119 Живет в чулане. Где-то служит, 136-159 Что вряд еще через два года Он чин получит; что река Все прибывала, что погода Не унималась; что едва ль Мостов не сымут, что конечно Параше будет очень жаль… Тут он разнежился сердечно И размечтался как поэт. «Жениться? что ж? зачем же нет? И в самом деле? я устрою Себе смиренный уголок И в нем Парашу успокою. Кровать, два стула, щей горшок Да сам большой… чего мне боле? Не будем прихотей мы знать По воскресеньям летом в поле С Парашей буду я гулять; Местечко выпрошу; Параше Препоручу хозяйство наше И воспитание ребят… И станем жить и так до гроба Рука с рукой дойдем мы оба И внуки нас похоронят…» Так он мечтал. Но грустно было 179-187 И затопляла острова, И пуще пуще свирепела Приподымалась и ревела Котлом клокоча и клубясь И наконец остервенясь На город кинулась. Пред нею Всё побежало. Всё вокруг Вдруг опустело[320] — волны вдруг Вломились в улицы, в подвалы, С Невой слились ее каналы, 190-199 Осада! приступ! лезут волны Как звери, в окна. С ними челны С разбега стекла бьют кормой Мосты, снесенные грозой, Обломки хижин, бревны, кровли Товар запасливой торговли Пожитки бедных, рухлядь их, Колеса дрожек городских, Гроба с размытого кладбища Плывут по городу! Народ 218 Спасать от страха одичалый 282 Как дождь ему в лицо плескал 247 Его мечта… Иль это сон[321] 250Насмешка Рока над землей? Часть вторая 260-263 Но вот, насытясь возмущеньем И наглым буйством утомясь, Нева обратно повлеклась, Своим любуясь разрушеньем[322] 281Еще под ними тлел огонь 289-290 Чрез волны страшные охотно Его за гривенник везет. 344 Свозили лодки. И Хвостов 370-374 Его[323] стегали, потому Что было все ему дорогой И двор и улица, но он