Солнечный день бил в окна офиса, играя яркими отблесками на глянцевой поверхности большого овального стола. Соколовский отложил бумаги и посмотрел на Константина, потом на Васильева. – То есть это максимум, что нам одобрили? – спросил он резко. – Что вы хотели? – принялся объяснять Васильев. – Бизнес Соколовских не в лучшем состоянии, учитывая, что уже больше полугода глава бизнеса не у руля. – Я говорил, что у вашего плана есть риски, – спокойно заметил Константин. – Ладно, – прервал рассуждения Соколовский. – Определим цели-задачи. Сколько мне нужно набрать процентов? – Семь. Минимум, – уверенно ответил Константин. – И это половина средств, одобренных вам в качестве кредита, – напомнил Васильев, переглянувшись с юристом. – Раз нужны семь процентов – у меня они будут, – берясь за авторучку, заявил Соколовский. – Не забывайте, – снова заговорил Константин, – чтобы в конце план не сорвался, вам необходимо найти эвент оф дефолт. Не найдете повода объявить Игнатьеву дефолт – он станет сильнее, а вы потеряете фирму вашего отца. – Вы должны понимать – придется идти до конца. И в итоге выиграете либо вы, либо Игнатьев. Проигравший пойдет по миру, – добавил Васильев. Соколовский некоторое время смотрел на своих помощников, потом опустил руку и поставил свою подпись. – Счастливо, – сказал он, бросая ручку на стол, поднимаясь и выходя из кабинета. Константин и Васильев переглянулись. Константин поднялся тоже и пошел собирать со стола бумаги, которые до этого просматривал Соколовский. – Только такие и делают историю, – заметил он. – Иногда, правда, историю провалов. Когда Соколовский подъехал к отделению полиции, то, к своему изумлению, увидел машину Кати, припаркованную среди машин сотрудников. Подойдя, он увидел и саму Катю, которая сидела в машине и что-то набирала в своем смартфоне. Постучав в стекло и дождавшись, когда оно опустится, Игорь облокотился на дверцу. – Явка с повинной? – поинтересовался он. – Игорь, мне по-настоящему интересно, – засмеялась девушка. – Я думала, про полицию ты прикалываешься. Из любопытства позвонила спросить, в каком отделении служит лейтенант Игорь Соколовский. И вот! – Может, экскурсия в другой раз? – шутливо поморщился Соколовский. – А зачем откладывать? – В глазах у Кати загорелись шальные огоньки. – Ладно, – вздохнул Соколовский, посмотрев на окна своего отдела, где, как ему показалось, он мельком увидел Родионову. Он провел Катю через дежурную часть в коридор, где располагался их отдел. И у самой двери, взявшись уже за ручку, спросил: – Скука, пыль, отчеты, протоколы – заводит? – Не-а, – замотала Катя головой. – Не очень. – Тогда держись, – решительно сказал Игорь и распахнул перед девушкой дверь. Они вошли в кабинет, и тут же поднялись над бумагами головы Королева и Аверьянова. Вика посмотрела на вошедших последней, без эмоций. – Так проводит будни полицейская элита. – Соколовский широко повел рукой. – Всем привет. Знакомьтесь: это Катя. – Твоя девушка? – тут же спросил Даня. – Здравствуйте. – Катя внимательно окинула Даню взглядом. – И если вас так это интересует, можете спросить у меня. Да. Я его девушка. – Здрасьте. – Аверьянов привстал и чуть наклонил голову, едва не опрокинув на бумаги стакан с чаем. – Меня Жека зовут. – А это наш капитан, – Соколовский повернулся к Родионовой, – Виктория Сергеевна. С ней лучше не шутить. – Игорь Владимирович, – ледяным тоном ответила Родионова, – тебе посылка. – Мне? – только теперь Соколовский увидел на краю стола Родионовой красивую коробочку, перевязанную лентой. – На ней твое имя. – Вика ткнула авторучкой в сторону коробки и добавила неприязненно: – Будь добр, в другой раз не делай заказы на работу. – Что приобрел? – ехидно спросил Королев. – Рубашечку? Запонки? Телефон? Даня не успел договорить. Соколовский начал открывать коробку с чем-то тяжелым внутри. Картон порвался, и на пол со стуком выпала темно-зеленая граната. Звонко отскочила предохранительная чека. – Ложись! – заорал Соколовский, физически чувствуя, как проходит одна секунда, вторая. Жека, опрокинув стул, мгновенно оказался под столом, Даня, перепрыгнув через стол, бросился к Вике, но явно не успел бы добежать до нее до взрыва. Игорь отшвырнул пустую коробку и упал на гранату грудью. Еще секунда, в