«Ишь, стервецы, мясо сожрали сами, а мне, главе атомной державы, подсовывают хвосты! Убрать это немедленно!» На самом деле этот суп – настоящий деликатес, но советую не переусердствовать – нас ждет еще кусок нежнейшей говяжьей вырезки, приготовленной по рецепту великого французского романтика и гурмана, поэта виконта Франсуа Рене де Шатобриана. Заметь, Шатобриан был не только ненасытный чревоугодник, но и неистребимый женолюб. По его убеждению, любая трапеза должна проходить в обществе прекрасной дамы, поэтому и рецепт вошедшего в историю блюда он создал для двоих. Не удивляйся, когда увидишь перед собой тарелку с куском мяса граммов этак на семьсот-восемьсот. Разумеется, к мясу мы возьмем красное вино… – Ари, я поражен! – с нескрываемым восхищением произнес Аношин. – Откуда у тебя, недавно прибывшего в Париж, такие глубокие познания в национальной кулинарии?! Я почти четыре года провел на Западе, но понятия не имею и о десятой части того, что знаешь ты… Нет, я просто снимаю шляпу перед твоим знанием французской кухни! – Это заслуга Ширин, – ответил грек и, вспомнив напутствие жены, погрустнел. – Это она таскала меня по всем элитарным ресторанам. И приучила к престижной французской кухне. Кстати, мой друг, – менторским тоном произнес грек, – «Шабли» к мясу употребляют только простолюдины, это дурной тон. Если ты уж доверился мне, то слушай и мотай на ус, а с заказом я как-нибудь справлюсь сам. Поверь, ты ни о чем не пожалеешь! А закончим обед тетеревом, запеченным в шафранном французском соусе… Да, что ж это я! – Грек хлопнул себя ладонью по лбу. – Обед мы закончим десертом, а не тетеревом! – А что у них на десерт? – Здесь по традиции подают сыры. Подкатят к нам двухэтажный столик на колесах со многими сортами сыра. На верхней столешнице находятся сыры твердые, на нижней – мягкие, полузрелые. Рекомендую попросить три-четыре кусочка с каждого этажа. Десерт принято запивать сухим «Рейнским», так что не вздумай хватать бокал с красным вином… Да, чуть не забыл! Когда тебе подадут мягкий сыр, постарайся сдержать себя и не отпустить какую-нибудь шутку по поводу несвежих носков официанта. Запах будет исходить не от его ног, а от сыров на твоей тарелке, все понял? Тогда приступаем! …Вырезка от «виконта де Шатобриана» задерживалась, и грек, чтобы заполнить вынужденную паузу, заказал «Мартини» – с «Шабли» уже было покончено. После насыщенных йодом устриц, обильно сдобренных сухим вином, Ганнибал испытывал ощущение невесомости, по телу растекалось ни с чем не сравнимое блаженство, предстоящая явка с агентом, которого еще надо было отыскать, и все заботы виделись далеко-далеко, как в перевернутом бинокле. «Мартини» мгновенно ударил в голову, и Ганнибал не стал возражать, когда грек предложил пригласить черно-бело-пепельную троицу к себе за стол. – Так будет лучше, старина… Надо поближе познакомиться с нашей «крышей» за столом, все-таки мы на них рассчитываем, – по-хозяйски распорядился Аристотель, – и тогда ты не будешь шарахаться от них в бассейне. А то, что они туда пойдут, нет никаких сомнений. Все это делают после обеда, посмотришь! Да и вообще, Ганнибал, у тебя есть уникальная возможность понаблюдать, как проводят свободное от работы время горлопаны из бундестага, помощники министров, их шефы, банкиры, капитаны германской индустрии, да и другие особо важные персоны… А если ты проявишь щедрость и не только на внешние знаки внимания, то сумеешь расположить к себе одну из этих фей напрокат. Она тебе взамен таких пикантных подробностей о сильных мира сего нарасскажет, что хватит на целый отчет Казаченко… Ты как? Еще не против составить отчет о проделанной работе своему шефу? Извини за шутку, но в каждой шутке, как известно, есть только доля шутки… Ладно-ладно, можешь не отвечать. Кстати, ты еще не забыл, что нам надо разыскать генетика?