Поиск
×
Поиск по сайту
Часть 20 из 28 В начало
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
— Общее у них вот что: все они кто по имени, кто по богатству, кто еще почему-либо — очень важные особы, ВИП-персоны, как я говорил. Это объединяет их в группы, которые в разной степени дружат или враждуют между собой. Некоторые из этих дам весь год живут в «Лозанна-Палас», который вы уже видели. Самые богатые имеют виллу в Уши или замок поблизости. Они приглашают друг друга на чай, встречаются на концертах. Но разве в Париже не то же самое? Разница, я повторяю, в том, что здесь они более заметны. У нас тут есть и мужчины, почти со всего мира, которые решили жить в Швейцарии, кто круглый год, кто часть года. К примеру, если снова взять «Лозанна-Палас», там сейчас живут человек двадцать из семьи короля Сауда. Добавьте сюда делегатов международных совещаний — конференций ЮНЕСКО и разных других, которые проходят у нас в стране, — и вы поймете, что у нас много дел… Я думаю, что наша полиция, хотя работает тихо, не так уж плоха… Если я могу быть вам полезен… У Мегрэ постепенно появилась на лице та же улыбка, что и у его собеседника. Комиссар понимал, что, хотя швейцарцы и очень гостеприимны, тем не менее полиция у них очень хорошо информирована о том, что делают все эти известные личности. В общем, все, что он сейчас услышал, значило: «Если у вас есть вопросы, то…» И он вполголоса произнес: — Похоже, Уорд прекрасно ладил со своими бывшими женами… — А за что ему было на них сердиться? Он каждый раз сам покидал жену, когда она ему надоедала. — Он был с ними щедрым? — Не слишком щедрым. Давал столько денег, чтобы хватило на достойную жизнь, но не крупное состояние. — Что представляет собой Мюриэль Хэллиген? — Она американка. — В устах этого человека слово «американка» имело весь смысл, который можно в него вложить. — Я не знаю, почему полковник попросил развод именно в Швейцарии. Разве что у него были другие причины поселиться здесь. В любом случае развод тянется уже два года. Мюриэль наняла двух лучших адвокатов нашей страны и должна знать, сколько это ей будет стоить. Она выдвинула тезис, который, кажется, признают некоторые американские суды: что раз муж приучил ее к определенному образу жизни, он должен обеспечить ей тот же образ жизни до конца ее дней… — Полковник не уступил? — У него тоже отличные адвокаты. Три или четыре раза возникал слух, что достигнуто соглашение, но я не думаю, что последние бумаги уже подписаны. — Я полагаю, пока продолжается процесс, эта женщина воздерживается от любовных приключений? Полицейский из Лозанны налил вина в бокалы, и было заметно, что он наполняет их слишком медленно, словно хочет хорошо обдумать ответ. — Приключений? Нет, этого нет. Как правило, у этих дам из клуба нет открытых любовных увлечений. Вы, я думаю, уже встречались с Джоном Т. Арнольдом? — Он первый примчался в «Георг Пятый». — Он холост, — лаконично сказал начальник полиции. — И?.. — И одно время говорили, что у него нетрадиционные вкусы в этом отношении. Но от людей из обслуги тех гостиниц, где он живет, мне известно, что это совершенно не так. — Что еще вы знаете? — Он очень близок с полковником с давних пор. Он был для полковника доверенным лицом, секретарем, поверенным в делах. Полковник кроме законных жен всегда имел любовные приключения, достаточно короткие, чаще всего очень короткие, а случалось — всего на одну ночь или на один час. Так как полковник ленился ухаживать за женщинами, а при его положении в обществе ему было неудобно делать подобные предложения, например, танцовщице из кабаре или продавщице цветов, то этим занимался Джон Т. Арнольд… — Понимаю. — Тогда вы угадываете остальное. Арнольд брал комиссионные натурой. Утверждают, хотя у меня нет формальных доказательств, что он брал такой же сбор и с законных жен Уорда. — Мюриэль? — Он два раза приезжал к ней один в Лозанну. Но нет никаких доказательств, что приезжал не по поручению Уорда. — Графиня? — Несомненно! Он и другие. Когда она выпьет достаточно много шампанского, у нее часто возникает потребность поплакать на груди спутника-мужчины… — Уорд об этом знал? — Я был не настолько близко знаком с полковником Уордом. Вы забываете, что я всего лишь полицейский. Оба улыбнулись. Забавный это был разговор: одни половинки фраз, и в каждой им двоим многое было понятно без слов. — По-моему, Уорд знал много, но это его не очень волновало. Вы — я это узнал из сегодняшних утренних газет — встречались в Монте-Карло с господином ван Меленом, еще одним нашим подопечным. Он и Уорд были большими друзьями; они оба много прожили и не требовали от людей, в том числе от женщин, больше, чем те могут им дать. Оба были личности примерно одного масштаба с той только разницей, что ван Мелен хладнокровнее и лучше себя контролирует, а полковник позволял себе пить… Я полагаю, вы выпьете кофе? Мегрэ чувствовал, что, наверно, долго будет помнить этот завтрак в маленьком ресторанчике, который напомнил ему закусочные на берегу Марны, но выглядел по-швейцарски солидно. Возможно, здесь меньше яркого своеобразия, зато больше уюта и уединения. — Графиня полетит тем же самолетом, что и вы? — Я ей это запретил. — Все будет зависеть от того, сколько она выпьет в ближайшие четыре часа. Вы не хотите, чтобы она летела этим рейсом?
