Про маму – не вопрос. Но где гарантии, что после этого он проживет еще хотя бы сутки? Мафиози с новым лицом не нужен свидетель, кромсавший его старое. – Гарантии? Не смеши, – сказал Шанкрит, развалившись в кресле. В комнату долетали издевательские крики обезьян – наркобарон привел его в заповедник. – Я себе-то не могу гарантировать, что доживу до завтра. Такие времена. Мне незачем тебя убивать. Это все ненадолго. Мне снова будет нужен надежный партнер в России. Продать меня не рискнешь – видел, что я делаю с предателями. Леонид вздрогнул, вспомнив истерзанное тело, которое Шанкрит только что приказал красавчику дрессировщику бросить в бассейн крокодилам из шоу. Он еще тогда усмехнулся: отличный замкнутый цикл. В холодильниках с курами – крокодильим кормом – поставщики хранили наркотики. Проверка нагрянет – можно быстро перепрятать товар в вольере. Кто сунется к крокодилам? И эти же земноводные утилизовали отходы мафиозного производства. Идти на крокодилий корм не хотелось. И отказаться уже нельзя. Тогда убьют совсем быстро. Можно разработать встречный план. Пока Шанкрит после операции будет под наркозом, сфотографировать его лицо: синяки и опухоль появятся лишь к вечеру. Сбросить все на почту партнеру в Москву. И когда мафиози проснется, шантажнуть. Что-то со мной случится – тут же фотка с твоим новым лицом появится в сети. Все покатилось к черту, когда перед самой операцией Шанкрит, гаденько улыбаясь, сказал: – Мобильный телефон есть? Отдай вот ему. Это мой телохранитель, Чатчан. Да не ссы, потом верну. И кстати: Чатчан посидит в операционной. Посмотрит, как ты меня режешь. Доктором хочет стать. Шучу! Тебя, док, от всяких соблазнов подстрахует. Так что оперируй хорошо! У Леонида даже капли пота на лбу выступили. Как на этого Чатчана с каменно застывшей мордой посмотрел. Такому убить… А начал оперировать и показалось: все еще может получиться. Природа помогла. Телохранителя вдруг затошнило на операции. Лютый киллер не смог смотреть, как хирург отделяет кожу от лица, обнажая мясо. Зажимая рот, он выскочил за дверь. И снес локтем с тумбочки талисман Шанкрита. Кривоватый глиняный Будда грохнулся на пол. Телефон остался лежать. Леонид усмехнулся: какой нежный убийца. Впрочем, еще в студенчестве бывало: девочки-одуванчики стоят всю операцию спокойно, а здоровых парней выворачивает. Леонид решил закрыть дверь на ключ, сфоткать Шанкрита, быстро отправить фотки партнеру и все стереть. А будет Чатчан ломиться, наорать: ты мне сюда заразу из сортира заносишь! Что, кстати, правда. Выглянул – из туалета раздавались утробные звуки. Посмотрел под ноги – чтобы не наступить на дурацкую Шанкритову реликвию. И с удивлением увидел, что глина с головы Будды слетела, а под ней светится искрами ярко-зеленый камень. Наклонился, поднял. Замер. И внезапно вспотел так, что капли потекли по лицу. Такая у него была реакция, когда неожиданно сваливалась серьезная беда. Или настоящая удача. А тут – все в одном флаконе. В камнях Леонид разбирался хорошо. Поэтому сразу все понял. Неграненый изумруд. Большой. Наверное, самый большой на земле. Стоит миллионы долларов. Можно забыть о долге. О наркотиках. Вообще о бизнесе. Распилить камень на части… И тут в его ладони заструилось несказанное тепло – будто он держал лужицу солнца. Нездешний свет влился в его кровь молодым радостным потоком, потек по жилам кипящей лавой. Леонид на минуту вывалился из этой жизни, ухнув куда-то глубоко-глубоко прямо в ясное белое свечение… Но тут дверь отворилась. Чатчан, увидев Леонида с камнем в руке, подобрался, как зверь перед прыжком. Глаза сверкнули диковатым огнем. И Леонид понял, какой ошибкой было поднимать Будду с пола. Они сделали это одновременно: Чатчан рванулся вперед, а Леонид отскочил к столу с мирно спящим Шанкритом. Телохранитель – от его тошноты не осталось и следа – ринулся следом. Он не пытался стрелять – наверное, решил заставить закончить операцию, только потом убить. Как и было задумано. Леонид все еще держал Будду, когда Чатчан дикой кошкой бросился к нему. А дальше случилось необъяснимое. Леонид даже не понял, как выхватил из-за спины скальпель и хирургически точным движением вонзил его Чатчану прямо в сердце. Тот еще успел удивиться: брови поднялись вверх, глаза изумленно застыли, а потом дернулся, осел, судорога пробежала по телу. И вот Леонид сидит в комнате с недооперированным мафиози, мертвым телохранителем и огромным изумрудом. Отличная компания. …Самое простое: вколоть Шанкриту смертельную дозу наркоза. И свалить с камнем. – Стоп! – сказал он сам себе. – Не паникуй. Подумай. Так