… – Так! – командным голосом приказал Аристотель, – забыли обо всем! Общаясь с нашей «крышей», только успевай называть фамилии из мира бизнеса, политики, спорта, и любая из этих птичек начирикает тебе столько о них, что у тебя материала хватит ни на одну шифровку для Казаченко. Уверяю тебя, имена многих высокопоставленных чиновников, с которыми ты можешь встретиться лишь на дипломатических раутах в турецком посольстве, если, конечно, ты туда попадешь, давно уже в записных книжках этих див. Почему? Да потому лишь, что все они когда-то перебывали в постели с этими птицами… Многие из тех, кого ты привык видеть на фотографиях в газетах и журналах облаченными в смокинги, в строгие костюмы и при галстуках, сегодня предстанут перед тобой в чем мама родила. Уж они-то никогда не откладывают работу на субботу, а постель с нимфеткой из «Оазиса» на старость. Советую последовать их примеру. Еще раз напоминаю: ты для девушек – американец. – Но по-английски я говорю гораздо хуже, чем по-французски… – Ну что ж, будем перестраиваться на марше. Ты – канадец и говоришь по-французски. Ты из Монреаля, а не из Парижа, и зовут тебя Поль, а не Ганнибал, договорились? Раскурив сигарету и успокоившись, Аристотель менторским тоном продолжил излагать положения «Курса молодого бойца». – Проститутки, практикующие в «Оазисе», – аккумуляторы самой актуальной информации. Однако должен тебя предупредить, это касается только европеек, наподобие наших знакомых… – Других я что-то здесь не вижу! – громко выпалил уязвленный Аношин. – Подожди, еще не вечер, они появятся… Я тут полистал один свеженький буклетик, пока ты рассматривал в хозяйственном отделе сачки для бабочек… Хозяин заведения пригласил сюда трансвеститов из знаменитого на весь мир ансамбля «Альказар-шоу» – это настоящая передвижная кунсткамера под управлением некоего Эмиля Барановского. – А это что такое? Девятое чудо мира? – Ты, конечно, из исторических романов знаешь, – начал неторопливо грек, – что у одной из жен короля Генриха Восьмого было три груди. Хотя это не единственный факт ее жизни, позволивший ей войти в мировую историю… Но речь сейчас не о ней – о таких же уродцах, которых один предприимчивый израильтянин Эмиль Барановский собрал по всему свету и гастролирует с ними по самым фешенебельным курортам и заведениям Европы. Сначала он намерен получить громогласную рекламу, а потом махнет со своим аттракционом за океан, в Штаты. Через две недели Барановский убывает в Англию, а пока… – А этот Барановский, он что? Демонстрирует заспиртованных человеческих мутантов, что ли? Эка невидаль! – Да нет же, Ганнибал, его экспонаты – не в колбах и пробирках, а во плоти и крови, за деньги выставляющие себя напоказ всем желающим… Впрочем, и нежелающим – тоже! Значит, так, когда публика в ресторане основательно захмелеет, герр Зигмунд Лейзенбок, хозяин «Оазиса», предоставляет сцену уродцам из труппы Барановского… Начинает он с демонстрации самой простой патологии: выводит в зал 7 членов какого-то арабского то ли клана, то ли племени, у которых на обеих руках и ногах по шесть пальцев. Поясняет, что члены этого племени, чтобы сохранить свое отличие от других представителей рода человеческого, женятся только между собой. Самое интересное, что, если в этом шестипалом семействе появляется новорожденный с пятью пальцами на руках и ногах, все! Муж требует развода. – Почему? – Он считает, что жена изменила ему с ненормальным! Но это – только начало. Вслед за арабами Барановский, что называется, достает из рукава козырного туза – выталкивает на сцену короля уродцев. Думаю, этот Барановский, до того как перебраться в Израиль, проживал у нас в Союзе, в Одессе. Школа та – одесская! Во всяком случае, он отменный психолог: стартует на малых оборотах, потом включает полный газ, а затем шоу уже катится само по себе. Но денег эти монстры собирают с присутствующих в зале тьму-тьмущую! – Что, прямо-таки с