– Доктор Дэвис, сядьте. Какое-то время я таращусь на него, изумленно моргая, поскольку не верю собственным ушам; потом все-таки медленно опускаюсь обратно на кресло. – Он утверждает, будто вы заманили его в дом под выдуманным предлогом, – говорит Томас, сделав ко мне шаг. – Будто он приехал, полагая, что это обычный вызов по работе, но, оказавшись внутри, понял, что намерения у вас иные. Что вы учинили ему допрос, пытались дергать за веревочки. Добиваясь, чтобы он признался в чем-то преступном. – Полная чушь! Я его вообще не вызывала, это сделал мой жених. Я чувствую, как при слове «жених» что-то подступает к горлу, и с усилием загоняю это обратно. – А откуда у вашего жениха его номер? – С веб-сайта, надо полагать. – И что именно вас привело на этот веб-сайт? С учетом вашей истории многовато для простого совпадения. – Послушайте, – говорю я, запуская пальцы себе в волосы. Я уже вижу, к чему все идет. – Хорошо, сайт открыла я сама. Я только что обнаружила, что Берт Родс тоже живет в городе, и сочла, выражаясь вашими словами, что это вряд ли простое совпадение. Я думала тогда про девочек и отчаянно пыталась понять, что с ними случилось. Жених заметил его у меня на ноутбуке и позвонил в фирму, не ставя меня в известность. Это просто дурацкое недоразумение. Детектив Томас кивает, явно не веря мне. – Надеюсь, это все? – Раздражение чуть ли не капает у меня с языка. – Нет, не все, – отвечает он. – Мы также выяснили, что подобное с вами не впервые. И все выглядит до боли знакомым. Преследование, теории заговора… Даже запретительный ордер. Имя Итан Уокер вам что-нибудь говорит? Глава 33 Впервые я увидела его на вечеринке – он зачерпывал пластиковым стаканчиком из сосуда с неоново-красной жидкостью. Было в нем что-то такое, чему я и определения-то не могла подобрать, – неземное, что ли, как если бы все присутствующие в комнате будто чуть выцвели; он же сиял, вобрав в себя все краски. Я отпила из собственного стаканчика и поморщилась: алкоголь на студенческих вечеринках качеством не отличался. Впрочем, это было не слишком принципиально. Выпить мне требовалось ровно столько, чтобы чуть оцепенеть, притормозить реакции. «Валиум» у меня в венах уже помог успокоить нервы, обволок сознание химическим ощущением спокойствия. Я опустила глаза на стаканчик, где еще оставалось на палец жидкости, и осушила его. – Его зовут Итан. Я перевела взгляд налево – рядом со мной стояла Сара, моя соседка по комнате, и указывала глазами на привлекшего мое внимание юношу. Итан. – Симпатичный, – сказала она. – Пошла бы, поговорила с ним. – Да стоит ли? – Ты с него целый вечер глаз не сводишь. Я стрельнула на нее глазами, чувствуя, как вспыхнули щеки. – Ничего подобного. Она усмехнулась, взболтала жидкость в собственном стаканчике и тоже сделала глоток. – Ну, не хочешь – не надо. Тогда я сама поговорю. Я смотрела вслед Саре, направившейся к нему сквозь завесу из шума и жара разгоряченных алкоголем тел, неторопливо, но решительно – женщина, увидевшая цель. Я же стояла как вкопанная на своем привычном месте у стены – откуда я могла видеть всю комнату, всегда понимать, что происходит вокруг, где ко мне не могли подкрасться сзади или застать врасплох иным способом. На Сару это было очень похоже. Вся наша дружба в университете сводилась к одному – Сара забирает себе то, что мне самым очевидным образом хочется. Кровать на нижнем ярусе в общежитии, комнату со встроенным гардеробом в квартире, которую мы сейчас снимали на двоих, последнее оставшееся место на курсе по психологическим аномалиям, единственную бежевую блузку среднего размера в витрине бутика. Ту самую, что сейчас на ней. И вот теперь – Итана. Я смотрела, как Сара подходит к нему, хлопает по плечу. Он поднял к ней взгляд, широко улыбнулся и заключил в дружеские объятия. «Ну и ладно, – подумала я. – Все равно он по параметрам не подходит». Тем более что так и было. На мой вкус крупноват; когда он прижал Сару к груди, на руках взбугрились внушительные бицепсы. Захоти он только, и мог бы удержать ее на месте, сдавливая, словно боа-констриктор, пока она не переломится. И еще Итан производил впечатление чересчур популярного. Чересчур привычного получать все, что захочется. А я никогда не связывалась с парнями, которые чувствуют себя в своем праве, которые могут