Топилин стоял у окна, наблюдая за улицей, и по телефону Маши разговаривал с Пряниковым. – Майор, ты же офицер! – давил на него Андрей Васильевич. – Бывший офицер, – с усмешкой ответил Топилин. – Офицер всегда офицер. У тебя там гражданские, они ни в чем не виноваты. Отпусти хотя бы половину. – Где мой министр? – перебил его Типилин. – Время вышло. – Топилин, – разочарованно ответил Пряников, – ты же понимаешь – что такое министр и что такое я. Я обычный подполковник из райотдела. Это величины несопоставимые. Пока я с начальством связался, пока ему объяснил, пока до начальства дошло, пока они с министерством связались… – Отговорки, подполковник, – с сожалением ответил Топилин. – Не воспринимаете вы меня всерьез. Придется доказывать. – Эй, майор! Стой! Давай так: ты всех выпускаешь, а я вместо них! Ну, кто они такие? Случайные люди! А я все-таки полицейский. – А сына мне ты тоже вернешь, полицейский? – Твою мать, да разбираются сейчас мои люди насчет твоего сына! – начал горячиться Пряников. – И возьмут за задницу кого надо! Но два часа для этого мало, ты понимаешь? Мало! – Извини, подполковник, – снова с каким-то сожалением сказал Топилин. Пряников продолжал кричать в трубку, но там была уже тишина. И можно было только догадываться, что сейчас происходит или произойдет в аптеке. А в аптеке Топилин повернулся к заложникам, поднял свой обрез и навел его на того мужчину, с которым недавно разговаривал. Вспышку и звук выстрела хорошо было видно с улицы даже сквозь опущенные жалюзи. – Но как же так, как так, – бормотал растерянный Рогалев, – не может быть, чтобы мы могли… – Семен Павлович, – листая журнал, спросил Соколовский, – я правильно понимаю, вот в этот день ответственным был некто Хвиницкий? – Да, Денис. Тут ведь все записано. У нас контроль и учет. – И именно Хвиницкий, как я вижу, за последние три месяца занимался именно тестами лекарств, поставляемых «Докторфарм». Более того, именно теми лекарствами, которые находятся в моем списке. – Что вы хотите этим сказать, молодой человек? – продолжал хмуриться Рогалев. – Где этот ваш Хвиницкий? – Где-то здесь, в лаборатории. Но Денис не мог… – А вот сейчас и узнаем, мог он или не мог, – не вытерпел Аверьянов. – Игорь, я притащу его сюда? – Давай. Снова зазвонил телефон, и угрюмый голос Пряникова раздался в трубке: – Игорь? Заложник погиб. Что у тебя? У нас еще час, потом я вынужден буду дать команду на штурм. Игорь, еще раз: остался час, уже даже меньше часа. Я надеюсь, что ты знаешь, что делаешь. Поторопись. Второй мужчина, пожилой, с глубокими складками морщин возле рта, хмуро глядя на Топилина, сказал ему: – Зря ты, мужик. Еще был шанс все исправить, а теперь капец. – Я же с самого начала говорил, что я серьезно! С самого начала! Кто-то должен пострадать, иначе толку не будет. Они иначе не понимают, пока кровь не прольется. – Вот господин Хвиницкий. – Жека втолкнул в лабораторию высокого молодого мужчину в дорогих очках. – Я его по пути поспрашивал – говорит, не в курсе. Просто работал в поте лица. – Кто вам платит за фальсификацию документов? «Докторфарм»? – Никто не платит. Я фальсификацией не занимаюсь, – встал в позу Хвиницкий. – Семен Палыч, что у нас творится? Меня хватают, у меня там центрифуга включена, идет процесс! Вы с ума сошли? Я кандидат наук! – Жека, бери кандидата, едем в «Докторфарм», – забирая журнал дежурств, сказал Соколовский. – Очень быстро едем. Совещание у главы компании «Докторфарм» было в самом разгаре. Сам глава, господин Дементьев, обрюзгший седой мужчина, говорил своим партнерам и подчиненным в большом зале: – И про индийские поставки. Нам предлагают целый ряд биологически активных добавок, которые можно впаривать в аптеки при хорошей рекламе. Я думаю, что… В этот момент двери зала для совещаний распахнулись и Аверьянов буквально втолкнул туда Хвиницкого в наручниках. Следом вошел Соколовский. Замыкала процессию возмущенная секретарша: – Олег Дмитриевич, я не виновата, я сказала, что нельзя, а они не слушают! – Полиция, – громко и веско объявил Соколовский, подсунув под нос Деменьтева удостоверение. – Вы что себе позволяете? – возмутился глава компании, нисколько не впечатленный документом. – Я сейчас позвоню куда следует! Дементьев снял трубку, но Соколовский резко смахнул телефон со стола: – Вы едете с нами. Быстро! – Я никуда не поеду! – перешел почти на фальцет возмущенный Деменьтев. – Жека, план Б, ответственность беру на себя, – сказал Соколовский. Аверьянов молча вытащил из кобуры под курткой пистолет и со щелчком взвел курок. – Вышел и пошел! Хвиницкий все рассказал, – показал рукой на дверь Соколовский. Пряников с сожалением посмотрел на часы. – Не успел Соколовский, – прошептал он и поднес к губам рацию: – Вика, вырубайте освещение. Группа захвата выдвигается по моей команде. В этот момент через оцепление к аптеке вылетела машина Соколовского. Вместе с Жекой они вытащили из машины Дементьева и Хвиницкого. – Что он делает? – Пряников поднял руку и закричал на всю улицу: – Игорь, назад! Группа захвата, остановить операцию! Немедленно! Аверьянов держал привезенных Дементьева и Хвиницкого, а Соколовский подошел прямо к дверям аптеки. – Эй, Топилин! – крикнул он. – Открывай лавочку. Я тебе кое-что получше привез, чем твой министр. – Оружие бросьте, – велел голос из аптеки. – У меня нет, – сказал Соколовский и посмотрел на Жеку. Тот помедлил, потом вытащил свой пистолет и положил на асфальт. Соколовский открыл дверь и втолкнул Дементьева внутрь. Следом Жека затащил Хвиницкого, у которого подкашивались ноги. Пряников услышал только вопль Дементьева: «Помогите», потом дверь закрылась. Прижатый к стене признанием и документами о сертификации, а тем более напуганный двумя окровавленными трупами, Дементьев не выдержал и стал оправдываться: – Это же не яд, это безобидные вещества! Глюкоза, мел, красители… – Но они не лечат, – ледяным тоном сказал Топилин. – И мой сын умер. – Я не виноват, – тонким голоском выкрикивал Хвиницкий, – он мне платил, я только бумажки подписывал! Я не хотел, чтобы кто-то умер! – Я готов заплатить любые деньги за моральный ущерб, – почти шепотом стал убеждать Деменьтев. – Заплатишь. За все заплатишь, – пообещал Топилин. – Эти двое уже никуда не денутся, – сказал Соколовский. – Давай-ка остальных выпустим, а? – Что? Верно. Идите, идите, – кивнул Топилин. – Жека, – кивнул Аверьянову Игорь. – И ты давай с ними. – Ты тоже иди, парень, – посмотрел на Соколовского Топилин. – Я тут сам. А тебя небось накажут. Неправильный ты какой-то полицейский. – Есть предложение, – сказал Игорь. – Шлепнешь ты этих тварей, и толку? Тебя посадят, через день все забудут. А ведь они тут наговорили много интересного. При свидетелях. И вот еще. – Соколовский вытащил из кармана диктофон и показал Топилину: – Заведут дело, проведут проверки, цепочки интересные потянутся. В то же министерство, не удивлюсь. – Обещаешь? – после короткой паузы спросил Топилин. – Обещаю. Топилин сделал шаг навстречу Соколовскому и протянул ему пистолет рукояткой вперед. Первыми из аптеки вышли Дементьев и еле живой Хвиницкий. Соколовский и Топилин двигались следом. Вика и Пряников появились из-за машин и направились им навстречу. Дементьев, поняв, кто тут главный, кинулся к Пряникову: