Проснулся Игорь от влаги на лице. Он открыл глаза и сразу закрыл, увидев, как Вика брызгает ему на лицо водой. – Десять минут привести себя в порядок. Десять минут поесть, – скомандовала она, когда Соколовский наконец открыл глаза полностью. Игорь поднялся и оглядел себя. Спал одетым, а вот ботинки он сам снял или Вика снимала. Стоят у входа. Кое– как умывшись, он приплелся на кухню, где Вика быстро ела стоя. Яичница, горячий чай, хлеб. Игорь опустился на стул, и тут в ноздри ударил запах со сковороды. Тошнота мгновенно подкатила к горлу. Игорь вскочил со стула и быстро убежал в ванную. – Ты даже не попробовал! – крикнула ему вслед Вика. Поглядывая на часы и поторапливая Соколовского, Вика вышла из подъезда первой. Она остановилась и с сожалением уставилась на служебную машину своего отдела и Данилу, стоявшего рядом с машиной. – Нам нужно поговорить, – пошел ей навстречу Данила. – До службы. – Потом, – отмахнулась Родионова. – Не потом. Вика, сейчас поговорить не мешает ничего, – начал требовать Данила и тут же замолчал, глядя на дверь подъезда. Игорь вышел на улицу, старательно пытаясь пригладить мокрые волосы. Лицо у него было бледное, глаза измученные. Увидев Данилу, Игорь сразу остановился и с тревогой посмотрел на Вику. Потом снова на Данилу. – Он что, у тебя ночевал?! – выкатывая глаза, спросил Королев. – Пьяным ночью пришел. Ну как – пришел… – попыталась начать объяснять Вика. – Слышь, гомункул, ты не охренел?! – прорычал Данила, глядя на Соколовского бешеными глазами. – Хватит! – повысила голос Вика. – Он уволен. – Как уволен? – посмотрел на Родионову Игорь. – Я тебя предупреждала: продолжишь пить – на выход. Поехали – сам бумагу напишешь, сам Пряникову отнесешь. По коридору к кабинету начальника РОВД они шли вдвоем. Игорь шел, еле передвигая ноги, правда, по большей части он старательно изображал, что еле передвигает ноги. Он хотел успеть многое объяснить Вике: – Я пьян был. Плохо было. У меня… – У тебя каждый день что-то случается, – резко ответила Вика. – А в этот раз случилось у тебя. Поэтому… – Поэтому ты увольняешься, – строго сказала Вика. – Я предупреждала – бросаешь пить. Ты не смог. Вика остановилась у дверей кабинета Пряникова и посмотрела на Игоря. – Вика, подожди… – Игорь прижал к груди руку вместе с листком бумаги. – Я виноват… Вика не стала ждать окончания тирады и постучала в дверь. После гулкого «входи», раздавшегося из кабинета, она толкнула дверь и выжидательно посмотрела на Игоря. Он шагнул через порог. – Разрешите, товарищ… – начала Вика, но Пряников, подняв голову от бумаг на столе, быстро перебил ее: – Хорошо, что зашли. Я только вызвать собирался. И только теперь до Вики и Игоря дошло, что в кабинете Пряникова работает телевизор, установленный у противоположного угла на сейфе. На экране мелькал знакомый пейзаж, двор дачи Крылова, тело, накрытое простыней, которое пронесли на носилки. – Самоубийство в дачном поселке… – вещал голос диктора за кадром. Пряников нажал кнопку на пульте, и телевизор потух. Игорь посмотрел на Вику, Вика на Игоря. Соколовский поднял руку с рапортом: – Тут… в общем, я… – Меня слушайте, – остановил его Пряников. – Оба. Про дело оборотней в курсе? – Нападение на бензоколонку? – спросила Вика. – Уже три нападения на бензоколонки. Нападавшие – в форме сотрудников полиции. Вчера последнее. В этот раз застрелен работник. – Оно же в области, товарищ подполковник, – удивилась Вика. – Не наша земля. – Четыре человека. Последнее нападение сегодня, в шесть утра. Четыре человека. Есть фоторобот одного из них. – Пряников взял из папки лист бумаги и бросил на дальний край стола к Вике. Игорь машинально подошел к столу вместе