взбеситься, если я вдруг передумаю. Я перевела взгляд на входную дверь – портал, ведущий из душного жилища назад, в прохладный осенний воздух университетского городка. Я всегда следовала правилу не возвращаться домой в одиночку, но сейчас Сара, похоже, собралась подзадержаться, так что выбора не оставалось. К ключу от квартиры прицеплена цепочка перцового баллончика, да и идти-то всего пару кварталов. Я немного поколебалась – стоит ли подойти к ней и попрощаться или просто развернуться и уйти. Впрочем, я не думала, что кто-нибудь заметит. Решившись наконец, я развернулась уже у самой двери, чтобы напоследок окинуть взглядом вечеринку, и тут обнаружила, что они на меня смотрят. Оба, Итан и Сара. Она что-то нашептывала ему на ухо, деликатно прижав к губам сложенную трубочкой ладошку, а он улыбался и чуть кивал. Я почувствовала, что у меня сейчас сердце из груди выскочит, и опустила глаза на до сих пор зажатый в ладони пустой стаканчик, отчаянно желая, чтобы там нашелся еще глоточек – хотя бы для того, чтобы чем-то занять руки, а то болтаются как тряпки. Не успела я шевельнуться, как Итан уже направился ко мне, глядя прямо в глаза, словно, кроме меня, в комнате никого и не было. Что-то во всем этом заставило меня занервничать, но не так, как я обычно нервничала в присутствии мужчин – настороже, на грани. От него я занервничала в хорошем смысле, в предвкушении. Ладонь сжала стаканчик с такой силой, что я услышала треск пластика. Когда он наконец до меня добрался, его могучая рука скользнула вдоль моей – кожи коснулась мягкая фланель его рубашки. – Привет, – сказал Итан, широко улыбнувшись. Зубы такие белые, такие ровные… И запах – бывает, прохладная волна такого аромата обдает тебя, когда проходишь мимо двери магазина. Клевер и сандаловое дерево. Тогда я еще не знала, что это за аромат, но в ближайшую пару месяцев изучила очень хорошо. Как он неделями остается у тебя на подушке, когда тепло его тела давно ее покинуло. Как ты узнаешь его повсюду – там, где он побывал, там, где он не должен был побывать… – Так вы, значит, с Сарой соседки? – спросил Итан, легонько меня подтолкнув. – А мы с ней в одной группе. – Ага, – сказала я, кинув взгляд в сторону подруги, наполовину уже растворившейся в толпе, и мысленно извинилась перед ней за то, что автоматически заподозрила дурное. – Меня зовут Хлоя. – А я Итан, – сказал он и вместо рукопожатия протянул в мою сторону полный стаканчик. Я приняла его, вставила в свой, уже опустевший, и отпила через сдвоенный краешек. – Сара сказала, ты в медицине? – Психология, – ответила я. – Надеюсь следующей осенью начать магистратуру – а там, глядишь, и до диссертации дойдет. – Ого, – воскликнул он, – вот это планы! Слушай, здесь что-то слишком громко – может, отыщем местечко поспокойней, поболтаем… Помню, как у меня в тот момент все внутри упало: я поняла, что он такой же, как и остальные. И однако почувствовала, что не имею права его судить. Я и сама так поступала. Пользовалась людьми. Пользовалась их телами, чтобы ощущать себя не столь одинокой. Только в этот раз ощущение было иное. Это мной должны были воспользоваться. – Я, собственно, уже уходить собираюсь… – Так, что-то нехорошо прозвучало, – перебил меня Итан, вскинув руку. – Понимаю, парни, наверное, всегда так говорят. Местечко поспокойней – к примеру, мою спальню, да? Только я совсем не это имел в виду. Он робко улыбнулся; я же прикусила губу, пытаясь расшифровать, что же он в таком случае имел в виду. Итан никак не подходил мне по параметрам, не вписывался в испытанную на практике схему, позволявшую мне уже длительное время оставаться в безопасности как физически, так и эмоционально. Никуда-то он не вписывался со своей фотогеничной улыбкой и блондинистой прической, встрепанной, словно только что с пляжа. Предплечья как у античной статуи, притом чувство такое, что в спортзал ему ради этого даже и заглядывать не пришлось. Разговор с ним казался одновременно совершенно безопасным и крайне рискованным, словно ты пристегнулась к сиденью на «русских горках», защелкали цепи, тебя уже тянет вперед, сердце ушло в пятки, вот только обратной дороги нет. – Может, здесь? Итан махнул рукой в сторону замусоренной кухни – повсюду липкие стаканчики от прошлых вечеринок и пустые коробки из-под пива, дверь же кто-то аккуратно снял с петель и унес. Внутри, впрочем, никого. Достаточно тихо, чтобы разговаривать, достаточно света, чтобы не слишком переживать. Я кивнула и двинулась впереди него через забитый народом коридор туда, под сияние флуоресцентной лампы. Итан ухватил полотенце, быстро протер стойку и, усмехнувшись, похлопал по ней ладонью. Я подошла, уперлась поудобней руками, забросила себя вверх – и уселась на самом краешке, болтая ногами. Он присел рядом, легонько чокнулся со мной своим стаканчиком. Мы отпили по глотку, глядя друг на дружку поверх пластика. И просидели там следующие четыре часа. Глава 34 – Доктор Дэвис, будьте добры, ответьте на мой вопрос. Я смотрю на детектива Томаса и моргаю, пытаясь отогнать воспоминания. Я все еще чувствую, что ладони у меня липкие от разлитых некогда по стойке напитков, что от неподвижного многочасового сидения на твердом затекли ноги. Мы поглощены разговором. И совершенно забыли про мир за пределами неухоженной кухоньки. Шум вечеринки постепенно иссякает, и вдруг оказывается, что из гостей здесь остались лишь мы. Безмолвная прогулка по направлению к дому, палец Итана легонько сцеплен с моим, сквозь деревья сочится осенний ветер. Он довел меня до подъезда и подождал на углу, пока я не отопру дверь и не помашу на прощание рукой. – …Да, – говорю я наконец, чувствуя, как сдавливает горло. – Итана Уокера я знаю. Но, похоже, вам это уже и так известно. – И что вы можете о нем рассказать? – Мы встречались с ним в университете. Восемь месяцев. – И отчего расстались? – В университете, – повторяю я. – Ничего серьезного. Просто отношения не сложились. – Мне это описали по-другому. Я меряю его гневным взглядом, внутри все кипит от ненависти, я даже сама себя пугаюсь. Естественно, он все знает. Просто хочет от меня услышать. – Может, расскажете мне, как все выглядело с вашей стороны? – предлагает детектив Томас. – Начните с самого начала. Я вздыхаю и гляжу на часы над дверью кабинета. Через пятнадцать минут должен явиться первый из пациентов. Я свою версию событий уже добрую сотню раз рассказывала, детектив наверняка все это может отыскать в архивах участка; вероятней всего, там даже аудиозапись найдется, где я излагаю ровно то же самое, – но мне до невозможности хочется, чтобы он успел покинуть кабинет еще до начала приема. – Как я уже сказала, мы с Итаном встречались восемь месяцев. Для меня это были первые серьезные отношения, мы быстро сблизились. С учетом нашего юного возраста, даже слишком быстро. Он практически не вылезал из нашей квартиры, чуть ли не каждый вечер приходил. Но к началу лета, как раз перед каникулами, начал отдаляться. И как раз в это время исчезла Сара, моя соседка по квартире. – Ее объявили в розыск? – Нет, – отвечаю я. – Сара была вольной душой, способной на спонтанные поступки. Для нее было нормой внезапно сорваться куда-нибудь на выходные или прочее в таком же духе, но в тот раз мне что-то показалось неладным. Три дня от нее не было ни слуху ни духу, и я стала волноваться. – Вполне естественно, – кивает детектив Томас. – Вы обращались в полицию? – Нет, – отвечаю я еще раз, прекрасно понимая, как это звучит. – Не забывайте, дело было в две тысячи девятом. Это сейчас телефон и его владелец сделались единым целым, тогда же еще не успели. Я пыталась убедить себя, что она укатила куда-то без предупреждения, а мобильник взять забыла… и заметила, что Итан тоже странно себя ведет. – В чем именно заключалась странность? – Стоило мне упомянуть ее имя, и он явно чувствовал себя неловко. Что-то бормотал и менял тему. Его будто бы вообще не волновало, что она пропала, – он только высказывал какие-то неопределенные теории насчет того, где она могла бы быть. Мог произнести что-нибудь в духе: «Ну, каникулы же, родителей проведать поехала», – но стоило мне сказать, что я собираюсь позвонить им и проверить, он начинал меня убеждать, будто я преувеличиваю и вообще в чужие дела лезть не стоит. И я стала думать, что, судя по его поведению, он вообще не хочет, чтобы она нашлась. Детектив Томас кивает. Я уже подозреваю, что он действительно слышал все это на аудиозаписи. – Как-то раз я зашла к ней в спальню и принялась там шарить в надежде найти какую-то подсказку относительно того, куда она делась. Не знаю, записку или что-то в этом роде.