Он почему-то знал, что камень не даст себя увезти. Как только всплывала мысль о том, что хорошо бы переправить изумруд отсюда подальше – в Россию, Америку, Европу, – на него накатывал черный ужас, сердце начинало пропускать удары, переставало хватать дыхания. Врач бы сказал: сосудистый спазм, паническая атака. Но он знал: именно камень устраивает ему этот кошмар. Пожив в Таиланде, Леонид неожиданно – вместе с солнцем, едой, запахами – впитал и местные представления о миропорядке. Он стал чувствовать то, чего раньше не замечал. Разлитое здесь в воздухе присутствие какой-то иной таинственной жизни, неуловимой, но ясно ощущаемой. Поразмыслив, для себя решил так: раз даже математики уверены, что во Вселенной может существовать огромное множество параллельных миров, то могут быть и места, где они соединяются. Таиланд в таком случае – страна-пограничник. Для пограничных жителей обычно действует упрощенный режим въезда-выезда. Вот и шастают разные сущности туда-сюда, просачиваются сквозь таможню, обмениваются чем могут с местными, шалят. А те считают это магией, строят им домики, кладут туда еду. И в общем-то мирно сосуществуют. Изумруд, явно обладающий мощной силой, возможно, один из таких ценных даров. Ключ для прохода. Источник другой энергии. И должен находиться именно здесь. На границе. А не в чужих руках. Леонид пошевелился, ойкнул – боль за ухом шандарахнула по голове, как молния. Еще раз оглядел печальную картину вокруг. Судя по всему, с жизнью скоро придется прощаться. На какой бы остров их ни везли, он знал, кто его там встретит. А значит, для него эта дорога – в никуда. На лицо Леонида легла тень. Нечего было и пытаться забрать отсюда камень. Лучше бы он вообще никогда его не видел! Остров смерти – Куда увезли Машу? Ну? Виталий сидел в машине перед давно закрытым банком, развернувшись к Лане всем корпусом. Конечно, он опять опоздал, хотя сильно и не надеялся успеть. Когда в мобиле раздался ее голос, Виталий аж засиял от радости. Но Машка была невеселой. – Куда ты едешь? – спросила она кисло. – Подожди! Ты где? – закричал он. – Все там же. Они спрашивают: куда ты едешь? – Кто они?! – Саман. Я, дура, сама предложила им тебе позвонить. – Дай ему трубку. Я с ним поговорю. – Он не говорит по-английски. И по-русски. Раздался какой-то шум. И Машка механически повторила вопрос: – Куда ты едешь? – Я могу поговорить по-тайски. Передай телефон Саману, – повторил Виталий. – Блин! Они не хотят с тобой говорить! Они хотят знать – куда ты едешь? Скажи уже им, а то Саман тычет пистолетом мне в висок! Виталий похолодел. – Я назову им адрес, но они должны доставить туда тебя. Тогда я скажу остальное. Передай. Но сначала скажи, где вы. – Мы в каком-то порту. На причале. На указателе было написано «Натон». Да все, все, я не болтаю, Тик, переводи! Какое-то время в телефоне была тишина. Потом Машка все так же механически сказала: – Они согласились, но врут. Им нужен Изумрудный… – Я знаю. Привезут тебя – получат. Вот адрес… Но к банку никто не приехал. Или он никого не застал. Телефон, по которому звонила Машка, больше не отвечал. Леонид тоже был вне доступа. Лана сидела тихо и даже дышала через раз. – Куда они могли ее увезти? – сурово спросил Виталий. – Я не знаю, – Лана втянула голову в плечи. – Знаешь. Передо мной дурочку не валяй. Ты на них работала. Если они сейчас в порту, куда они везут тех, от кого… Виталий судорожно сглотнул. – Хотят избавиться? – Лана услужливо заглянула ему в глаза. – На остров смерти. – Куда?! – Так Ко Тао называют. Неофициально. Просто там часто людей убивают. – Кто? Почему? Лана передернула плечиками: – У Шанкрита там вилла. И специальные люди. Для таких дел. Он не любит любопытных. – Как туда добраться? – Ночью катера не ходят. Никто не повезет. И ты все равно ничего там не найдешь. – Ты найдешь. – Я?! Я туда не поеду! – Лана отшатнулась, будто увидела привидение. – Поедешь, дорогая. Ты же хотела быть со мной рядом? – Только не там! Я хотела в Бангкок! Тогда уж я лучше сама! Лана схватилась за ручку дверцы. Но Виталий уже успел ее защелкнуть. – Будешь делать, что я скажу, – хлопнул он себя по карману, из которого выглядывала рукоятка пистолета. – Хоть на что-то сгодишься. Облом Никогда еще Шанкрит не переживал такого поражения. Он все сделал как надо. Камень был в руках. И что? Эти сукины дети даже не посмотрели, есть ли он в сумке у Лео. Работнички! Схватили всю компанию у банка, заглянули в сумку, увидели пачки долларов. И решили, что это и есть добыча. Шанкрит аж зубами заскрежетал. Даже мысли о Тере ушли – их затопила кипящая лавой злость. Он их накажет. Ох как он их накажет. Но это позже. Хорошо, не успел избавиться от фарангов. А ведь хотел! С кого тогда спросишь? Неужели Леонид опять его надул и там не было камня? Или с ним сбежал мальчишка-боксер? Ничего. Он вырежет из Лео этот камень по кусочку. Из них из всех. На глазах друг у друга. Заговорят, никуда не денутся. И только потом… Легкой смерти у них не будет, это точно. С добрым утром! И хорошим днем Я проснулась от того, что кто-то снаружи возился с замком нашей двери: она открывалась туго. Сначала я вообще не поняла: где я? Что происходит? Потом мгновенной вспышкой озарило: лжеполицейский вытряхивает на причале из сумки прямо на землю пачки долларов. Роется в них. И что-то виновато лепечет в мобилу. Потом нас везут на катере на какой-то остров, потом мы тащимся на джипе в гору, идем по темной дорожке к огромной вилле. И нас запихивают в комнату, похожую на номер-люкс в пятизвезднике. Перед смертью хоть отдохнем по-человечески. Это я Леониду так сказала. Соседу по пятизвездной камере. А вот Учителя куда-то уволокли. Задремала я прямо в кресле. Все-таки человеческий организм удивительно адаптивный. Я читала, что некоторые приговоренные к смерти могли спать накануне казни. В кровь вбрасывается защита от стресса. Хотя, казалось бы, чем теперь опасен стресс?