— Пока ничего определенного. Я нащупываю… — Мне кажется, вы нащупываете в любопытных местах. — Что вы хотите этим сказать? — Вы предполагаете, что эти женщины приходят к доктору лечить вовсе не зубы, а? Черт возьми! Теперь я догадываюсь, почему эта старая грымза осматривала меня снизу вверх и сверху вниз, как будто изучала мою анатомию… И это объясняет также, почему она спросила у меня, на что я еще жалуюсь, кроме зубов… — А сам врач ничего особенного не сказал вам? — Он почти не разговаривал. Только и слышно было: «Откройте рот!.. Прополощите!.. Выплюньте!.. Откройте!..» — Вы должны снова пойти к нему? — Завтра утром. Он положил в зуб какое-то лекарство, от которого у меня мерзкий привкус во рту. — Если я вас попрошу… Но тут вмешался Манюэль: — Только не это, господин комиссар. Вам оказывают небольшие услуги, и хватит. Эта история похожа на лекарство Алин — она дурно пахнет! И так как я имею решающий голос в этом доме, то я говорю — нет! Глава 7 В половине двенадцатого Мегрэ вошел в свой кабинет и бросил шляпу в кресло. Не успел он выбрать свежую трубку, как в дверь постучали. Вошел старый Жозеф: — Господин комиссар, вас просит господин директор уголовной полиции. Он посылает меня уже третий раз. Комиссар вторично в это утро появился в кабинете начальника. — Садитесь, Мегрэ… Ему указали на кресло, которое стояло не совсем в тени, но и не на солнце. Через открытые окна в комнату проникали все уличные шумы. Директор, как бы для того, чтобы придать этой беседе более конфиденциальный характер, поднялся и закрыл окна. У начальника Мегрэ — Ролана Блютте — был крайне смущенный вид. Чувствовалось, что он не знает, с чего начать. — Я вызывал вас уже три раза, Мегрэ… — Мне только что сказали об этом. Директор не знал, куда смотреть. Рука его дрожала, когда он прикуривал папиросу. — Я полагал, что ваши люди в основном занимаются похитителями драгоценностей и их последним подвигом на авеню Виктора Гюго… — Совершенно верно. — Сейчас половина двенадцатого. Разрешите спросить, где вы провели все утро? Это было тяжелее, чем у префекта. Во-первых, это происходило на набережной Орфевр. Не в чужом, а в своем доме. В этот кабинет он входил без пиджака, чтобы поболтать с начальниками — старыми коллегами и друзьями. Кроме того, Блютте плохо играл свою роль. — Я был у зубного врача. — Полагаю, вы выбрали врача в своем районе? — Я обязан вам отвечать, господин директор? До сих пор, за исключением вчерашнего дня, я вел множество допросов, но ни разу не подвергался им сам. Я не знал, что мы обязаны сообщать имена и адреса наших дантистов, наших врачей, а может быть, и наших портных… — Я понимаю вас… — Неужели? — бросил Мегрэ иронически. — Я ставлю себя на ваше место, поверьте мне… И мне очень тягостно в этот момент находиться на своем. Я действую только по приказу сверху. Что вы ответите, если я потребую у вас отчета, как вы провели время, час за часом, начиная с полудня вчерашнего дня? — Я подам в отставку. — Попробуйте войти в мое положение… Вам известно, какой шум подняла пресса вокруг ограбления ювелирных магазинов, которые повторяются с небывалой дерзостью вот уже в течение двух месяцев… — Больше половины их произошло на Лазурном берегу и в Довилле, за пределами нашего ведомства. — Одной и той же шайкой! Во всяком случае, одними и теми же методами. Последняя кража была совершена вчера утром. Вы отправились, как вы это делаете обычно, на место преступления? — Нет. — Вы прочли рапорты ваших инспекторов? — Нет. — Вы напали на какой-нибудь след? — Я иду по одному и тому же следу с того момента, как возобновились эти грабежи. — Без всякого результата? — У меня нет еще никаких улик, это верно… Я жду какой-нибудь ошибки, неосторожности, какого-нибудь маленького и незначительного с виду факта, который позволил бы мне начать действовать. — Сегодня утром вы не пошли к своему дантисту, но были у врача на улице Акаций, хотя ваши зубы в абсолютном порядке. Не подозреваете ли вы, что этот дантист замешан каким-то образом в краже драгоценностей? — Нет. — Ваш второй визит вы нанесли в дом напротив… — Где живет один из моих осведомителей… — Вы говорили с ним о краже драгоценностей? — Нет. — Послушайте, Мегрэ. Вы знаете, что, когда я начал здесь работать, я испытывал восхищение вами как человеком и как полицейским… Ничего не изменилось… Как я уже вам сказал, я поставлен перед необходимостью играть роль, которая мне не нравится… Вчера вас вызывали к префекту полиции. Он говорил с вами об одном деле, которое меня не касается и которое мне известно лишь в самых общих чертах. Прежде чем расстаться с вами, он настойчиво рекомендовал вам не заниматься этим делом, ни с кем о нем не говорить. Даже со своими коллегами и инспекторами. Это верно? — Верно. Шеф бросил взгляд на бумагу, лежавшую перед ним. — Вчера, однако, после беседы с префектом вы заперлись в своем кабинете и просидели там до трех часов дня. Потом отправились в маленькое бистро на улице Сены под вывеской «У Дезире». Немного позднее вас видели в отеле на улице Эколь, где вы в течение нескольких минут разговаривали с хозяйкой отеля. Эти два места имеют какую-нибудь связь с тем делом, которым вам запретили заниматься? — Да. — Затем вы в сопровождении инспектора Жанвье отправились на улицу Акаций, где провели довольно длительное время у подозрительного субъекта по имени Манюэль Пальмари. — Полагаю, господин директор, наблюдение за мной вела, как ее называют газеты, параллельная полиция? Он не назвал шефа патроном, как делал обычно. В нем поднималась волна отвращения. Ко всему, еще и солнце добралось до его кресла и лицо стало влажным… Ролан Блютте сделал вид, что не слышал вопроса. — Вернувшись на Набережную, вы вызвали к себе в кабинет старого инспектора по фамилии Барнакль, которому дали одно поручение. Он должен был сфотографировать особу, которой префект полиции… — Запретил мне заниматься. — Немного позднее вы очутились в маленьком баре на улице Месье-ле-Пренс в обществе инспектора Люка и одного из швейцаров Сорбонны. Разговор у вас шел о краже драгоценностей? — Нет. — Значит, о молодой девушке, о которой я говорил? — Да. — Вы случайно повели мадам Мегрэ обедать в ресторан на авеню Гранд-Арме? — Нет. — Это правда, что, расспрашивая некоего Лендри, вы сумели уговорить его показать вам список членов клуба?