шапкой по столам ходят? – Представь себе, да! Посуди сам, ну кто ж откажет существу, у которого единственным человеческим признаком является лишь его взгляд, преисполненный мольбы. Некоторые слабонервные клиенты не выдерживают зрелища и, разрыдавшись, либо падают в обморок, либо уходят. Но после того, как заплатят… А платят всегда! Деньги, которые они дают, что-то вроде отступного человеческому уродству. Да, так вот я начал о короле уродцев, – вновь ухватил нить мысли Аристотель, – он – индус, зовут его Коко. Он – гибрид, то есть его мать должна была родить двойню, но в итоге получился один Коко… – Не понял? – Ганнибал в диком возбуждении безотчетно раскурил новую сигарету. – Сейчас поясню… Голова у него одна, а вот некоторых органов явно в избытке, природа вынудила его позаимствовать их у брата-близнеца. У этого Коко, например, четыре ноги, четыре руки, два комплекта половых органов. – Какой ужас! Неужели он в зале появляется обнаженным? – Ганнибал в шоке отвалился на спинку кресла. – А для чего бы тогда нужно было затевать весь этот балаган?! – как бы между прочим спросил Аристотель. – Разумеется, на сцену он выходит в чем и с чем мама родила. Иначе он ничего не заработает, разве ты не понимаешь? Да и не только он – весь зверинец Барановского появляется на публике только нагишом! – А женщины в этом зверинце есть? – заинтересованно спросил Ганнибал. – А как же! Есть одна. Француженка по прозвищу «Женщина во фраке». К ее собственному тазу природа припаяла еще один, рудиментарный член с дополнительными ногами-яйцами. При ходьбе эта пара недоразвитых ножек болтается, как фалды фрака, отсюда и прозвище. – Потрясающе! – Ганнибал раскурил новую сигарету. – У нее в паху растут две рудиментарные груди, которые она дает потрогать всем желающим… – Что, неужели находятся и такие?! – Желающих хоть отбавляй. Я же сказал тебе, шоу начинается, когда публика, собравшаяся в зале ресторана, находится в высшей кондиции подпития… – Ари, неужели никто из репортеров не пытался заснять этих уродцев на видеопленку во время выступлений? Ведь можно сделать такой сенсационный репортаж! Это ж бомба! – Опомнись, милый мой! Объявление сексуального содержания ты у лифта рассмотреть сумел, а вот более важные вещи, запреты на проведение любой фото– и видеосъемки не заметил! В «Оазисе» любая съемка категорически запрещена, как таковая… Впрочем, ты меня отвлек, слушай дальше. Есть здесь еще один уникум, прямо-таки ископаемое чудовище, но его редко выпускают на люди… – Почему? – Ну, во-первых, общение с ним, что называется, на любителя, уж больно омерзительное впечатление производит на зрителей его патология. Во-вторых, он, в отличие от своих собратьев, достаточно интеллектуально развит, и для него выйти на сцену – что взойти на Голгофу. Говорят, что он – отпрыск какого-то английского лорда, который отказался и от него, и от жены сразу же, как только увидел, какой чудовищный сюрприз преподнесла ему природа. Этот парень Эдвард Мордейк, внешне очень красив, к тому же он талантливый музыкант – играет на нескольких инструментах. Но при этом у него два лица, одно из которых – женское! – Да ты что! – изумлению Ганнибала не было предела. – Ну да, именно так о нем мне и рассказывали, потому что сам я его не видел. Его вообще мало кому удавалось видеть, так как он часто впадает в депрессию и прячется от людей. Говорят, он уже несколько раз пытался покончить с собой. Думаю, что все это из-за того, что если для остальных уродцев из балагана маэстро Барановского выступления и выпрашивание денег – это карнавал, где они забавляются, как дети, то для бедняги Эдварда – это пытка… – Так у него две головы? – Нет, Ганнибал, два лица… Одно, как у всех, – спереди, а второе – на затылке. Оно не ест и не говорит, но может вращать глазами и даже плакать и смеяться, представляешь! – Мать моя! Ари, ну ты меня убил наповал! Это же