ли вы подпишитесь под мой план. Мне остаётся либо вас укокошить... Я машинально пододвинулась к Герману и он, заметив это, положил свою руку на мою. — Шутка, — усмехнулся Вадим, — Продам этот дом, есть еще квартира в центре. Дача в конец концов... там тоже дом неплохой, плюс место козырное, на берегу озера, элитный блин поселок. Часть займу... И с надеждой посмотрел на бывшего. — Ну много обещать не могу, но чем-то, думаю, помочь смогу... По крайней мере риелтора подгоню хорошего. И даже оплачу. Но все это при одном условии... — Каком? — Ты отдаёшь Артема матери. Тогда никто ничего не узнает. — Это шантаж? — усмехнулся мой бывший босс. — Это справедливое наказание. Хотя нет, не справедливое. Тюрьма по тебе плачет, Вадик... *** На следующий день Герман лично отвез Темыча к матери и взял с нас обещание не пропадать надолго. Мы тоже собрали свои пожитки и вернулись домой. Первым делом я залезла в свою заначку «на черный день» и выгребла все имеющееся золотишко. Муж в пору влюбленности был жутко щедр и дарил мне этакие богатства без счета. И вот теперь они мне ой как пригодятся. Днем я отнесла часть золота в ломбард и спустя пару часов стояла на пороге дома бывшего шефа. — За ремонт. Тут еще и за соседский. Больше я вам ничего не должна. — Да, — спокойно ответил он, забрал деньги, и закрыл за мной дверь. Герман приехал вечером. С собой привез торт, пиццу, конфеты и бутылку шампанского. — Мне кажется нам есть что отметить... — начал было он, но я перебила: — Подожди... давай выйдем на... ну хоть на балкон что ли... здесь дети не дадут нормально поговорить. Мы и впрямь переместились на лоджию, и я облокотилась о перила, не зная с чего начать разговор. — Я хотела сказать... — Нет! Это я хотел сказать. Я тебе писал письма, ты ведь не получала их? Я покачала головой, досадуя, что он перебил. Я ведь могу так и не решится. — Я их писал тебе. И отдавал одному человеку... я, Маш, там все тебе писал, все как было... а он их не отдал, понимаешь? Герман сделал шаг, и я не отстранилась. Не смогла. Обнял меня, продолжая что-то там про письма... — Я никогда тебе не изменял, Маш. — Это все не важно... — прошептала я, прижимаясь к нему все ближе. — Нет, важно. Я всегда тебя любил, понимаешь? — И я... — Что ты? — Я тебя любила. И раньше, и сейчас... — Что сейчас? — Люблю... — просто сказала я, чувствуя, как по щекам текут слезы. — Ну что ты, маленькая моя, не плачь, слышишь? — Герман покрывал мое лицо поцелуями, а я уже ревела навзрыд, — Не плачь, моя девочка, я теперь тебя никуда не отпущу...Я люблю тебя, Машка, так люблю... ЭПИЛОГ Март в этом году оказался на редкость теплым и солнечным и я, отведя детей в школу и сад, решила, что неплохо было бы прогуляться до работы. По дороге заскочила в булочную, где с большим удовольствием выпила чашку облепихового чая и закусила все это дело жутко калорийным и не менее вкусным эклером. Пока ждала заказ пришло смс от Сани «Все нормально, долетел без происшествий». Вчера Федоров улетел на пмж к своей возлюбленной в Израиль и моего мужа очень веселит это факт. Сашку он так и не простил и терпит только из-за меня. А теперь очень радуется, что видеть Федорова ему больше не придется, а уж наши разговоры по телефону он как-нибудь переживет. Я-то Саню простила, помня сколько всего он для меня сделал. Не могла не простить. Вчера звонил Вадим. Пригласил на день рождения Артема. Мы конечно же придем, хоть и общаться с ним не жаждем. Но ребенку об этом знать необязательно, тем более что мы все-таки надеемся на то, что Вадим исправится. По крайней мере впервые шаги к этому он уже делает. Долги Вадим почти раздал и даже дом продавать не пришлось. Хватило квартиры, дачи и пары тачек. В сентябре Миша и Арина пошли в первый класс и теперь у нас идёт настоящая борьба за знания. Побеждаем с переменным успехом. Месяц назад заболел Маус. Он перенес серьезную операцию и даже находился на грани жизни и смерти. Но теперь он дома, выздоравливает под неусыпным контролем Республиканца. Тот ни на шаг не отходит от больного друга и даже почти не мешает тому дрыхнуть целые дни напролет. Виталик мне больше не звонит. Знаю, что он очень тяжело переживает Сашкину женитьбу и начал посещать психотерапевта. А мог бы и мне позвонить. Чем я хуже? Немного обидно. Бабушка наша, Зинаида Павловна, заскучала и начала хандрить. На днях отправили ее в санаторий, так Ксюня научила ее общаться по скайпу и теперь не проходит ни дня, чтобы они не созвонились. Хорошо у нас с ней все вышло, душевно. Дети в ней души не чают, а у нас с Германом всегда есть возможность сплавить малышню, если очень хочется побыть вдвоем. Вспомнила о муже и ноги еще быстрее понесли к его офису. — Можно? — постучалась я и, не дожидаясь ответа, вошла. В кабинете сидела Наталья и, кажется, она очень удивилась, когда увидела меня на пороге. — Мария? Здравствуйте! — улыбнулась она. — Я насчет работы. — Не поняла... — Ну вы в прошлый раз сказали, что берет меня. Вот я и пришла. — Но... кхм... прошло десять месяцев и... — Что и? — Да нет, ничего. — Ну так вы меня берете? Наталья закашлялась, смущенно почесала бровь, развела руками и промямлила что-то вроде «да, если шеф не будет против».