— Не всю треть… Я знаю, почему вы меня об этом спросили… Это я выпила немного виски после того, как он ушел, потому что плохо чувствовала себя. Я хотела свалиться на кровать и больше ни о чем не думать. Я попыталась уснуть. Потом сказала себе, что с Марко все равно ничего не выйдет, что у меня с ним ничего не выйдет никогда и что лучше мне умереть… — Сколько таблеток вы приняли? — Не знаю… Полную горсть. Я почувствовала себя лучше. Я тихо плакала и начинала засыпать. Потом я представила себе свои похороны, кладбище и… Я стала бороться… Испугалась, что уже слишком поздно спасаться и мне не хватит сил позвать на помощь. Я уже не могла больше кричать. Мне казалось, что кнопки звонка очень далеко. Рука была тяжелой. Знаете, это было как во сне, когда хочешь убежать, а ноги не двигаются. Должно быть, я дотянулась до кнопки, раз кто-то пришел… Она замолчала, увидев, что лицо Мегрэ вдруг стало холодным и суровым. — Почему вы так смотрите на меня? — А почему вы лжете? Мегрэ едва не попался на ее удочку. — Когда вы пошли в спальню полковника? — Это правда. Я забыла… — Вы забыли, что ходили туда? Она покачала головой и заплакала по-настоящему. — Не будьте со мной жестоки! Клянусь вам, у меня не было намерения вам лгать. Доказательство этого — что я сказала правду Жефу ван Мелену. Только когда я пришла в себя в той клинике, меня охватила паника, и я сначала решила притвориться, будто не знаю о том, что случилось. Я была убеждена, что мне не поверят и меня станут подозревать в убийстве Дэвида. Поэтому сейчас, разговаривая с вами, я забыла, что ван Мелен посоветовал мне ничего не скрывать. — Через сколько времени после ухода полковника вы пошли к нему? — Вы мне все еще верите? — Смотря по обстоятельствам. — Вот видите! Со мной всегда так бывает… Я делаю все, что могу. Мне нечего скрывать. Вот только у меня от всего этого голова распухла, и я уже не помню, на чем кончила. Вы не позволите мне пойти выпить глоток, всего один глоток? Я вам обещаю, что не буду пьяная… Я больше не могу этого выдержать, комиссар! Мегрэ позволил графине сделать то, о чем она просила, и едва удержался, чтобы не попросить ее налить и ему бокал. — Это было до того, как я проглотила таблетки. Я еще не решила умереть, но уже выпила виски. Я была пьяная, больная… Я жалела о том, что сказала Дэвиду… Я вдруг испугалась жизни… Представила, как я буду старая, совсем одна, без денег и не смогу зарабатывать себе на жизнь, потому что никогда ничего не умела делать. Дэвид — это был мой последний шанс. Когда я ушла от ван Мелена, я была моложе. Доказательство этого — то, что… — Что потом вы нашли полковника. Она, похоже, удивилась и была обижена резкостью этих слов. — Думайте обо мне что хотите. По крайней мере я знаю, что вы ошибаетесь. Я боялась, что Дэвид меня бросит. Пошла в одной ночной рубашке, не накинув даже халата, в его номер, и увидела, что дверь приоткрыта… — Я спрашивал у вас, сколько времени тогда прошло с того момента, как полковник расстался с вами. — Не знаю… Вспоминаю, что выкурила несколько сигарет. Их, должно быть, нашли в пепельнице. Дэвид курил только сигары… — Вы никого не видели в его номере? — Только его самого… Я чуть не закричала… Может быть, и закричала. Я не уверена — да или нет. — Он был мертв? Графиня посмотрела на Мегрэ, широко раскрыв глаза: видимо, эта мысль впервые пришла ей в голову. — Был… я думаю. Во всяком случае, я посчитала, что был, и убежала. — Вы никого не встретили в коридоре? — Нет… Хотя… подождите! Я слышала, как поднимался лифт… Я в этом не уверена, потому