настоящий двуликий Янус! – Да, точно, так и есть… Говорят, он пытался связаться с врачами, чтобы ему удалили лицо с затылка, но, как только Барановский узнал об этом, он посадил беднягу на цепь… – А как же он его перевозит? – Да так и перевозит. Приковывает к себе наручниками и – вперед! Чтобы, значит, не сбежал, ибо тогда Барановский лишится едва ли не самого высокооплачиваемого экспоната. У него уже один такой умер, некто Паскуаль Пиньон, мексиканец с двумя головами… – Черт возьми, да сколько же уродств в природе! Не обратив внимания на восклицание Ганнибала, Аристотель увлеченно продолжал: – Так вот у того, покойного Пиньона, на лбу росла вторая голова, которая тоже могла беззвучно шевелить губами и вращать глазами. Однако со временем эта меньшая голова утратила все свои функции и превратилась в бесформенный нарост. После чего Барановский избавился от экспоната. Вот еще что я вспомнил! Последнее время маэстро Барановский якобы накачивает Эдварда наркотиками, чтобы тот был покладистым и давал желающим из числа зрителей прикоснуться к своему второму лицу. – Мне кажется, что и смотреть-то на это не совсем приятно, не то чтобы прикасаться… – Не драматизируй, Ганнибал! Услышишь еще об одном экспонате – ахнешь! Этого Барановский оставляет на десерт… Этот – действительный фаворит, жемчужина коллекции израильтянина из Одессы, гвоздь его программы… Кубинец по имени Хулио Дос Сантос. Сложен и красив, как молодой языческий бог. Ему посчастливилось родиться с лишней парой ног и дополнительным… пенисом! Но если дополнительные ноги – просто рудименты, болтающиеся сами по себе, то его второй член, как и первый, – всегда на боевом посту! Я в постели с ним, слава богу, не был, судить не могу, но слышал, что одна из штатных проституток «Оазиса» рискнула попробовать, каково быть скрипкой, на которой играют одновременно два смычка… – То есть? – Она уложила его к себе в постель, ну захотелось ей чего-то такого, неземного, чтобы запомнить на всю жизнь… Так вот этот Хулио, один свой член воткнул ей традиционно в вагину, а второй… Ну, сам понимаешь куда… – Куда?! – Куда-куда… В попу! Пардон, в анальное отверстие… Кончил он в оба отверстия одновременно, поэтому у той бедняжки было ощущение, будто в нее синхронно ударили горячие струи из двух пожарных брандспойтов!.. – Ну и поделом ей, той нимфоманке! – в сердцах воскликнул Ганнибал. – Ганнибал, ты несправедлив к ней… Ну, любит она мужчин и их игрушку между ног, что ж тут зазорного? Смотри на это проще. Может быть, у нее инстинкт продолжения рода ярче выражен, чем у других, как знать? А что касается Хулио, то он ее очень напугал. – Ну, ты даешь, Ари! Штатную проститутку напугать пенисом?! – Двумя… И испугалась она не двупенисного Хулио, а его сексуальной неистовости. Во время полового акта он агрессивен до безумия – изорвал и исцарапал все ее тело, вся постель была в крови! Хулио оказался сексуальным маньяком с выраженными садистскими наклонностями. Вообще-то при всей своей внешней привлекательности он производит впечатление хорошо замаскированного вурдалака! Да ты и сам сможешь убедиться в этом вечером, когда его увидишь… – Так ты считаешь, Аристотель, что вечер нам придется провести здесь? – Ну да, конечно! – заплетающимся языком ответил грек. – А как же генетик? – спросил Аношин, видя, что его друг основательно захмелел и что надо брать вожжи в свои руки. – Брат, но мы только начали его искать, мы его еще не нашли… Завтра утром начнем поиски, а сейчас расслабься, оттянись немного, ничего не может произойти, пока мы с тобой развлекаемся. Генетик от нас никуда не уйдет! Кстати, Ганнибал, ты жаждал посетить филиал Мертвого моря, что, забыл? – Нет-нет, ни в коем случае! – Вот и отлично! Пора звать к столу нашу «крышу». Отведаем десерт, а потом идем вместе купаться… – То есть идем на рекорд? – Ганнибал грохнул кулаком по столу. – Точно так…