– Да, наверное, это тебе помогло, – продолжил Валь задумчиво. – Но кем ты должен был стать? Неужели мать не определила? – Мать Гнезда погибла, – напомнил я. Валь кивнул. – Ты близок к человеческой внешности, – рассудил он вслух. – Я подумал, что ты можешь быть учетчиком или контролером. Но ряд ключевых факторов профиля отсутствует. Ты точно не техник, стража, дозорная или строитель. Куда же мне тебя направить? – Могу здесь пока побыть, – сказал я без энтузиазма. На Саельме мне не нравилось, тут было холодно и уныло. А еще меня не отпускала мысль о том, как близко отсюда Земля, всего лишь переход. Земля – и Дарина… – Можешь… – согласился бюрократ так же неохотно, как и я. Видимо, это нарушало правильный порядок действий. – Монахи тоже не получили внятных результатов по анализу ДНК. Судя по отчетам с тренировок, ты все-таки боец, но вот какой именно? Комендант велел определить твой профиль, но если я скажу, что это невозможно… Он снова потрогал «лепешку» на столе, вздохнул. Спросил: – Скажи, а что у тебя с формой? А что у меня с формой? Я оглядел себя, поправил рукава комбинезона. Во взгляде бюрократа мелькнуло что-то вроде сочувствия. – С биологической формой. Какие есть возможности для изменения? Гнездо сообщило, что во время учебного поединка ты несколько раз модифицировал свое тело. – Вроде бы да, – сказал я осторожно. – Трансформируюсь, вот хоть Олу спросите… Но сам не пойму, как и в кого. – Ну-ка, ну-ка… – Валь оживился. Коснулся своего странного «ноутбука», и чуть в стороне от стола появилось изображение. Объемное и, видимо, в натуральный размер, я даже вздрогнул. На первый взгляд существо казалось человеком. На второй – мнение хотелось изменить на «гуманоид», да и то с осторожностью. Да, гуманоид, явно мужского пола (разумеется, изображен он был голым), с нежно-розовой кожей, белесыми волосами, более-менее обычными пропорциями тела, среднего роста. Даже глаза выглядели человеческими – с голубой радужкой. Но на груди гуманоида (кстати, с вполне нормальным мужским оволосением, только бледным) было четыре соска! Рудиментарных, как мужчинам и положено, но четыре! И пальцев на руках и ногах тоже было по четыре. Я бы сказал, что отсутствовали мизинцы. – Узнаешь? – спросил Валь осторожно. – Нет. – Это тэни, – вздохнул бюрократ. – Тебя совсем не готовили, вижу? Три года, как забрали их миры у Прежних. – Ага, – сказал я. – Тэни. Да-да, что-то вспоминаю. Я протянул руку и ткнул изображение в живот. Живот у тэни оказался твердый и теплый. Хорошие у них голограммы. Лучше бы, конечно, женскую особь продемонстрировали, эстетически было бы приятнее. – Можешь им стать? – спросил Валь с любопытством. Я растерялся. – Попробуй. Неловко поднявшись, я осмотрел неподвижного тэни. Он был чуть ниже меня, если бы не количество пальцев и сосков – выглядел бы обычным, разве что очень блондинистым парнем. Как я могу «им стать»? Я осторожно потянулся к местному Гнезду. Ощутил настороженный ответ. «Могу я стать таким?» Гнездо не знало. Гнездо вообще не понимало до конца, кто я и что я. Закрыв глаза, я представил себя в образе тэни. Итак… у меня четыре пальца на руках… и еще по два соска слева и справа… фиг с ними, для мужика это вещь декоративная… волосы у меня белые, кожа розовая… да чушь какая-то, я же не такой… А когда я был ростом выше стражи и с мордой, как у Чужого из старого кино, – какой я был? Я услышал громкий хлопок и открыл глаза. Бюрократ Валь смотрел на меня с полным восторгом. Судя по всему, он расчувствовался так, что стукнул ладонями по столу. – Дорогой ты мой! – воскликнул он. – Макс! Ну поздравляю, мы нашли твой профиль! – Да? – Я посмотрел на ладонь. Кожа была нежно-розовая, мизинец исчез. Только под кожей что-то едва заметно шевелилось, словно кости ожили и втягивались внутрь. Сам я ощущал только легкий зуд. – Глаза голубые? – спросил я. – Да это не важно, глаза у них разные бывают… Голубые, голубые! Макс, ты разведчик! – Круто, – сказал я неуверенно. – Очень редкий профиль. – Бюрократ даже вскочил, обошел стол, небрежным жестом смахнув изображение тэни. Голый розовый парень исчез. – Я даже не встречал раньше! – Как стратег? – Ха-ха! – Валь покачал головой. – Нет, ну не настолько. Не стратег, не тактик, не логистик. Ну не всем же командовать? Но ты редкость, Макс! Ты морфируешь в любые формы. Ты способен внедриться в чужую культуру! Это очень, очень круто! Я смотрел на свою ладонь. Из нее медленно и совершенно безболезненно вырастал мизинец. Кожа утрачивала розовый цвет. И грудь зачесалась. Наверное, исчезали добавочные соски. Валь похлопал меня по плечу. Он был счастлив, как только может быть счастлив человек, обожающий свою работу и внезапно решивший тяжелую проблему. – У нас заявки на разведчика висят с двенадцати культур, – сказал он. – Хоть одну удовлетворить – рейтинг пунктов на семь-восемь скакнет! А если ты еще справишься с заданием – удвоится! – Постараюсь, – сказал я осторожно. – Иди, тренируйся, – бюрократ посерьезнел. – У тебя зияющие пробелы во всей подготовке, Макс. Через четверть часа тебя ждут на огневом полигоне. – А мне надо? – уточнил я. – Раз я разведчик? – Все надо, все. – Валь вернулся за стол. Положил руку на мутный гель. Ему явно не терпелось заполнить на меня ведомости, классифицировать и успокоиться. – Удачи, Макс! – Не было ничего нового из моего Гнезда? – спросил я на всякий случай. – Нет, никого не поступало. – А в другие лагеря? – Ваших чаще к нам, если нет перегруза, – сказал Валь. Но все же помолчал секунду, общаясь с системой. – Нет. После тебя из Гнездниковского Гнезда никого и ничего не поступало. Я кивнул. – Да судя по твоему рассказу – долго еще не поступят, – добавил он. – Гнезду восстанавливаться надо! – И то верно, – сказал я и вышел. Гнезду надо восстанавливаться. Я никогда не вернусь на Землю и никогда не увижу Дарину. Когда я рядом с ней, то произвожу слишком много смыслов. А смыслы – это как раз то, из-за чего идет война в космосе. Нас не оставят в покое, нам не позволят быть рядом. Потому что Земля – родина Прежних. И те смыслы, что возникают на Земле, и поныне достаются им. Поэтому Дарина станет хранителем Гнезда и навсегда обо мне забудет. А я… В тамбуре я снова посмотрел в «зеркало». Мои волосы как раз заканчивали темнеть, утрачивая белесый цвет инопланетян тэни. Разведчик. Ну надо же! Наружная дверь открылась, я вышел, кивнул страже. И огляделся. Единственная землеподобная планета звезды Росс 128 уныла до зевоты.