Пролог И сколько б тело не старело, а сердце верит в чудеса. Почти Тютчев. Насель нёсся по узкой винтовой лестнице, перескакивая через ступени. Ларри бежал следом, стараясь не отставать. Звук погони был уже совсем близко. Охранники весьма некстати сработали оперативно, и времени на раздумья не было. Все известные пути отхода были заблокированы, поэтому пришлось ломиться в первую попавшуюся дверь, которая и вывела на эту, уже казалось, бесконечную лестницу. Она слабо освещалась багряным пламенем факелов, и в каждом крутом изгибе, в каждой отбрасываемой тени беглецам чудились новые стражи со вскинутыми острыми клинками рапир. Они всё бежали и бежали, будто спускались с самого неба, хотя здание было всего лишь двухэтажным. Ларри показалось это очень странным, но думать было некогда ? сзади уже слышались топот ног и громкие голоса. — Быстрее! Быстрее, — кричали преследователи. — Это они тебе, — бросил через плечо Насель. Ларри был не в лучшей форме. Ноги ему отдавили еще в первые минуты бала, опустошить вечно полный поднос с шампанским он посчитал своим долгом и теперь едва ли мог перемещаться ровно. От падения его удерживала лишь крепкая рука друга, тянущая вперёд. Внезапно тени заплясали на стенах в причудливом танце, пламя факелов беспокойно задребезжало, а в лицо дунул лёгкий ночной бриз. Мысленному взору открылась картина бескрайнего ночного простора с гуляющим по нему ветром свободы. Ларри облегчённо вздохнул. Казалось, они спасены. Вот уже последняя ступень, Насель дёргает ручку деревянной двери. Заперто. Сзади слышится лязг металла. Остро заточенные клинки достаются из ножен. Пути назад нет, вперед тоже. По спине Ларри стекает предательская капля холодного пота. — Сгруппируйся, — говорит Насель. — Чего? — переспросил Ларри. Но прежде, чем он успел что-нибудь сообразить, друг схватил его за шиворот и, поставив перед собой как щит, налетел на дверь. Та податливо прогнулась под ними и сотней маленьких щепок вылетела наружу. Ноги Ларри подкосились, и он сразу же повалился на землю. Удача, похоже, отвернулась от него в этот день, и впервые во всегда падкую на приключения буйную голову пришла мысль: «Жаль, что я не остался дома». Картинка перед глазами расплывалась, он с трудом мог отличить свою ногу от ноги друга. — Беги, Насель. Спасайся без меня, — простонал он. — Хорошо. Из лишенного двери проема выскочили трое преследующих их охранников. Каждый был вооружен саблей и мушкетом. На их блестящих поверхностях смешались кроваво-красные блики от пламени и зеленоватый свет, нависающего диска спутника на небе. — Это шутка! Не смей бросать меня, дубина! Глаз Населя предательски дернулся, и его обладатель злобно прорычал что-то неразборчивое. Но его совести всё же хватило на то, чтобы не бросить товарища в беде. Резким отработанным движением он схватил стонущего друга за ворот и понёсся через поле к спасительным воротам, ведущим на широкие улицы. Не тратя драгоценного времени на то, чтобы открыть тяжёлую калитку руками, Насель вновь поставил перед собой Ларри. Тот попытался сопротивляться, но, увы, силы были не равны. Железная решетка со стуком разошлась в стороны, и два друга выпали на широкую улицу. Это был довольно мерзкий городишко. Дорога ярко освещалась, тёмных переулков было катастрофически мало, и все они, как один, вели в глухой тупик. Нет, этот город явно не был приспособлен для побегов. Насель твердо решил, что здесь он задерживаться не собирается. Сзади послышались звуки выстрелов. Патроны наверняка были холостые, но все же полной уверенности не было, а проверять, почему-то, не хотелось. Яркий свет, казалось, заполонил весь город, и не нашлось бы в нем и клочочка тени, где можно было бы укрыться от преследования. Дыхание сбилось, усталость брала верх над чувством самосохранения, в голове мелькнула мысль остановиться и сдаться в руки правосудию. Но тут впереди темными грозными великанами стали густые деревья городского сквера. Никогда еще Насель так не радовался живой природе. Сейчас зеленые раскидистые ели и узкие витиеватые земляные дорожки казались ему самым прекрасным, что когда-либо создавал человек на этой земле. Он резко завернул туда, увлекая товарища за собой. Поворот, еще один, обогнуть сосну, за бук, проползти под кустом калины и дальше по-пластунски передвигаться между разложенных камней. Друзья бесшумно крались по влажной траве. До ушей доносились возгласы, крики и чётко отдаваемые приказы стражников. Насель змеёй соскользнул в высохшее русло реки, Ларри не отставал ни на шаг. Прислонившись к поросшей мхом подпорке маленького мостика, друзья затаили дыхание. Стражники были где-то рядом. Сердце бешено стучало, и каждый его удар отдавался пульсацией в висках. Послышался шорох травы и стук тяжелых армейских сапог по мощеной кладке дороги. Стражи вышли на мост, Ларри крепко зажмурился. — Где они? — спросил чей-то грубый голос. «Не заглядывай под мост. Не заглядывай под мост», — как мантру повторял про себя Ларри. — Может, они под мостом? «Ну, конечно», — с досадой подумал Насель. — И кто будет туда спускаться? Ответа не последовало. — Что ж им дома-то не сидится? — воскликнул кто-то. В его голосе слышалось столько же досады, сколько и в мыслях Населя. — Давай уже плюнем на них и пойдем спать? — Плюнешь на них, и капитан плюнет на тебя, а это, уж поверь мне, тебе совсем не понравится. — Ничего страшного, умоюсь. Пошли спать. — Нет. Мы должны выполнить свою работу! Если не мы защитим город, то кто? — Ох уж эта принципиальная молодежь. И куда катится этот мир! — досадливо проворчал явно бывалый вояка. «И не говори», — подумал Ларри. — Малыш, не желаешь пропустить стаканчик-другой бренди? «Хочу!» — Бренди… — задумался «малыш», который, как подозревал Насель, был на несколько голов выше его и шире в плечах раза в два, — …звучит, конечно, заманчиво. — Вот и отлично, ты проставляешься. Стражник замялся. Ларри слышал, как неуверенно тот переступает с ноги на ногу. В молодом бойце сейчас шла страшная борьба между юношеским максимализмом и служебным опытом. «Ну же, человек, неужели ты совсем потерян для общества?!», — вскричал Ларри про себя. Оказалось, что нет, «малыш» не безнадежен. — Ладно, — наконец-то ответил он. До слуха беглецов донеслись звуки дружеских хлопков по плечу, а затем музыка неспешно удаляющихся ног в тяжелой армейской обуви. Голоса стихли вдали, и воздух заполонили прекрасные звуки летней ночи: лёгкий ветер играл кронами деревьев, где-то внизу, у самых ног, стрекотал сверчок. Спутник наполнял всё своим изумрудным светом. Насель шумно выдохнул, и устало осел на землю. Определённо, из этого города надо было выбираться как можно скорее. Но не сейчас, пока можно было и отдохнуть. Вдруг он резко вскинул голову и стал озираться по сторонам: — А где Аникей? Глава 1, в которой мы подбрасываем монетку Итак, мы тронулись в путь. Без сомнений, это был именно тот день, в которые надо начинать все путешествия: веселый, беззаботный, а главное летний. Мы вышли рано утром, на рассвете, когда знойное солнце еще не так сильно опаляет землю. Под ногами была пыльная проселочная дорога, вокруг — густой лес, внизу — в ущелье — шелестел серебряный горный ручей, а у самого горизонта высились горы, подернутые сизой пеленой тумана. Ларри шел впереди. Его светлая во всех отношениях голова, словно Полярная звезда, указывала нам путь. Он шагал, засунув руки в карманы, и на его лице, как всегда, играла ехидная улыбка. Он почти не озирался по сторонам, а смотрел только вперед, на дорогу. За его внешней беспечностью скрывался напряженный процесс продумывания маршрута. Он возложил на себя роль нашего лидера и пообещал, во что бы то ни стало, довести нас к цели. Вне всякого сомнения, с таким проводником нам никогда не заблудиться. Насель, оторванный от всех благ цивилизации и брошенный самостоятельно выживать в «дикой и враждебной обстановке живой природы», как сам он выражался, стал еще более нервным и дёрганым, чем обычно. Он искренне не понимал, почему мы должны прятаться по лесам, а не идти по широким дорогам города. «Мне всё это не нравится, — заявил Насель с самого начала. — И скоро вы поймёте почему». И он с кислой миной шел по утоптанной земле, нервно вскидывая голову от каждого шороха. Я же, вырвавшийся из грязных и коварных лап города и вернувшийся в родное лоно природы, чувствовал себя превосходно. Я всегда мечтал отправиться выживать в диком лесу, спать на деревьях, питаться охотой, пить из холодных ручьев. Мои ноги весело поднимали пыль дороги, а душа наслаждалась каждой секундой путешествия. — Друзья мои! — воскликнул я. — Разве не прекрасен этот день, эта дорога, это небо у нас над головами. Сколь мила и приветлива наша родная мать-природа. Как рада она возвращению чада в свои нежные, теплые длани. Я уже ощущаю ее ласковую, трепетную заботу на себе, и всё мое тело наливается неповторимой лёгкостью. Мне кажется, что ещё чуть-чуть, и я улечу далеко за облака, к горам, вместе с птицами. Я полечу искать далёкие и неизведанные цивилизации, открою миру новые города, затерянные где-то в поднебесье. И вновь стану полностью свободным, не скованным тугими цепями социальных устоев. Неужели, друзья мои, вы не чувствуете того же? — Нет, — пробурчал Насель. — И всему виной твой мешок. Почему бы тебе не понести его самому? Глядишь, и не улетишь никуда. Я страдальчески закатил глаза: — Мой милый друг, я же тебе много раз объяснял, что такие нагрузки не предназначены для моего позвоночника… — …у тебя может развиться грыжа, паралич, эпилепсия, лунатизм, разжижение мозга и всё это одновременно, — устало проговорил Насель, явно перевирая мои слова, — просто скажи мне, что ты туда положил? Твой мешок весит, по меньшей мере, тонну. — Там исключительно самое необходимое. Всё из того, что я взял с собой, обязательно понадобится в пути. — Молись, чтобы так и было, — пробурчал Насель себе под нос. — Стоять, — вдруг резко скомандовал Ларри. Перед нами, откуда ни возьмись, возник перекрёсток. Ларри привычным ему повелительным тоном обратился к Населю: — Карту. Тот кивнул, сунул свою ладонь мне в лицо и строго потребовал: — Карту. — Какую карту? — искренне удивился я. Воцарилась неловкая тишина. Ларри угрожающе медленно обернулся к нам. Он навис всем телом над Населем, не обращая внимания на то, что был ниже. Его голос понизился до злобного шипения. — Я поручил тебе собрать карты в дорогу. — Вполне вероятно. Но я был очень занят… другими важными делами, поэтому перепоручил всё Аникею. Ларри повернулся ко мне и упёр руки в бока.