— Я вижу, — вернул он насмешку и уселся в кресло рядом с койкой. — Выглядишь отдохнувшей, изменения в пятне… — прищурился, пристально всматриваясь в область моей макушки. — Откатились до уровня, когда ты пришла к Нику на занятие. Пожалуй, я, как целитель, пропишу тебе этот комплекс три раза в неделю, он позитивно влияет на твоё состояние. — Почему только три? — с любопытством глянула на него, усаживаясь и подгибая под себя ноги. — Потому что, во–первых, после него невозможно проснуться самому, так что спать будешь только в лазарете, а во–вторых, он вызывает привыкание. Потому исключительно курсами: три раза в неделю на протяжении месяца, а потом ещё месяц перерыва, — обстоятельно пояснили мне. — Жаль, — искренне расстроилась я. — Что поделать, это не лечение, а стабилизация, — развёл руками полуэльф. — Оно позволит замедлить разрушение твоей психики. Ненадолго, максимум на год, но все же. — Год — больше, чем ничего, — согласилась я и искренне поблагодарила: — Спасибо. На меня посмотрели даже немного оскорблённо. — Лучше бы ты разрешила помочь, — с упрёком заявил он. Промолчала, сделав вид, что занавеска, отделяющая мою койку от остального лазарета, — самое интересное, что я видела в жизни. — Упрямица, — неодобрительно вздохнул Хенрим, но тему сменил: — Будешь слушать о том, что я нашёл в твоей крови? Я немедленно перевела взгляд на него и вся обратилась в слух. Но мозгоправ не спешил говорить, а продолжал пристально меня рассматривать, будто видел впервые. — Удивительно, — вдруг сказал он. — Это ты все пять лет провела в таком напряжении, раз всего один целебный сон изменил не только эмоциональную окраску, но и поведение? — Вероятнее всего, да, но что с моими эмоциональной окраской и поведением? — непонимающе нахмурилась я. — Эмоциональная окраска — выровнялась, с поправкой на твою проблему. Сейчас эмофон процентов на шестьдесят соответствует нормальному. Поведение, разумеется, тоже изменилось. Ты явно ощущаешь себя спокойнее и безопаснее, а ещё — отдохнувшей. Все это выливается в проявления, которых я раньше у тебя не видел. Например, любопытство. Непосредственность реакций. — Это ведь хорошо? — склонила я голову набок. — Ну… да, — рассмеялся он. — Вот и чудесно, — пожала плечами, теряя к этой теме интерес. — Так что там с кровью? — Новостей, в принципе, достаточно, — медленно проговорил полуэльф. — Первая безусловно хорошая… При введении порошка из крови тёмной богини в твою, начинается бурная реакция. Очень бурная. Частицы крови богини пытаются перетянуть на себя инородную связь, зациклить на себе. Когда это получается, частица становится инертной и не взаимодействует больше ни с чем. — Подождите, — вскинула я ладонь. — Я правильно понимаю? Кровь богини перетягивает на себя связь, и та больше не ведёт ко мне. Но при этом с моей кровью после этого никак не взаимодействует? — Ты все верно уловила, — кивнул он. — Из данного наблюдения следуют две вещи: мы можем избавить тебя от этой связи, но при этом есть огромная вероятность, что ты больше ничего от крови богини не получишь. — Да хотя бы так! — вырвалось у меня, и я перепугано округлила глаза. — Ой! В смысле… — Полностью с тобой согласен, — усмехнулся Хенрим. — Это совсем немало. Но суть состояла не в том, потому что экзамен по некромантии тебе ещё как–то надо сдать. Я задумчиво прикусила губу и пропустила через пальцы свой бессменный хвост. — То есть, шансов, что мне достанется что–то, кроме убранной связи, нет? — Шансы есть, — не согласился он. — Но они минимальны. Более того, это станет хоть как–то возможно только в том случае, если Ник переведёт на тебя всю кровь. — Я поняла, — тяжело вздохнула. — Давай мы с тобой договоримся так… — подался вперёд полуэльф. — Дай мне неделю на эксперименты. С тебя — по пробирке крови каждое утро, натощак. Я же со своей стороны постараюсь испробовать все варианты, чтобы усилить действие крови богини. — Хорошо, — я не видела смысла отказываться. — Я думал, ты будешь спорить, — хмыкнул он недоверчиво. — Это в моих интересах, так что спорить было бы глупо, — я безразлично пожала плечами, озвучивая очевидное. — Да, но убрать то, что в твоей голове, тоже в твоих интересах, а ты наотрез отказываешься, — тонко заметил Хенрим, непонятно улыбаясь. Я промолчала, не собираясь поддаваться на провокацию. — Упрямица, — выдохнул недовольно, а затем вдруг сказал: — Я могу тебя о кое–чем попросить? — Смотря что это будет, — подозрительно сощурилась я. Я понимала, что мной движет чувство вины и