его когда-то в вузе любимый препод учил: как бы мало ни было времени на принятие решения, от него всегда можно отделить чуть-чуть, чтобы взглянуть на ситуацию сверху, увидеть ее целиком. Ну, уберешь ты Шанкрита. Как быстро его партнеры, чьи деньги и товар зависнут, это вычислят и придут тебе мстить? Если сейчас сбежать, придется прятаться всю оставшуюся жизнь. То есть очень недолго. Леонид оглядел комнату. Что в ней лишнее? Мертвый Чатчан и камень, похожий на голову Будды. Он обработал руки и вернулся за операционный стол. Начатое надо закончить. И действовать по новому плану. …Сейчас Леонид пил мелкими глотками холодный на языке, обжигающий внутри виски. И думал: «Может, не стоило выпендриваться? Влил бы тогда Шанкриту еще дозу наркоза – и не было бы всей этой войны…» Пляжные знакомые – Где же он? – заквохтала Машка, туго ориентирующаяся на местности. Лана бросила машину на дороге, и мы, разыскивая свой домик, заплутали в лабиринте одинаковых белых кубиков. Наконец я его опознала – наше бунгало мрачно поглядывало на море сквозь темные очки окон. У дальних соседей – там, где жили Слава с бандюками, – тоже было пусто. Я вспомнила, что одного из этой троицы уже нет в живых, и отвернулась. – Надо проверить, вдруг там засада! – сказала Машка. Лично я не представляла, как мы можем проверить наличие засады, не рискуя попасться. – Я вас тут подожду! – сказала хитрая тайка. – Вон там, под пальмами! И она побрела по песку. Эту картинку можно было снимать на романтическое видео: тоненький силуэт девушки, шуршащее синее море, золотая дорожка заката, стелющаяся к ее ногам. Противно смотреть. Вот чего она за нами везде таскается? Подозрительная девка. Мы уже стали подбираться к двери веранды, как за спиной раздался истошный Ланин крик. Я даже не сразу ее узнала. Массажистка неслась к нам длинными косульими прыжками. – Там, там! – задыхаясь от ужаса, показывала она на песок вдалеке. – Что еще? – Там Тао… То есть Янис… Мертвый… – Где? – Прямо на пляже. За вашим домиком. На песке… Лана смотрела на нас снизу вверх так, будто мы сейчас скажем слово – и Янис оживет. – Что там? Рана? Огнестрельная? Резаная? – Он просто лежит и не дышит! – Показывай! Может, еще живая… – вздохнула я, так и не решив, к какому полу относить бывшую Тао. Выходит, засада здесь все-таки была. Чем быстрее мы отсюда уберемся, тем лучше. – Не-ет! – заныла Машка. – Я мертвое тело смотреть не пойду! Я тут останусь, вон, у веранды! – Осторожнее. Мы быстро! – сказала я. …Тао – ну то есть Янис лежал прямо за нашим пляжем у небольшого валуна. Я присела к нему – тело было еще теплое, он умер совсем недавно. А вот как и от чего умер, я понять не могла. На красивом, передернутом в спазме лице и теле – ни царапины. Инсульт? С чего бы у такого молодого? Анафилактический шок? Я поднялась и покачала головой. Воскрешать из мертвых нас не учили. Но убийцы где-то совсем рядом. Надо немедленно… И тут закричала Машка. Уж ее-то пронзительный вой пожарной машины ни с чем не спутаешь. Мы с Ланой ломанулись обратно. Машка стояла на веранде. Увидев меня, она соскочила вниз, и ее с утробными звуками стало выворачивать на сухую траву. Я подбежала к бунгало. Наши соседки Оля и Таня полулежали на шезлонгах, а во лбу у каждой было по дырке от пули. Машкино парео валялось рядом. Ужас пробил мое тело током. А в голове завертелись картинки: девчонки зашли к нам вечером, чтобы отдать пляжную тряпку. Никого не застав, решили подождать. И кто-то их с нами перепутал. Я тоже хотела закричать. Но сдержалась. Мы и так достаточно пошумели. Для тех, кто хочет выжить. Лана глядела на девушек. И лицо ее остекленело. Мне показалось – она вот-вот брякнется в обморок. – Уходим! – я потрясла ее за плечо. Махнула рукой Машке. И тут кто-то сзади поцокал языком, как в гангстерских боевиках. Я оглянулась. От нашего дома отделились три фигуры. – Я же говорил, блин, это не они! – услышала я голос Славы. И наш тюремщик вышел на дорожку. Половина его лица раздулась баклажаном. Но в целом по сравнению с тем бездвижным телом, каким он был при нашем расставании, Слава выглядел отлично. – Девуська похожий. Платок похожий, да? – раздался характерный говорок Тика. Второй наш знакомец резво прохромал на пляж, опираясь на костыль. Нашли, значит, своего работничка. И в наказание поручили ему нас грохнуть? Последним вышел мускулистый охранник, которого Машка обольщала жуком в волосах. Саман, кажется? В руках он держал пистолет. Мутная тоска затопила мое сердце. Неужели вот здесь, на этом пляже, все сейчас и закончится? Раз они убили девчонок вместо нас, значит…