– Не знаю, я уже привык. Бываю часто. Брата навещаю, он выключил окулус года три назад, когда карма совсем в минуса ушла. Неплохой парень, резкий только. – В руке у таксиста оказался примитивный телефон. – Хотите, позову его? Проводит куда надо. – Да, конечно! – Харв пожалел, что во время поездки так и не поговорил с этим милым человеком. Забежав в окулус таксиста, он не глядя плюсанул три последних поста. – Готово. Минут через пять подойдет. – Даже не знаю, как вас благодарить. – Лучше всего материально, – усмехнулся таксист. Харв рассчитался за поездку, добавив щедрые чаевые. Перед глазами всплыл будильник – ровно час дня, пора начинать трансляцию: – Окраина. Я только что подъехал, жду местного, который, проводит меня к школе или поликлинике. Харв огляделся. Низкие дома казались непропорционально приплюснутыми, а растения напротив – непомерно вытянутыми. Слишком мало зелени, слишком много света. – Записываете на память? – хмыкнул таксист. На руке, которой он прикрывал глаза от солнца, была простенькая татуировка с небольшим дефектом. – Смещенный луч на звезде – он что-то значит? – спросил Харв, меняя тему. Говорить о трансляции во время самой трансляции считалось дурным тоном. Таксист быстро раскатал рукав, закрывая тату. – Обычный брак – машинка делала. – Понятно… кажется, я вижу вашего брата! По дорожке, усыпанной гравием, приближался человек. Женщина. – Проклятье! – выругался таксист. – Что такое? – Я… совсем забыл, у меня еще вызов! – Растерянное выражение сменилось любезной улыбкой. – Думаю, теперь вы без труда доберетесь куда надо. Брату я сообщу. – Погодите! Но таксист спешно забрался в нутро своего жучка и рванул к центру. Ничего не понимая, Харв обернулся к женщине. Она подошла уже достаточно близко, но Харв все никак не мог ее просмотреть. Проверил уровень Сети – норма. «У нее нет окулуса!» – осенило его. То есть совсем! Даже начальной странички – ни имени, ни возраста. Будто впервые посмотрел он на незнакомку – полная, даже тучная, с копной рыжих волос, забранных в хвост. Немолодая, но с непривычки Харв не мог точно сказать, сколько ей лет. Вероятно, у него был растерянный вид, потому что женщина засмеялась: – Не смущайтесь так! Пытались меня просмотреть, верно? – Да. – Здесь мало у кого включен окулус. Ребят с окраины на счетчик не поставишь. – Она заговорщически подмигнула, как бы говоря: «Мы-то с тобой понимаем, что к чему». Харв тут же проникся симпатией к этой женщине. – Вы ведь Бойер, верно? Детский врач. – Да. – Отлично. Я как раз за вами. Одному тут небезопасно бродить, а старушку Ирен каждый знает. Давай поторопимся, малышня уже извелась. – Да, – в третий раз ответил Харв и, забыв о трансляции, пояснил: – Только я же не врач. В смысле, я не насовсем к вам врачом. Если вы вдруг подумали… – Я все правильно подумала, доктор Бойер. – Ирен перестала улыбаться и серьезно посмотрела ему в глаза. Харв готов был поклясться, что она каким-то образом залезла в его окулус. – Не сомневайтесь, я в этих играх разбираюсь. Ирен развернулась и зашагала обратно – в сторону расплющенных домов. Харв поплелся следом, чувствуя, будто ему только что влепили минус. Больницы на окраине не было. Вместо нее в центр открытого стадиона выкатили автодом. Слишком современный и дорогой для аморалов. Должно быть, очередная благотворительность. Люди расселись на трибунах, между которыми с визгом и смехом носились дети. Харв нахмурился. Юные пациенты, похоже, решили добавить к диагнозу еще парочку переломов. А родители будто не замечают и вообще ведут себя как-то не очень… расстроенно? Будто в парке развлечений с единственным аттракционом. При их приближении толпа оживилась. Кто-то даже начал хлопать, но его не поддержали. – Доктор сейчас начнет прием, подходите, кто первый, – громко сказала Ирен и потом тише: – Я побуду вашим секретарем сегодня? – Тогда уж медсестрой, – искренне улыбнулся Харв. Поначалу он старался осмотреть каждого пациента, назначал дополнительные процедуры, половину из которых можно было сделать лишь в центре. Но быстро понял, что никуда детишки не поедут. – Тяжелых тут нет, – с ухмылкой подбодрила его Ирен, – а на каждый чих в центр не набегаешься. Если что серьезное, так ребенка в клинику Убры везут. – Бесплатно? А, ну да… Аморалами не рождаются. Несовершеннолетние имеют право на медицинское обслуживание. В три часа Ирен принесла кофе и булочки. Сама сделала, наверно. На вид съедобно. Харв было замялся, но, вспомнив о трансляции, смело надкусил выпечку. Пусть видят, что он вообще не заметил разницы. Слишком занят нуждами детей. – Я себе иначе все представлял. – Думал, здесь чума и запустение? – Нет, просто… А что просто? Он ведь и правда надеялся спасти парочку жизней метко поставленным диагнозом. – Откуда вы узнали, что я приду? – Харв решил сменить тему. – Ну, мы не в пещерах живем. Ирен подняла со стола какой-то прибор, похожий на чехол от очков, и навела его на стену. Тут же засветилась дешевенькая ТВ-панель. Серафин Арно беззвучно открывал рот, а ниже шли комментарии из окулуса. – Марафон, – понял Харв. – Ну да. С утра идет. Я, живя тут, от многого отказалась, но утренний кофе под телевизор – это святое. А ваш комм был одним из первых. Это вы хорошо придумали, много людей смотрит Серафина. Харв поморщился и, не сдержавшись, пробормотал: – Героически лечу сопли. Ирен резко бросила приборчик на стол. – Знаешь что!.. – Она замерла и продолжила спокойно: – У тебя идет трансляция? Он кивнул. – Выключи. Пожав плечами, Харв повиновался. Почему бы и нет? – Готово. Внимательный взгляд карих глаз – и снова то чувство, будто она умеет вскрывать окулус. Даже приватные посты. Ему стало не по себе, нужно срочно переключить внимание. – А… а что это за прибор такой? Которым телевизор включили? – Пульт. До церебрального управления такие делали. И даже до панельного. – Здорово! Мне бы пригодилось. Замучился уже руками переключать. Вот глупость – выложить бешеные деньги за телевизор и не пользоваться настройками – даже чат посмотреть не могу, только каналы и звук. – Харв, – оборвала его Ирен, – ты не прав.