с ней и посмотрел на фото. Широкое лицо с кавказскими чертами, густые брови, почти сросшиеся на переносице. И главная характерная деталь – шрам под левым глазом, который чуть оттягивал нижнее веко человека. Неприятная рожа. – По остальным – темный лес. У одного из нападавших должны были быть порезы от разбитого стекла. Марка машины установлена. Два часа назад в нашем районе остановили такую. У водителя порезы на лице. – Больше ничего? Водитель говорит, что порезался, когда брился? – Вика уже включилась профессионально в работу и забыла на минуту о Соколовском и его рапорте. – В клубе с кем-то подрался. Доказательств никаких, нужно выпускать. И вот тут ты, Соколовский, и нужен. – Товарищ подполковник, я… – Игорь снова попытался привлечь внимание к своему рапорту. – Пора научиться не перебивать начальство! Ты же у нас мажор? – Когда табельное выдадут – буду, – пообещал Соколовский. – Выдадут. Смотри, пока гранатомет не купил. Нужен именно ты. Подозреваемый из ваших. – В смысле? – удивленный Соколовский посмотрел на Вику, потом на начальника РОВД. – Из мажоров, – пояснил Пряников. – Тебе с ним проще общаться будет. Как со своим. – Я уже не свой. Все уже знают, что я мент. – Что, по Первому каналу сообщили? – с иронией спросил Пряников. – Москва большая. Может, и не все знают. Через час Соколовского в наручниках привели в камеру-изолятор временного содержания в полуподвальном помещении РОВД. В камере был только один человек. Парень примерно такого же возраста, что и Игорь. И у этого парня, как и рассказал Пряников, все лицо было в порезах. Поверх припухших ран, обильно смазанных йодом, парень наблюдал, как Игорь входил, как протянул через решетку руки, как с него сняли наручники. Как он потом, потирая запястья, подошел к деревянному топчану и уселся на него. – Сокол? – неожиданно спросил парень. – Знакомы? – не глядя на парня, Игорь откинулся на стенку и прикрыл глаза. – Да, пару раз пересекались в клубняке. Но ты угашенный был. Все разы. Может, и не помнишь. – Не помню, – вяло согласился Игорь. – Сегодня тоже не помню, за что забрали. – Из клуба прямо привезли? – Ну да… – Да, я вижу, оттягивался ночью, – усмехнулся парень, глядя на опухшее с похмелья лицо Соколовского и мятую одежду. – Кому-то табло попортил, – хмыкнул Игорь и посмотрел на парня: – Кому, за что – не помню. Не тебе? – Да нет. Это я на даче упал, – тихо засмеялся парень, трогая свои царапины на лице. – Как зовут? – спросил Игорь. – А то я тебя и правда не помню. – Майк. – Сюда за что, Майк? – Да так и не понял, – неопределенно ответил парень. – Менты с кем-то попутали. – Раз так – значит, попугают да отпустят, – небрежно ответил Игорь. – Да уверен. А тебя? – А я бате отзвонился. Пару часов – и отпустят. А пока посплю. Игорь поудобнее уселся, поднял воротник пиджака, сложил руки на груди и закрыл глаза. Он быстро задремал на самом деле. Голова немного кружилась, может, от этого в его голове снова всплыли детские воспоминания. Как однажды утром охранники внесли в квартиру его отца в бесчувственном состоянии. От него пахло алкоголем. И как следом за охранниками шла мама. Игорь почему-то запомнил ее лицо. Оно было бледное, страдальческое. А когда из карманов отца вывалилась всякая мелочь вместе с пачкой презервативов, мама закрыла рукой лицо и выбежала из комнаты… Проснулся Игорь от скрипа решетки. – На выход, – махнул рукой сержант. – Кто? – спросил Майк и покосился на Соколовского. – Оба. Игорь вышел из здания РОВД первым. Он специально не торопился. Остановился, чтобы завязать шнурок, потом неторопливо стал шарить по карманам, как будто искал что-то. Он не ошибся в расчетах, и Майк вышел через пару минут.