Внизу снова зашуршало. Бабкин открыл глаза и покосился вниз. Егор стоял возле лестницы, положив руки на ступеньку. За те несколько секунд, что Бабкин его не видел, лицо у него, казалось, побелело еще сильнее. – Кто вас нанял? – спросил Егор. Сергей скорее догадался, чем расслышал это. – Моя семья? Бабкин тяжело вздохнул. «Меня наняла твоя мама, которую ты считал погибшей. Она пропала вечером того же дня. Возможно, теперь она и в самом деле мертва». – Долгая история, – сказал он. – Я тебе все объясню, только давай сначала вытащим тебя оттуда. Не вздумай лезть сам. Я сейчас спущусь. На всякий случай отойди-ка подальше. – На какой это случай? – спросил Егор. – Если ступеньки подо мной проломятся, – ответил Бабкин. Идея влить в Севостьянова самогон принадлежала Егору. Сергей, посмотрев на старика, потянулся за телефоном, чтобы вызвать скорую. Но Егор неожиданно выскочил в прихожую – Бабкин даже не успел ничего крикнуть ему вслед, – и вернулся с пластиковой бутылкой. – Там много, – туманно пояснил он. Прежде чем сунуть Севостьянову стакан, Бабкин пригубил сам. На вкус – первоклассный самогон, отдающий ржаными корками. Он не был уверен, что старику стоит это пить, но Севостьянов, ни слова не говоря, вынул стакан из его руки и влил в себя, как воду. Бабкин вышел на кухню, поискал в кастрюлях и нашел холодную отварную картошку. Егор и Севостьянов накинулись на нее так, словно сутки голодали. – Я могу в погреб за помидорами слазить, – предложил Егор. Бабкин вытаращил на него глаза. На месте пацана он близко бы не подошел к погребу. Егор засмеялся: – Да шучу я, вы чего! Не полезу я туда больше. Тем более лампочка разбилась… – Для парня, который чудом остался цел после такого падения, ты как-то очень легкомысленно настроен, – сказал Бабкин. – А чего мне, рыдать? – Ты знаешь, кто тебя толкнул? Егор покачал головой: – Просто в спину тыкнули. А когда я очухался, уже валялся внизу. Сергея поразило, что, когда он нашел мальчика, тот делал упражнения. Егор успел объяснить: он понял, что замерзает даже в пленке, и сообразил, что нужно двигаться. Ходить по погребу, погруженному в кромешную тьму, ему было страшно. Он стал приседать и отжиматься. Теперь предстояло звонить в полицию и Юрию Забелину. Но сначала Бабкин заварил чай и вернулся с чайником в комнату. Севостьянов уже не лежал, а сидел на диване. Он больше не выглядел умирающим, но лицо его приобрело угрюмое выражение. – Голова сильно болит, Василь Семеныч? – спросил Сергей, наливая горячий чай в кружку. – Нет… Не в этом дело. Старик поморщился и вполголоса добавил: – Я вспомнил. Это Тамара была. Тамара Забелина. Сергей непроизвольно обернулся на Егора. Мальчик жевал картошку и ничего не слышал. – Ты уверен? – Он склонился к Севостьянову. – Не мог перепутать ее с кем-то другим? – Я ее видел вот как тебя сейчас, – сердито сказал Севостьянов. – Она ко мне подошла и приложила поленом по голове. Если в сарае поискать, оно там и найдется, с отпечатком моего лобешника. Чудом башку мне не расшибла… – И собственного внука столкнула в погреб? Старик помолчал, что-то обдумывая. – Я вижу так, что она для этого и приходила, – сказал он наконец. – Я ей просто под руку подвернулся. – Зачем? – Ты у меня спрашиваешь? Я не знаю. – Я тоже думаю, что это бабушка, – подал голос Егор. Бабкин выругался про себя – надо было выйти с Севостьяновым в другую комнату и там обсуждать, кто на него напал, – и обернулся к мальчику. – С чего ты взял? – Даже не могу объяснить. Ну, просто… Она такое может! – А я не думаю, я знаю, – резко сказал Севостьянов. – Эй, мент! Ты слышишь, что тебе говорят? – Я не мент, – рассеянно ответил Сергей. Он