– Это мы должны спросить, что с тобой – спросил Этерли – то что, нас увидел и в обморок упал от радости? – Кажется… нет. – Он упал в обморок от радости, что снова в Ираке… – Эй – сказал как всегда серьезный Джо Ордус – может, тебе к врачу сходить? Тебя что – где-то взрывом шибануло? – Ага. Пыльным мешком по голове. – Нет, серьезно. – Все, хорош… Да перестань ты на меня лить эту проклятую воду. Дайте лучше пива. Лейтенанту протянули банку холодного египетского пива Sakara и он надолго присосался к ней. Пиво было вкусным – настолько, насколько может быть вкусным египетское пиво. – А вы какого хрена здесь забыли? Боевые пловцы его группы, так называемой «Red team» переглянулись. – Да так. Паримся под солнышком то тут, то там ходим. Трудяги – бродяги, голь перекатная. А ты тут какими судьбами? – Меня в Норфолке приписали к какой-то «группе Альфа». Вы не знаете – что это за хрень такая и какого хрена она здесь делает? – Группе Альфа? – переспросил Ордус. – Точно. Какая-то временная группа советников, вроде как для обучения боевых пловцов. Обязательно знание языка. Хотя какого хрена нам понадобилось учить местных боевых пловцов – я так и не понял… – Это ты удачно зашел… – протянул обычно молчаливый Леппин. * * * Группе был придан Шевроле Субурбан и на нем был кондиционер – роскошь, которая полагается далеко не каждому и не всегда. Наскоро собравшись, они вышли из вагончика, дошли до автомобильной стоянки, завели машину и покатили куда-то в сторону военного сектора аэропорта. – Эй, парни, а мы куда? – спросил Аллен. – Сейчас увидишь. Хотим тебе кое-что показать… В военном секторе аэропорта – такой сутолоки, как в прошлые годы не было, в основном боевые задачи раскидали по провинциальным группам, которые базируются каждая на свой аэродром, а завозить в Ирак было почти что нечего – дай Бог вывезти хоть что-то, чтобы окупить многомиллионные расходы… да какие к черту миллионные – а миллиардные не хотите? Лейтенант отлично помнил, как он вместе с товарищами стоял в оцеплении, когда разгружали эти самолеты – а потом сопровождал их груз. Это были деньги – новенькие стодолларовые банкноты, обмотанные пластиковым упаковочным материалом и сложенные в мешки, и их было столько, что их привозили в Ирак самолетами, а потом кидали в закрытые машины, как мешки с картошкой или зерном. Банковской системы в Ираке не было – а подмазать надо было многих… очень многих, в том числе и самих себя. Он прекрасно помнил точки разгрузки… всем заведовал Пол Бремер, ушлый тип, который всего год пробыл начальником временной гражданской администрации, но умудрился пустить налево шесть миллиардов долларов – как потом выяснили на слушаниях в Конгрессе. И обвинений – так никому и не предъявили. Они прошли через одну зону безопасности, затем другую. Вторая охранялась сотрудниками военной полиции, и они отказывались пускать Аллена, потому что у него в карточке не было какой-то отметки, а сама карточка была временной. Потом Ордус психанул, позвонил куда-то, возможно тому же лейтенанту-коммандеру – пустили. Не преминув напомнить, что временный пропуск необходимо сдать как можно быстрее и обзавестись постоянным. Перед ними были ангары – самые обычные стандартные ангары под С130. Удивительно только, что их обнесли такой стеной безопасности, двойной. Да еще и с военной полицией. – Ну и что здесь? Тайная тюрьма? – спросил лейтенант. – Еще круче. Рик, покажи ему. Рик приложил свой палец к сканеру, замок щелкнул, система приглашающе пиликнула. Лейтенант обратил внимание на глазок камеры, установленной наверху и направленной на вход в ангар. Здесь что – снимают круглые сутки. – Заходи, не бойся. Лейтенант шагнул внутрь… * * * Сначала – он не разобрался в том, что перед ним. Стандартное высадочное средство боевых пловцов – это вертолет H-70, переоборудованный в соответствии с современными требованиями, морской вариант знаменитого «Черного ястреба» от Сикорского. Сначала ему показалось, что это и есть Н-70, только вооруженный. Но потом – его глаза притерпелись к темноте, и он понял, что с вертолетом что-то не так. Его очертания – не были похожи ни на один современный вертолет. На носу, где обычно громоздится камера системы FLIR, штанга для дозаправки, и возможно – лазерная система прицеливания – ничего такого не было, вертолет имел очень чистый и обтекаемый силуэт. Как у акулы – только силуэт был граненым, как у самолетов – невидимок. Доминирующей фигурой дизайна был треугольник – признак специальной проработки конструкции для обеспечения малозаметности на радаре. Никакого вооружения не было – не торчали стволы Миниганов, не было крыльев с подвесками для ракет – ничего такого. Несмотря на то, что по силуэту это был Сикорский – каждая грань его тела была переработана. Лопасти были шире, чем обычно, хвостовой ротор – совершенно необычной формы. Он знал о разработках вертолетов Стелс и думал, что на хвосте применят систему NOTAR[21] – но тут был хвостовой ротор, правда, очень необычно выглядящий. Возможно – фирма Сикорского не получила от MD разрешения использовать эту технологию и вынуждена была экспериментировать с обычным хвостовым ротором. Вертолет был черным. Чернота бывает разной – например дорогие машины покрываются краской цвета черный металлик, которая отражает блики, заставляя их играть на поверхности кузова. Здесь вертолет был черным – радикально черным, было такое ощущение, что краска частично впитывает бьющие через открытую калитку лучи света, не давая им идти дальше. – Это что еще за хрень такая? – Не знаю, лейтенант… – сказал старшина Джон Нобл – но мы на этой штуке летаем каждый день. Точнее – каждую ночь. Через весь Ирак и обратно, с дозаправками и без. Высаживаемся где-то в Курдистане и отрабатываем штурм здания, каждый раз нового. Вот и все – что мы знаем, лейт. И кажется – никто не знает о том, что мы летаем на этой штуке, в том числе и диспетчеры аэропорта. Ее здесь нет. И нас – здесь нет… * * * Лейтенант-коммандер Снейк стоял перед ними в полной боевой: черная, боевая униформа, разгрузка, автомат Mk18 на груди, на сложной системе ремней. Каска, на которой укреплен монокуляр ночного видения и небольшая видеокамера – она позволяла разбирать действия каждого солдата при штурме и потом указывать на ошибки. Все они были одеты точно так же, в их группе почему-то не было снайперов и Нобл – вместо снайперской винтовки держал такой же автомат. Чуть в стороне – механики вытаскивали на водиле[22] из ангара вертолеты и расставляли их по площадке. – Джентльмены, внимание. Сегодня занятие с проникновением в помещение и полной зачисткой – при этом нам будет противостоять реальный противник. Десантируемся посадочным способом. Ножи и приемы рукопашного боя использовать запрещаю. Имейте в виду – нам противостоят морские пехотинцы и они знают, что мы нагрянем. Всем ясно? – Да, сэр! – Мы сделаем их! Ни один морпех никогда не сможет похвастаться тем, что завалил котика, по крайней мере, в моей жизни! – Да, сэр! Оружие каждого из них подверглось небольшой переделке – специальный затвор и магазин с подавателем синего цвета, а так же защитная униформа и бронестекло на шлеме, чтобы не искалечило. Это были патроны, разработанные по программе PEOSOLDIER, автоматическая винтовка могла работать на них, в том числе и автоматически огнем – но вместо пули в них был шарик специальной синей краски, очень больно, до синяков бьющий на малой дистанции. Это позволяло тренироваться не с пейнтбольными автоматами и не с лазерными имитаторами, а с реальным оружием, с таким, с каким они пойдут в бой. Патроны были чертовски дорогими, в несколько раз дороже стандартного М885, поэтому их выдавали не всем и не всегда – большинство тренировок происходили при помощи старых добрых лазерных имитаторов, выстрел из которых ничего не стоит. Если каждому из них выдали по полному боекомплекту – восемь снаряженных магазинов – таких патронов, то это значило, что намечается что-то серьезное. – Итак, джентльмены, я уяснил, что ваши намерения вполне серьезны. По коням! Вместе со всеми – лейтенант бросился к вертолетам, его остановил голос коммандера[23] Снейка. – Аллен! Ко мне! Сегодня ты в группе управления, прикрываешь меня и не отходи никуда, понял! Аллен подбежал к лейтенанту, тот направлялся к новенькому НН92, намного более крупному, чем «Черный ястреб» – но все же поменьше размерами, чем «Зеленые гиганты»[24]. В этом вертолете – были всего он, Снейк и несколько техников за стойками с аппаратурой. По-видимому – вертолет использовался как разведывательный и воздушный штаб при координировании специальных операций. – Пристегивайся. И смотри сюда – коммандер показал пальцем на экран, установленный перед ними – все будет здесь. Сегодня летишь пассажиром и внимательно смотришь за всем, что происходит. Сегодня морпехи явно настроены надрать нам задницу, и я не хочу, чтобы хоть кто-то налажал… – Понял, сэр – лейтенант не обиделся, потому что и сам бы не вынес, если бы их извечные враги и соперники морские пехотинцы США, которые мнят себя спецназом в полном составе – переиграли морских котиков. – Задача следующая. Мы должны пролететь пару сотен миль на предельно малой, причем нас будут искать. Здесь, на борту тоже есть радарная установки, и мы постоянно будем замерять радиозаметность птичек, которые полетят перед нами. Нам надо понять – действительно ли они так хороши, как об этом говорят умники их спроектировавшие. И пытающиеся нам их продать за шестьдесят миллионов долларов за штуку, мать их. Затем мы высадимся и разыграем штурм дома, который будут защищать морские пехотинцы. Если все пройдет окей – мы вернемся обратно, посмотрим кадры, на которых запечатлен наш героизм – и завалимся спать. Это все дерьмо мы проделываем каждую вторую ночь здесь, в разных вариациях. Ты должен смотреть на это на все как на голую бабу, чтобы запомнить порядок действий: в основном он не меняется, отрабатываем одно и то же в разных вариациях. Следующий раз ты пойдешь вместе со всеми – и попробуй только налажать… – Коленвал[25], сэр? – помедлив, спросил Аллен. – Не знаю… – ответил Снейк – может быть, он, может какой-то другой ублюдок. Но держи ушки на макушке, потому что мы имеем шанс войти в историю. Или вляпаться в нее – мрачно подумал Аллен. * * * Тем временем – два черных вертолета уже обогнули светящийся ночью заревом огней Багдад, нырнули к земле и уверенно пошли в направлении северо-северо-восток, держа скорость примерно сто пятьдесят миль в час на высоте тридцать футов от поверхности… Подполковник Марк Моуден, один из наиболее опытных вертолетчиков США, пилот сто шестидесятой эскадрильи особого назначения пилотировал вертолет сам, не доверяясь автопилоту, который на этом вертолете был. Все, что у него было – это очки ночного видения, радарная система, подающая в наушники сигнал при опасном сближении с землей и двадцатидвухлетний опыт полетов, в основном в экстремальных условиях и с нарушением правил безопасности. Внешне небрежно придерживая рукой в сшитой по заказу перчатке из тонкой кожи ручку управления, он раз за разом убеждался, что этот вертолет закупать не стоит. Он был нестабилен. В военной авиации понятие «стабилен-нестабилен» используется часто, слово «нестабилен» – все одно, что приговор. До этого – он летал на Pave Low IV, вертолете, борт которого был создан еще под руководством «дяди Игоря» – гениального русского авиаконструктора Игоря Сикорского. В воздухе он был как средневековая каравелла – абсолютно устойчив даже на предельно низкой высоте. Он на спор пилотировал этот вертолет, опустив ручку управления на какое-то время – и вертолет прощал это. Потом – они пересели на HH-60H, спасательный «Черный ястреб», намного меньший по размерам: он был не столь стабилен в воздухе, но он был меньше по размерам, и в него труднее было попасть. А вот это… чудо природы, которое, небось, стоит как два Pave Low IV – оно нестабильно в воздухе, даже исправный, он постоянно рыскает и пилот, пилотирующий его должен постоянно быть настороже. Что-то с аэродинамикой… пытаясь создать вертолет – невидимку с аэродинамикой намудрили и где-то есть срывы воздушных потоков. Еще хуже было при зависании – хороший вертолет, по мнению подполковника, должен был висеть даже с опущенной ручкой управления – а этот начинал шататься. Нет… конечно, принимать решение будет не он – но он сделает все от него зависящее, чтобы эта летающая шлюха не попала на вооружение… – Поисковый радар на два часа… – сказал Тим Нахан, майор и бывший офицер радиоэлектронной борьбы с авианосца USS Theodore Roosevelt – он шарит по горизонту, но нас не видит. На твоем месте, я бы отклонился на десять градусов влево сейчас и обошел бы его, не поднимаясь выше, чем сейчас. Майор помолчал и добавил – сэр, может, включить автопилот? – Десять градусов влево исполнил – сказал подполковник, не желая вдаваться в дискуссию – следи за радаром. – Да, сэр. Излучение стабильно, поисковый режим. По условиям учений – если радар включался в режим прицеливания – это означало проигрыш вертолетной команды. – Излучение стабильно.