что бросилась бежать… — Вы выпили еще? — Может быть… Машинально… Тогда я пришла в отчаяние и проглотила таблетки. Остальное я вам уже рассказала. Нельзя ли… Графиня, несомненно, хотела еще раз попросить у него разрешения выпить глоток виски, но тут зазвонил телефон, и она неуверенно протянула руку к трубке: — Алло! Алло! Да, он здесь, да… Мегрэ услышал спокойный голос Люка — это наконец был нормальный голос. Комиссар представил себе, как Люка сидит за своим письменным столом на набережной Орфевр, и сам успокоился, даже почти почувствовал прилив свежих сил. — Это вы, шеф? — Я собирался позвонить тебе позже… — Я так и предполагал, но подумал, что лучше сразу сообщить вам. Марко Пальмиери здесь. — Его нашли? — Это не мы его нашли. Он пришел по своей воле минут двадцать назад, свежий и бодрый, держался очень непринужденно. Спросил, здесь ли вы, а когда ему ответили, что нет, попросил, чтобы ему дали поговорить с кем-нибудь из ваших сотрудников. Принял его я. Сейчас оставил его в вашем кабинете с Жанвье. — Что он говорит? — Что узнал обо всей этой истории только из газет. — Вчера вечером? — Нет, только сегодня утром. Он был не в Париже, а у друзей. У них замок в Ньевре, и они устраивали там охоту… — Голландка была с ним? — На охоте? Да. Они поехали туда вместе в ее машине. Он сказал мне, что они скоро поженятся. Ее зовут Анна де Гроот, и она разведена. — Знаю… Продолжай… Маленькая графиня слушала его, сжавшись в комок в своем кресле и кусая ногти, лак на которых облупился… — Я спросил его, что он делал в позапрошлую, ночь. — Ну и?.. — Он был в кабаре «Монсиньор». — Знаю. — С Анной де Гроот. — Это тоже знаю. — Он увидел там полковника со своей бывшей женой… — Что потом? — Голландка поехала к себе, и он с ней. — Куда к себе? — В «Георг Пятый», где она занимает номер на пятом этаже. — Который час тогда был? — По его словам, около половины четвертого утра, может быть, четыре. Я послал человека проверить это, но еще не получил ответ… Они легли спать, и он встал только в десять утра. Марко утверждает, что на охотничий праздник в замок банкира с улицы Обер их пригласили больше недели назад. Встав, Марко Пальмиери ушел из «Георга Пятого» и поехал к себе на такси за своим чемоданом. Он продолжал ездить на этом же такси, и сейчас оно стоит у нас перед входом. Он вернулся в «Георг Пятый», и около половины двенадцатого парочка отправилась в путь в «ягуаре» Анны де Гроот. Сегодня утром, в тот момент, когда он выезжал из замка на охоту, он машинально пробежал глазами газеты в холле замка и помчался в Париж, как был — в сапогах… — Голландка поехала с ним? — Нет, осталась там. Лапуэнт позвонил в замок, чтобы это проверить, и метрдотель подтвердил, что она среди охотников. — Какое он производит впечатление? — Держался очень непринужденно и выглядел искренним. Это молодой человек высокого роста, довольно симпатичный… Черт побери! Они все симпатичные! — Что мне с этим делать? — Пошли Лапуэнта в «Георг Пятый». Пусть он подробно отследит, кто куда ходил в ту ночь, пусть расспросит ночных служащих. — К этим людям ему придется идти на дом: они никогда не дежурят днем. — Пусть идет. А что касается… — Комиссар предпочел не произносить это имя перед молодой женщиной, которая впивалась в него взглядом. — Что касается твоего посетителя, на этом этапе дела ты можешь только одно — отпустить его. Попроси его не покидать Париж. Приставь к нему кого-нибудь. Да… Да… Ну как всегда делается! Я перезвоню тебе позже. Я не один… — Почему он в последний момент спросил: — Какая там у вас погода?