смотрел на лежащий перед ним сотовый и обдумывал, перебросить ли мальчишку на полицию. Пусть пацан со своими проблемами будет их головной болью. А Сергей поедет домой, к беременной жене. Это было бы самым разумным. Отвезет Егора к отцу, все равно по пути… – Точно, вы частный сыщик! – вскинулся Егор. – А кто вас нанял? Я к отцу не вернусь! Лучше уж среди банок замерзнуть! Допустим, думал Сергей, старик говорит правду. Тамара Забелина ударила его и толкнула мальчика в яму. Не сам же Севостьянов припер дверь сарая. Крышку погреба заблокировали, чтобы изнутри нельзя было выбраться. Если повезет и за дело возьмется въедливый парнишка из молодых, он опросит жителей, найдет того, кто видел Забелину… Снимет отпечатки с ножниц и черенка лопаты. Нет, с черенка – вряд ли, на деревянной поверхности следы плохо сохраняются. Ладно, с ножниц. Показания Севостьянова, подкрепленные дополнительными уликами… «…ничего не будут стоить, – мысленно закончил Сергей. – Даже если найдутся свидетели, Тамара всегда может сказать: «Я подшутила над соседом, каюсь. Но столкнуть в подвал собственного внука?! Как вы могли подумать!» «А за что пыталась убить Севостьянова?» «А за попытку изнасилования десять лет назад. И не пыталась убить, а пришла, увидела, как он валяется в сарае, и приперла дверь снаружи». А теперь выдвигайте обвинения. На этом дело можно считать закрытым. Даже покушение на убийство ей не вменить. А мальчик? Мальчик сам свалился в погреб. Запер его там Севостьянов, больше некому. А может, он же и столкнул. «Если старик занимается здесь хоть чем-нибудь незаконным… – Бабкин бросил взгляд на пластиковую бутыль с самогоном, – то он намного более убедительная кандидатура на роль обвиняемого, чем Тамара, которая заботилась о Егоре после исчезновения матери. Все соседи это подтвердят. И продавцы на рынке, у которых она десять лет выбирает лучшие фрукты, приговаривая: “Это для моих любимых внучков…”» – Оставайтесь оба здесь, не вздумайте никуда уйти. – Бабкин поднялся, вышел, но тут же вернулся. – Василь Семеныч, есть хороший фонарь? Лопату и ножницы Сергей принес в дом. На глазах притихших старика и Егора снял отпечатки пальцев, сверил их с севостьяновскими. Полное совпадение. Отпечатков Тамары ему не удалось обнаружить. Или она их смазала, или, что вероятнее, была в перчатках. «Похолодание обещали…» Если бы парнишка провел ночь в погребе, утром оттуда вытащили бы труп. Вовремя он метнулся в Красные Холмы! – К тебе, Василь Семеныч, гости часто заходят? – спросил Бабкин. Старик усмехнулся. – Вообще-то у меня гостей не бывает. Ну вот участковый заглядывал на днях… Но так, без энтузиазма. – Кто вас нанял, чтобы меня найти? – снова спросил Егор. – Потом об этом поговорим, – отрезал Бабкин, которому происходящее нравилось все меньше и меньше. – Ты сказал про бабушку: «Она такое может». Что ты имел в виду? Егор задумался. Он был очень похож на отца, однако мимика у него была Нинина, и когда Бабкин видел улыбку Нины на полудетском лице, ему становилось не по себе. – Я не могу объяснить, – сказал наконец Егор. – А я могу, – буркнул Севостьянов. – Егор, выйди в кухню на минуточку. – Я вообще-то чудом спасся! А вы меня из теплой комнаты гоните… – Ну ты жертву режима-то не строй из себя! – недовольно прикрикнул Севостьянов. – Довел бабку своими выкрутасами… – Да вы что!.. – вскинулся Егор. – Шучу я! Пес с тобой, сиди, слушай. – И, поймав вопросительный взгляд Бабкина, старик пояснил: – Его это тоже касается, если на то пошло. В общем, был один случай с соседом, Каблуковым… …Когда он закончил рассказывать, Бабкин спросил: – Каблуковы смогут это подтвердить? Севостьянов поскреб лоб: