– А она смогла?.. – Нет, – ответила Ким. – Дорожная полиция продолжает разбираться, но, по их мнению, это было случайное происшествие, виновник которого скрылся. – Но они ведь наверняка поймут, что оно связано с нашим делом? – подал голос Доусон. – Ничего они не поймут, пока не завершат свое расследование, – ответила инспектор. – А пока, Стейс, проверь все камеры наружного наблюдения в районе на тот случай, если дорожники будут смотреть на это иначе, чем мы. Констебль сделала пометку в своем блокноте. Ким постаралась забыть о лице Джоанны. Теперь она могла помочь ей лишь одним способом – разыскать мерзавца, который это сделал. А со своею собственной виной за то, что оказалась причиной, из-за которой Уэйд вышла на улицу, она разберется как-нибудь позже. – Ладно, а теперь переходим к делам вчерашним, – снова заговорила Стоун. – Мы выяснили, что смерть Шона Коффи-Тодда не была случайной, хотя так и не смогли понять ее мотивы. На месте преступления работают эксперты, но пока безрезультатно. Прямо с утра я заехала в больницу к Кристиану Феллоузу, который пришел в сознание и находится в стабильном состоянии, но ничего не помнит и не видел лица напавшего на него. С нами он говорить не хочет, а родители не собираются на него давить. – Он ничего не видел? – с сомнением в голосе спросил Брайант. – Так, может быть, хоть голос запомнил? – Кажется, нет, а давить на него еще слишком рано, – покачала головой инспектор. – Думаю, что мальчик в ужасе. Посмотрим, как все пойдет, и, может быть, вернемся к разговору с ним позже. Кроме того, нам удалось узнать, что Сэди кормили антидепрессантами ее матери и что из комнаты девочки их вынесла Саффи. – Таблетками ее матери? – переспросила Стейси. Детектив кивнула. Плохо уже то, что тринадцатилетняя девочка вообще принимала лекарства, а тут еще и непрописанные… – Позже мы зададим ее родителям вопрос об этом, – пообещала инспектор и повернулась к детективу-сержанту: – Кев?.. – Нашел вагон и маленькую тележку дерьма, связанного с этой школой, но не уверен, что это как-то связано со смертью Сэди, – честно признался Доусон. – В любом случае поделись с нами, – велела Ким. Еще лишь только начался восьмой час, и начинать стучаться в двери было немного рановато. – Мы знаем, что Шон был членом Пиковой масти, так что расскажи нам, что ты выяснил? – За последние годы в школе произошло большое количество несчастных случаев, которые только с большим трудом удалось замолчать, и создается впечатление, что большинство из них связано с этими гребаными тайными обществами. – Кевин бросил взгляд через стол на Стейси, ожидая услышать ее едкий комментарий, но его не последовало. – У меня есть адреса трех ребят, тихо ушедших в середине учебного года. Без всяких фанфар, трагедий и скандалов – просто исчезли. Первую девочку, которую я посетил, забрала из школы ее мама. Это случилось после того, как ее посвящение в члены тайного общества привело беднягу на больничную койку, где ей пришлось бороться за собственную жизнь. Девочку заставляли прыгать звездой до тех пор, пока она не свалилась от приступа астмы. – Честно говоря, Кев… – Стоун нахмурилась. – Знаю, все знаю, – прервал ее коллега. – Знаю, что все это могло быть неудачной шуткой. «Именно так вы и подумали». – Я сам так думал, пока не увидел второго – подростка шестнадцати лет, живущего со своей бабушкой, – продолжил Доусон. – Хотя слово «живущий» не очень подходит, когда речь идет о Тристане Роке. Высшая карта его масти заставила мальчика выпить четыре галлона[66] воды меньше чем за один час. Парнишка все заснял на телефон и практически допился до смерти. – Он что, умер? – не поняла Стейси. – Это было бы к лучшему, – ответил ей сержант. – Оказывается, если выпить очень много воды за очень короткий промежуток времени, то почки не справятся с нагрузкой, и кровь станет водянистой. Клетки разбухнут и… В общем, все это не очень приятно выглядит. Мозг Тристана умер. А тело поддерживается аппаратами, пока его бабушка молится о чуде. – Боже! – вырвалось у Брайанта. – А его родители? – Удовлетворились соглашением о неразглашении и постановлением суда, запрещающим средствам массовой информации освещать данное происшествие. – Продолжай, Кев, – распорядилась Ким. – Такое впечатление, что в Хиткресте существует традиция полной безнаказанности. Никого за это даже не пожурили, не говоря уже о выдвижении каких-то обвинений. В этой школе больше всего на свете боятся скандалов. А о третьей семье я так ничего и не выяснил. – Почему? – спросила