благодарности. Все же этот непонятный мужчина помогал мне, к тому же сегодня достаточно чутко отнёсся к моему состоянию. Плододающая, только за то, что трижды в неделю смогу спать, как обычный человек, я безмерно ему благодарна! Но я не собиралась сохранить границу между тем, что можно сказать, и что неминуемо меня погубит. — Я уже понял, что свою версию произошедшего ты не озвучишь. Но хотя бы сказать мне, насколько близка к правде официальная, сможешь? — Она близка к правде, очень, — усмехнулась я. И поймала ещё один непонятный взгляд. Его так удивила моя усмешка?.. Впрочем, это не одна из тех эмоций, которые он видел у меня до сих пор. Пусть смотрит, мне не жаль. — Так не пойдёт, — качнул головой мозгоправ и ненадолго задумался. — А может… Если я буду озвучивать факты, ты сможешь дать свои комментарии по их поводу? Теперь уже пришла моя очередь задуматься… С одной стороны, это могло быть опасно, с другой… Уж точно было безопаснее, чем вспоминать гораздо более ранний случай. — Я постараюсь, — не стала давать я точного ответа. — Тогда… Пять лет назад, когда ты гуляла вдоль реки, неподалёку от вашего особняка, тебя усыпил и утащил неизвестный некромант, — осторожно начал Хенрим. — Так и было, — подтвердила я. — Он принёс тебя в обустроенное логово в склепе местного кладбища, где ты провела около шести часов прежде, чем тебя нашли. — Совершенно верно. Удивительно, но говорить об этом было достаточно легко. Словно это было миллион лет назад и больше не имело значения. Учитывая, что это не было моей нормальной реакцией, я пришла к выводу, что ещё действуют выпитые мной зелья. Там было что–то о притуплении восприятия… Ну что же, так даже лучше. — Дальше есть несколько вариантов, — полуэльф вдруг переместился ко мне на кровать и обхватил виски узкими ладонями. — Это зачем? — удивлённо посмотрела на него. — Воспоминания могут спровоцировать припадок. Если это случится, я его немедленно купирую. — А, ладно, — почему–то расслабилась я. — Целители писали, что твоя кожа была вся изрезана, а на ладонях — обуглена, — очень осторожно и мягко сказал он, и я почувствовала, как напряглись пальцы на моей голове. Я судорожно вдохнула, не давая себе погрузиться в кровавые воспоминания. Это все в прошлом. И я не позволю, что бы это повторилось. — Да, — коротко произнесла я. — Твои родители… — он запнулся, а потом нехотя закончил: — Первое время настаивали, что было также сексуальное насилие, но этот факт не подтвердился. И я, не сдержавшись, рассмеялась. Искренне и очень сильно. — Так, это не истерика, — услышала задумчивый голос мозгоправа. — Но реакция… — Мои родители, — иронично проговорила я, обрывая смех и посматривая на обескураженного мужчину, — просто никак не могли поверить, что их шестнадцатилетняя дочь оказалась не девственницей. Вот и попытались склеить привычную картинку мира подобным образом. А так, да, как раз сексуального насилия не было. Вообще. Даже намёков на него, — закончила уверенно. Хенрим убрал руки с моей головы и задумчиво нахмурился: — То есть, получается… Ты попалась психопату, который любит причинять боль? — Не совсем, — я отсела чуть подальше — такая близость к этому мужчине начала меня смущать. — Он пытками заставлял меня применять некромагию. Это было больше похоже на эксперимент, а не садизм ради садизма. — Точно, тебя же нашли по мощному некрофону, — кивнул он. — Но… какова была цель?.. А я опять словно наяву услышала насмешливые слова и обещания о том, что результат мне понравится. Уж точно я не собиралась никому говорить, что мой похититель жаждал сделать из меня вампира. — Вероятно, свести с ума, — развела руками. Мы некоторое время молчали. Хенрим рассматривал меня, а я устало пялилась на все ту же занавеску. Сегодня я выполнила годовую норму по откровенности, лавируя между тем, что могу сказать, и чего говорить не стоило ни в коем случае. Теперь мне хотелось просто вернуться в собственную комнату и зарыться с носом в книги, чтобы выбить из головы одного наглого полуэльфа. Что–то его стало слишком много… В моем окружении, времени и даже в мыслях. Слишком много. Я была благодарна мужчине, что он не стал выспрашивать у меня дальше. В нашей гостиной я обнаружила Мию. Нетерпеливо подпрыгивающую на диване и при виде меня радостно воскликнувшую: — Наконец–то!!! — Я, конечно, тоже рада тебя видеть, но не могу не отметить, что ты выглядишь настораживающе, — с явной насмешкой сказала я и грузно плюхнулась рядом с ней. — И что тебе от меня надо? — миролюбиво спросила я.