воздухе повис возглас Родионовой: «Игорь!» А потом… Соколовский не знал, как это бывает, да, наверное, не знает и никто. А тот, с кем это было, рассказать уже не сможет. Сколько он лежал? Секунду, две, десять. Ничего не происходило. И очень громко и почему-то раздражающе тикали часы на стене. Первым поднялся Королев и похлопал Соколовского по плечу: – Подъем. Игорь стал подниматься, чувствуя, что его бьет адреналиновая дрожь. Даня взял с пола гранату и повертел ее в руках. – Боевая… Запал вывинчен, – констатировал он и сгреб Соколовского за плечо, поднеся к его лицу зажатую в кулаке гранату: – По-твоему, это смешно? Соколовский отпихнул его руку, поднялся с пола и уселся на стул. – Кто коробку принес? – спросил он, чувствуя, что никак не справится с голосом. – Я, – растерянно отозвался Жека. – На стол я поставил. Курьер принес, для Соколовского, а я поставил на стол. – А как он выглядел? – заторопил Соколовский. – Парень лет двадцати семи? – Нет, девушка. – А открытка была? Королев снова схватил Игоря за плечи и развернул к себе. – Так, какая открытка? – рявкнул он. – Что ты про это знаешь? Что вообще происходит? – Не ори! – огрызнулся в ответ Соколовский. – Розыгрыш это! Чей-то глупый розыгрыш! Королев взял ладонь Игоря и шлепнул в нее гранату. Повернувшись, он ушел к своему столу. В тишине, повисшей в комнате, послышалось легкое покашливание Кати. Девушка стояла у двери и переводила взгляд с одного полицейского на другого. – Извините, – сказала она. – Игорь, я пойду. Всем до свидания. Катя вышла. Игорь вскочил со стула, но, услышав, что Родионова сказала: «Хороший выбор», остановился в дверях. Он хотел что-то сказать, но говорить было нечего. Покрутив в руках гранату и не зная, что с ней делать, Игорь сунул ее в карман и выскочил из кабинета. – Катя, постой! – Сбежав по лестнице, он выскочил на улицу и уже около машины догнал девушку. – Извини, я сам не ожидал. Глупо получилось. – А она тебя любит, – открывая дверь машины, сказала Катя. – Капитан Виктория. С которой лучше не шутить. – Кать, все шутки я оставил в прошлой жизни. – Похоже, не все. – Катя кивнула в сторону окон отдела: – Ты ведь знаешь, кто на самом деле прислал гранату? Игорь промолчал. А вот чего ему сейчас меньше всего хотелось, так это впутывать Катю во все эти истории, во все его тайны и расследования. Но девушка, кажется, расценила все это по-своему. – Понятно, – усмехнулась она и села в машину. – Один псих, – выдавил из себя Соколовский. – Любит действовать на нервы. – А говорил, у вас скука. – Это у остальных. Со мной ты не соскучишься, – попытался улыбнуться Соколовский. – Это я уже понимаю. И мне нравится. – Катя наклонила голову Игоря к себе и поцеловала его. Соколовский стоял, глядя вслед уезжающей машине, и только теперь начал чувствовать холод (ведь он выбежал из здания в одном пиджаке). Надо было хорошенько обдумать, что ему теперь со всем этим делать. Граната – это уже не шутка. Хотя взрыв машины Федора Сергеевича тоже шуткой не был. Это что же, предупреждение? Возвращаться в отдел сейчас не хотелось. Игорь вспомнил, как привел туда Катю и как весь его кураж пропал вместе с выпавшей из коробки гранатой. И как он лежал на полу. Герой хренов! Соколовский завернул в туалет. Постояв перед зеркалом над раковиной и посмотрев на свое лицо, он наклонился и стал плескать на себя водой. Вода приятно холодила лицо и как будто смывала все напряжение. Где-то он читал про мистические способности воды уносить, смывать, очищать. Граната оттягивала карман, и это побудило Соколовского снова вытащить ее. Игорь стал рассматривать гранату и только теперь заметил внутри какую-то маленькую бумажку, свернутую трубочкой. Пришлось потрясти гранату, чтобы маленький рулончик выпал ему на ладонь. Почтовая марка с видом Черногории! Перевернув ее, Соколовский прочитал на обратной стороне краткую надпись: «Оторвись от реальности». Из состояния задумчивости вывел телефонный звонок. Сунув гранату в карман, Соколовский достал телефон и посмотрел на экран. Нина. – Нинель, я весь внимание, – бодро отрапортовал Соколовский, старательно делая перед зеркалом позитивное выражение лица. – Соколовский, – прозвучал в трубке женский голос, – сколько раз просила не называть меня так. У меня дело.