– Что тебя не устраивает? – прямо спросила Аля. – Не любишь историю? – Допустим. К чему мне забивать голову ерундой? От этого денег в кармане не прибавится. – По-моему, ты не бедствуешь. – Не лезьте в душу, – ощерился парень. – Ненавижу эти психологические штучки! Бедствую, не бедствую… не ваша забота. – Ладно, иди… Он вышел из класса, демонстративно хлопнув дверью. Аля чуть не заплакала от досады. Не клеится у нее воспитательная работа хоть тресни. Может, педагогика – не ее призвание? Чтобы доказать себе обратное, она взялась изучать характер Антона по его страничкам в соцсетях. Тот увлекался спортом и онлайн-играми, изредка выкладывал в Интернет свои фото из фитнес-клуба и делал посты о кулачных боях. Родители, похоже, его не баловали. В гимназию он ездил на метро, а не на отцовской машине с водителем. Одевался без дурацкого форсу. Лентяй и пофигист, но умом его бог не обидел. Школьные предметы схватывает на лету, на девочек не заглядывается, дружит с одноклассником Сергеем Травкиным. Они вместе сидят и дают друг другу списывать. Травкин – неуравновешенный, рассеянный тип с бегающими глазами и нервными, суетливыми движениями. Наверняка тайком покуривает наркоту. В этой дружбе Антон, несомненно, играет ведущую роль. Судя по постам, Травкин болезненно обидчив и не ладит с матерью. Пожалуй, с ним можно завязать более тесное общение и разузнать побольше об Антоне. Травкин и Бессонов проживали с Алей в одном дворе, и она частенько видела, как Травкин выгуливает собаку – упитанного мопса. Она созрела для того, чтобы притвориться поклонницей этой породы собак… * * * – Где ребенок? – ломая руки, рыдала Ксения Травкина. – Он не ночевал дома и не отвечает на звонки! Его похитили, похитили… – Ты в полицию заявила? – сочувственно вздыхала соседка. Ксения прибежала к ней в панике, зареванная и дрожащая, с перекошенным от страха лицом. При упоминании о полиции она судорожно замотала головой. – Нет! Нет… Я знаю, что мне скажут. Мол, подростковый возраст, гормоны… вот и сбежал парень из дому. Таких случаев по Москве полно! Ждите. Если через трое суток не объявится, тогда… А за трое суток я с ума сойду! Чокнусь! Понимаешь? Его искать надо! Искать! Немедленно! – Может, и правда сбежал твой Сережка? Он вспыльчивый, нервный. Вы не ссорились в последнее время? – Ну, ссорились… и что? Зачем ему бежать? – заливалась слезами Травкина. – Я ему даже ни разу подзатыльник не отвесила! А руки чесались… Придешь с рынка никакая, в квартире все разбросано, уроки не сделаны, на кухне гора грязной посуды… Как не ругаться? – Ладно, Ксюха, кончай реветь. С чего ты взяла, что твоего сына похитили? Кому это надо? Твоим конкурентам? Смешно… – Раньше он никогда надолго не пропадал. Если задержится где-нибудь, обязательно позвонит. Знает, что я волнуюсь. – Раз на раз не приходится, – проворчала соседка. – Моя Танька вон пошла на прошлой неделе на дискотеку и телефон потеряла. Или вытащили. Спохватилась, а в кармане пусто. Молодежь-то нынче борзая! Глаз да глаз нужен. – Светает уже, – простонала Травкина. – А Сережка так и не пришел. Я глаз не сомкнула, извелась вся! Я ведь его одна воспитываю. Папаша нас бросил десять лет назад. Влез в долги, кредитов набрал и свалил в неизвестном направлении. Оставил меня отдуваться! Не хочу вспоминать, каково мне пришлось… – Да, хлебнула ты горюшка. – Билась как рыба об лед, чтобы из дерьма выбраться. Только-только жизнь наладилась, а тут новая беда… – Ты лучше подумай, куда Сережка мог податься? У него девочка есть? – Кажется, нет. – Ты его друзьям звонила? – Он только с Антоном дружит, с Бессоновым. – Так звони этому Антону! Чего сидишь? – Звонила уже… он трубку не берет. Спит, наверное. – Ага, спит, – кивнула соседка и покосилась на часы. – Рано еще. А в больницах ты справлялась? – Ты еще в морги меня отправь! – взвилась Травкина. – Нет ли