Стейси. – Она переехала через несколько месяцев после того, как мальчик ушел из школы. Не оставили никакого адреса, а соседи общаются с ними только через третьих лиц. Их сосед с жутким псом упомянул о каком-то происшествии, но отказался о нем распространяться. Ким нахмурилась. Все это напоминало ей действия испуганной до потери пульса семьи. – Продолжай в том же духе, Кев, – велела инспектор и повернулась к другой своей сотруднице. – Стейс?.. – Вчера я много времени посвятила вопросам финансов. Удалось выяснить, что не все родители платят одинаково за обучение своих детей в Хиткресте. – Мне казалось, что годовая плата там – вещь фиксированная, – заметила Ким. – И вы так тоже подумали, да? – оживилась Вуд. – А между тем некоторые семьи платят в год всего двадцать шесть штук, хотя есть и такие, которые платят тридцать девять, и в среднем при этом получается тридцать четыре в год. Стоун оставалось только надеяться, что такие деньжищи тратятся на воспитание будущих врачей, физиков, экономистов и миротворцев. На будущих лауреатов Нобелевской премии. На людей, у которых будет возможность творить добро. Хотя раскопки Доусона уже пробили большую брешь в этом ее мировоззрении. – Минутку, – сказала инспектор, услышав звонок телефона. – Китс? – спросила она в трубку, прочитав имя звонившего на экране. – Вы почтете вашим присутствием вскрытие Джоанны Уэйд сегодня утром? – спросил патологоанатом. – На этот раз без меня, – ответила Стоун, стараясь не думать о том, что ей не хочется видеть, как Китс, несмотря на весь его такт, будет осквернять тело Джоанны. – Дорожники определили это как дорожное происшествие, при котором виновный скрылся. Управление дорожной полиции располагалось в Челмсли-Вуд и Уэндсбери и отвечало за происшествия на всех дорогах, за исключением скоростных автомагистралей. Группы разборов, относящиеся к этому управлению, занимались расследованием всех происшествий, закончившихся тяжкими телесными повреждениями или смертью. – А, так, значит, она уже не учительница в школе, где вы сейчас расследуете убийство двоих детей? – язвительно уточнил Китс. Ким закатила глаза. – Вы прекрасно знаете ответ, но это не мое дело, а у меня строжайшие указания вести себя в соответствии с… – Тогда я предлагаю вам заехать ко мне на чашечку кофе, – резко прервал ее патологоанатом и бросил трубку. Китс приглашает ее поболтать! Что, черт возьми, происходит?! Глава 63 – Ладно, Китс, и где же ваш кофе? – спросила Ким, входя в помещение морга. Она старалась не смотреть на фигуру, лежащую на металлическом поддоне, так как полагала, что она принадлежит Джоанне Уэйд. Инспектору было достаточно воспоминаний о последнем вздохе учительницы. И ей вовсе не хотелось менять его на вид обнаженного тела, холодного и изрезанного. – А кофе нет, – ответил патологоанатом. – Зато есть кое-что другое. – С этими словами он протянул детективу сложенный листок. – Что это? – спросила та, не глядя на бумагу. – Это то, что я нашел в заднем кармане джинсов Джоанны Уэйд. Но Ким не дотронулась до листка. – Дорожной полиции потребуются любые улики… – Это копия, – успокоил ее Китс. – Оригинал уже помещен в пакет и дожидается их… э-э-э… возможного прибытия. Но как ни хотелось Стоун побыстрее развернуть бумагу, ее волновало то, что она может замазать улики, которые группа разбора потом передаст экспертам-криминалистам. – А вы уже закончили? – Ким кивнула в сторону тела на поддоне. Китс проследил за ее взглядом. – Это не Джоанна Уэйд, – сказал он. Инспектор так и не поняла, почему вдруг испытала огромное облегчение. – Срочная экспертиза по делу в Холлитри, – объяснил врач. – Ножевые ранения, возможно, нанесенные группой лиц. Детектив знала, что такие дела всегда были приоритетными. Убийство в любом случае важнее дорожно-транспортного происшествия. Вот если б дело Джоанны расследовала сама Ким, она уже давно объявила бы его убийством и сейчас спорила бы с Китсом, какая из экспертиз важнее. – Так ты прочитаешь или нет? – спросил Брайант, глядя на листок бумаги у нее в руках. Она отошла в сторону, поближе к столу Китса, и развернула листок. Бумага была испещрена бледными строчками, написанными карандашом. Слова были какими-то неуверенными – некоторые из них были вычеркнуты, а поверх них написано что-то еще. Ким нахмурилась, узнав почерк Сэди. По-видимому, это было то стихотворение, о котором упоминала Джоанна. То, которое ее так беспокоило. Инспектор прищурилась и попыталась разобрать написанное. Жизнь, Анафемская,