– У меня хорошие новости. Договорился. Маму твоего друга ждут здесь. Вопрос транспортировки решается. – Папочка! – Бросилась к отцу. Обняла его и сквозь всхлипы пропищала: – Спасибо. – Когда эмоции улеглись, ко мне вернулись силы: – Поехали туда. Пожалуйста. – Юль, мы там не нужны. Специальная бригада доставит твоего друга и его мать сюда. – Я должна быть рядом с ним! Прошу, нам надо быть там! – Господи, – отец закатил глаза. Глава 40 Пристёгиваясь ремнём безопасности, Юля приговаривала: – Папа, спасибо тебе, от всего сердца, от всей души. Не знаю, как ещё сказать. Когда я рассказала Яру, что ты договорился с Самариным, организовал транспортировку, у него дар речи пропал. Он очень-очень-очень сильно тебе благодарен. – Мы постараемся сделать всё, что в наших силах. Но мы не волшебники, Юль. – Я понимаю. И ещё спасибо, что согласился отвезти меня к Яру. Я сейчас должна быть рядом с ним. Ярославу нужна поддержка. Он хоть и не говорит напрямую, но с ума сходит от переживаний. – Конечно, мужчины стараются не показывать эмоций. Не думай, что твой друг будет рыдать у тебя на плече. Вообще, я бы не был уверен, что сейчас он хочет кого-то видеть. В данный момент ему есть дело только до матери и до себя. – А я ему не помешаю. Просто буду рядом. Он точно оценит. Не, одному в такие моменты быть не хочется. Его мамочка на грани жизни и смерти. Бр-р-р, я даже представить такое не могу, сразу предобморочное состояние накатывает. – Лучше и не представляй. Учись абстрагироваться от чужих эмоций, – напутствовал отец, – чтобы сохранять холодный рассудок. Не пропускай через себя чужое горе, никому от этого пользы не будет, только вред. – А как ты обрёл эту суперспособность? – Не могу сказать, что владею ей в совершенстве. Хирурги – живые люди, нам не безразлична судьба пациентов. Но те, кто всецело включаются в их беды, быстро выгорают и уходят из профессии. Как говорится, или так, или никак. – Тяжело. – Не то слово. Расскажи-ка лучше про своего тренера-друга-парня. Давно вы общаетесь? – Не очень. Познакомились незадолго до того, как мы с Артуром расстались. – Вы с Артуром расстались? – папа был искренне удивлён. – Ну, конечно. У меня же новый парень. Ты чего? – Мало ли. Вот я и выясняю, что творится в твоей жизни. – Я была поражена папиному спокойствию при таких-то предположениях с его стороны. Он всерьёз решил, что я встречалась с двумя одновременно? Ничего себе. – Ярослав – крутой тренер, надёжный друг и классный парень. Ой, пап, прости. Ксюшка звонит. Всю дорогу до больницы, а это порядка сорока минут, я проболтала с сестрой. Так как рядом был отец, я изъяснялась завуалированно, короткими или двусмысленными фразами. Не стану же я при нём откровенничать, выкладывать то, что допустимо знать только Ксюше. Но мы с ней и так отлично понимали друг друга, обсудили всё, что хотели. Машина остановилась перед трёхэтажным зданием из красного кирпича, напоминавшим букву «г». Я в ту же секунду отстегнула ремень и раскрыла дверь. Но отец успел схватить меня за запястье и удержать на месте. Он строго произнёс: – Юля, очень прошу тебя, не переусердствуй с поддержкой. Держи себя в руках. Хорошо? – А где он сейчас? В реанимации? – проигнорировала поучения отца. – Туда не пускают посторонних. Как только папа договорил, на обшарпанном крыльце больницы появился Ярослав. И у меня ушёл ум. Все наставления отца тотчас выветрились из моей памяти, толком в ней не задержавшись. Выскочила из машины и помчалась к парню, не видя ничего вокруг. Взбежала по ступеням, как гарцующая горная коза. Добравшись до Яра, заключила его в крепкие объятия. В ответ парень приобнял меня одной рукой. Он молчал. Время от времени тяжело вздыхал. Крепко прижавшись к Ярославу, я мгновенно почувствовала его боль. Мою грудь будто пронзили ледяные иглы. Желудок закрутился в узел. Приступ рёва сжал горло. Но я держалась. Нельзя давать волю эмоциям и доводить Яра ещё больше. Я здесь для поддержки. Не помешало бы что-нибудь сказать, и я выдала: – Яр, всё будет хорошо. Самарин – известный врач. Он один из немногих берётся даже за сложные и безнадёжные случаи. И справляется. Всё будет хорошо, – ничего лучше не придумала, как повторять одну и ту же фразу, чтобы убедить парня в её правдивости. – Хотелось бы верить, – устало произнёс Ярослав. Мы всё ещё стояли, обнявшись. Я лежала на груди парня, вслушиваясь в удары его встревоженного сердца. Нас снова поглотило гнетущее молчание. Рядом никого не было. По крайней мере, так мне казалось, пока поблизости не прозвучало: – Что за унылая картина? Окаменели, как одна печальная статуя. По множеству причин мне абсолютно не хотелось отрываться от Ярослава и отвечать на замечание. Упёрлась подбородком в плечо парня и посмотрела на него вопросительно, приподняв левую бровь. Тот оставался непроницаем и безучастен, словно все его эмоции оказались заблокированы или отключены. Яр был всецело погружён в свои мысли и события вокруг его не интересовали. Парень смотрел вдаль, обнимал меня одной рукой, молчал. Всё. Никаких других действий он не совершал. – Местные врачи сказали, что мама не перенесёт дорогу, – вдруг произнёс он. И мою грудь пронзила острая боль. Ледяной страх облепил спину. – У наших докторов другое мнение. Они считают, что шанс есть. Значит, его надо использовать. Нужно сделать всё возможное, – ответила я. Взяла в дрожащие руки лицо парня, повернула его к себе. Яр медленно перевёл на меня затуманенный взор. Трепеща, вкрадчиво произнесла, пытаясь достучаться до него, оцепеневшего от боли: – Эй, надежда есть. Скоро здесь будет бригада специалистов, которые ещё раз на месте изучат состояние твоей мамы. Их мнению стоит доверять. – А ты уверена в компетенции этой твоей бригады? – вдруг в наш разговор снова вклинились. Игнорировать вопрос было нельзя, к тому же я мгновенно вскипела. Выходило, что папино мнение ставили под сомнение. Я на грани срыва. Глава 41 Я подняла голову с груди Яра и выглянула из-за его плеча. Позади нас, облокотившись на выступ кирпичной стены, стояла Инга. Она скрестила руки на груди и с недовольным видом исподлобья глядела на нас. Уж не знаю, что именно её раздражало. Лично меня неприятно удивило само её появление. Мы с Ярославом отстранились друг от друга и повернулись к Инге. Он сунул руки в карманы джинсов. Взгляд парня сохранял отрешённость, был устремлён внутрь себя. – Привет, не ожидала тебя здесь увидеть, – я планировала обратиться к девушке приветливым тоном, но скрыть досаду не получилось. Она прорвалась наружу в интонации. – Не поверишь, аналогично, – Инга отплатила ехидством, а затем попыталась нанести ответный удар: – Представляешь, я сердцем почувствовала, что-то случилось. Набрала Яру, а он уже в тот момент мчался к маме. У меня ещё, как на зло, машина в сервисе. Бросила всё, прыгнула в такси и к нему. Я друзей в беде не бросаю. Надо держаться вместе. – Конечно. Ты права, – сухо ответила я. – Самое интересное, мы забыли, что у тебя сегодня тренировка назначена. Не до этого было. Ярик даже телефон выключил. А как только прогрузил его снова, ты тут как тут. – Я разделяю твои взгляды на дружбу. Так что приехала сразу, как смогла. – Молодец. А что ты за врачей сюда позвала? Откуда ты их знаешь? Вот я звонила своему доктору, он связался со своим коллегой. Они посовещались и решили, что сейчас единственное, что нам остаётся – ждать. – Я позвала лучших из лучших. В принципе, Инга, тут с нашей стороны сейчас много народа будет. Я беру на себя заботу о Ярославе. Можешь ехать в город. Мой отец отвезёт тебя. До ближайшей автостанции или автовокзала, не знаю, что тут есть. На секунду мне показалось, что Инга позеленела. Её верхняя губа дрогнула. Во взгляде промелькнули огненные вспышки. Она того гляди начнёт метать молнии. Нетрудно догадаться, в чью сторону. Ох, и разозлила же я «свою подругу». – Яр, мне уехать или остаться? Как ты скажешь, так и будет, – обратилась она к парню обиженным голосом. – Я сделаю всё, что скажешь. – Не знаю. Решай сама, – он равнодушно пожал плечами. – Хотя, наверное, нет смысла торчать здесь толпой. – Ты предлагаешь нам обеим уехать? Я тебя одного не оставлю, – запротестовала Инга. «Что ты говоришь? Тебя открытым текстом попросили отсюда», – я снова начала закипать. – Я вам обеим очень благодарен за поддержку и помощь. Но мне сейчас лучше остаться одному. Я этого хочу. – А если тебе будет нужна помощь? – не унималась Инга. – Что ты сделаешь? Вытащишь мою мать с того света? – неожиданно огрызнулся Яр. «Отлично. Довела». Я до такой степени растерялась, что застыла, как мраморная статуя. Если бы не навязчивость Инги, всего этого бы не случилось. Яр не попросил бы меня уйти. Я-то реальную помощь и участие оказывала. А она что? Только разглагольствовала. Вот надо было «подружке» нестись сюда и лезть к нему со своими дружескими признаниями. – Девчонки, от всего сердца благодарю. Но меня не надо утешать. Хочу побыть наедине со своими мыслями. Чуть что, буду держать вас в курсе. Ярослав направился к двери больницы, но вдруг сменил траекторию в обратном направлении. Я тотчас воспряла, ведь успела потерять надежду, что он передумает и позовёт меня с собой. Кинула на Ингу победоносный взгляд и шагнула парню навстречу, приготовившись крепко обнять его. Но вопреки моим ожиданиям, Ярослав обратился к Инге: – Предупреди в зале, что меня какое-то время не будет. Пусть Настя отменит тренировки.