там трупа моего сына! – Тьфу, тьфу! Типун тебе на язык… Соседка встала и плотно прикрыла дверь в кухню, чтобы не разбудить дочь. Она понимала Травкину, как никто. Сама в разводе, мыкается с Танькой, которая все больше от рук отбивается. Не слушается, грубит, шляется с кем попало. Хоть бы в подоле не принесла! Ей же учиться надо, поступать скоро… а она, кроме тряпок и косметики, ничем не интересуется. Расфуфырится, накрасится, и за дверь! Одни гулянки в голове. Ни помощи от нее, ни поддержки… только деньги подавай. А где их столько набраться, денег-то? – Что мне делать? – шмыгала носом Ксения. – Куда за помощью идти? – Ты сначала до Антона дозвонись, может, он в курсе, где твой Сережка. – Надо его взгреть как следует, когда найдется. Чтобы в другой раз неповадно было нервы матери трепать. – Ой, не знаю. Перегнешь палку, тогда и вправду из дому сбежит. – И то верно, – пригорюнилась Травкина. – Не знаешь, на какой козе к ним подъехать, ей-богу! Вроде выросли из коротких штанишек, а ума не прибавилось. По-хорошему не понимают, а по-плохому… дров наломаешь, потом расхлебывай. Тебе проще, у тебя девчонка. – Ну да! Как же! Чужая ноша всегда пушинка… Женщины плакали, пили кофе, жалели себя, обсуждали непутевых детей и строили планы поисков пропавшего Сережки. Тем временем в окно заглянуло солнце, и Травкина дозвонилась наконец Антону. – Это вы, теть Ксеня? – удивился тот. – Ты чего трубку не берешь? Сговорились с моим оболтусом? Прикрываешь его? – Я спал, телефон на беззвучный режим поставил. Я всегда так делаю. – Сережка у тебя? – наседала Травкина. – Признавайся! Больше ему идти некуда. Родни у нас в Москве нет, а на вокзале он ночевать не будет. Привык к комфорту. Антон растерялся. Он не хотел выдавать дружка, но и молчать про видео, выложенное в Сеть, было неправильно. Его мамаша все равно позже увидит и рассердится. Тем более Серый его молчать не просил. Он вообще ни о чем Антона не просил. Решил всех на уши поставить. Обычный выпендреж! – Вы только не волнуйтесь… но Серого у меня нет. – Как – нет? – ахнула Травкина. Она лелеяла надежду, что утром все образуется и она спокойно поедет на работу. – Ты нарочно меня пугаешь?.. Хватит уже! Я обещаю вас не ругать. Скажи Сережке, пусть домой возвращается… – Нет его здесь, теть Ксеня. И не было. Не верите, приезжайте и убедитесь. Родителей спросите. Они врать не станут. – А где же он? – всхлипнула женщина. – Ты в курсе? – Отчасти. – Говори! Что с ним? – Да я сам толком не знаю… Глава 3 Лариса и Ренат изнывали от скуки в своем офисе в Кузьминках. Просторное помещение бывшего эзотерического клуба вызывало у них ностальгию по прошлому[2]. – Помнишь, как Вернер толкал речи, сидя в позе лотоса? Надо отдать ему должное, он мастер своего дела. – А мы сначала совершенно не догоняли… – Зато он сразу выделил из общей массы тебя и меня, – задумчиво улыбался Ренат. – Чуйка у него, дай бог каждому. – Мы не подозревали о своих способностях, а Вернер нас вычислил, – кивнула Лариса. – Он перевернул нашу жизнь. Ты не жалеешь? – Ничуть. Наоборот, я счастлив. В клубе я встретил тебя… Уже за одно это я благодарен Вернеру. Они сидели на диване в зале для медитаций, где теперь устроили приемную, и завтракали тостами и кофе. – Давненько у нас не было нормального клиента, – пожаловался Ренат. – Мозги застоялись. – Скоро разомнемся, – сказала Лариса, прислушиваясь к шагам в коридоре. – Кажется, к нам посетитель. Посетительница! Каблучки стучат… О, стихли. – Она замерла за дверью, побаивается входить. Пойду приглашу ее сюда. Ренат вышел, а Лариса тем временем быстро убрала со стола чашки и подбросила в курильницу пару сандаловых углей. Пусть дымят. Она представила себе женщину лет сорока, светленькую, худощавую и очень расстроенную. Женщина читает вывеску, – «Агентство информационных услуг», – а буквы расплываются перед глазами.