— Она достаточно заметная и достаточно неудобная спутница. — Она не сядет в этот самолет, — пообещал начальник полиции. — Вас не очень затруднит провести несколько минут в наших кабинетах? Мои подчиненные так хотят познакомиться с вами. Комиссару Мегрэ устроили радушный прием в сыскной полиции, в новом здании, на одном этаже с частным банком, над дамской парикмахерской. Мегрэ пожимал руки, улыбался, десять раз повторил одни и те же любезные слова, благодушный и довольный жизнью благодаря легкому вину из Во. — А теперь вам пора в машину. Если вы задержитесь, нам придется всю дорогу ехать с включенной сиреной… Мегрэ снова оказался в уже знакомой атмосфере аэровокзала. Опять призывы из громкоговорителя и бары, где пилоты в форме и стюардессы торопливо пьют кофе. Потом — самолет, горы, не такие высокие, как утром, луга и фермы, которые он видел в разрывы между облаками. В Орли его ждал Лапуэнт в одной из черных машин уголовной полиции. — Поездка получилась хорошая, шеф? Мегрэ вновь увидел парижские пригороды, а потом Париж под ясным предвечерним небом. — Дождя не было? — Ни капли. Я подумал, что будет лучше приехать встретить вас. — Что нового? — Я не все знаю: информацию собирает Люка. Я объездил часть ночной обслуги, и расстояние в результате получилось приличное, потому что большинство этих людей живут в пригородах. — Что ты узнал? — Ничего конкретного. Я попытался составить график прихода и ухода для всех. Это было трудно. В отеле живут, кажется, триста десять человек, и похоже, все они постоянно ходят то туда, то сюда, звонят по телефону, вызывают коридорного или горничную, такси, посыльного, маникюршу и не знаю, кого еще. Кроме того, служащие отеля боятся сказать лишнее, и многие отвечают уклончиво… Продолжая вести машину, он вытащил из кармана листок бумаги и протянул его Мегрэ. «Восемь часов вечера. Горничная третьего этажа входит в номер 332, где живет графиня, и видит графиню в пеньюаре, которой обрабатывает руки маникюрша. — Вы пришли по поводу одеяла, Аннетта? — Да, госпожа графиня. — Зайдите, пожалуйста, через полчаса. Восемь десять. Полковник Уорд находится в баре отеля вместе с Джоном Т. Арнольдом. Полковник, посмотрев на часы, расстается со спутником и поднимается в свой номер. Арнольд заказывает сандвич. Восемь двадцать две. Полковник из своего номера заказывает телефонный разговор с Кембриджем и около десяти минут говорит с сыном. Похоже, он регулярно звонил сыну два раза в неделю, всегда примерно в одно и то же время. Около восьми тридцати. Арнольд в баре входит в телефонную кабинку. Звонил он, видимо, в Париж, потому что телефонистка на коммутаторе не зарегистрировала этот звонок. Восемь сорок пять. Полковник из номера 347 звонит в номер 332, несомненно, чтобы узнать, готова ли графиня. Около девяти часов. Полковник и графиня выходят из лифта, по пути оставляют ключи. Портье вызывает им такси. Уорд называет адрес ресторана на площади Мадлен». Лапуэнт следил за тем, как продвигается чтение листка. — Я сходил в этот ресторан, — пояснил он. — Тут зацепиться не за что. Они там обедали часто, и им всегда давали один и тот же столик. Три или четыре человека подошли к полковнику и пожали ему руку. Полковник и графиня, похоже, не ссорились. Пока графиня ела десерт, полковник, который его никогда не заказывает, зажег сигару и просмотрел вечерние газеты. «Около одиннадцати тридцати. Полковник и графиня входят в кабаре „Монсиньор“». — Там, — сказал Лапуэнт, — они тоже постоянные посетители, и цыганский оркестр автоматически начинает играть всегда одну и ту же мелодию, когда входит графиня. Шампанское и виски. Полковник никогда не танцует. Мегрэ представил себе полковника сначала в ресторане, где тот воспользовался тем, что не ел десерты, чтобы прочесть газету, а потом на обитой красным бархатом скамье без спинки в «Монсиньоре». Он не танцевал и не ухаживал за своей спутницей, потому что близко знал ее уже давно. Музыканты подошли к его столику и сыграли для него. «Там они тоже постоянные посетители», — так сказал Лапуэнт.
Перейти к странице:
Подписывайся на Telegram канал. Будь вкурсе последних новинок!