Но она уже бежала к дальнему столику, стуча каблуками. За столиком сидели четверо. Будь Жанна немного спокойнее, она заметила бы, что позы у всех четверых напряженные, что на столе перед ними нет никакой еды, только вода в кувшине и бутылка пепси. Стало быть, пришли эти люди в ресторан не для ужина, а для серьезного мужского разговора. Но ярость застила Жанне глаза. — Чей «Ситроен» стоит напротив? — завопила она. — Мой. — Это сказал рыхлый рыжеватый мужчина прямо перед ней. Жанна хотела разразиться отборной площадной бранью, но сделала усилие и сдержалась. — Слушайте, что вы себе позволяете? — нервно заговорила она. — Мало того что вы поставили машину не на место, вы еще поставили ее так, что другим не выехать! — Что надо? — вдруг спросил парень, сидевший сбоку. От этого грубого голоса Жанна слегка опешила, но сразу собралась. — Надо, чтобы вот этот тип убрал свою тачку с моей дороги! — резко ответила она и окинула взглядом всю компанию. В центре, напротив прохода, сидел рыжеватый мужчина, рыхлый и бледный. По бокам его пристроились двое весьма устрашающего вида: парень с коротко стриженной головой, оттопыренными ушами и маленькими свиными глазками и мужчина постарше, наголо бритый, в приличном костюме, но отвратительном ярком галстуке. Четвертый человек сидел спиной, Жанне видны были только светлые волосы и красная шея над воротником рубашки. — Простите! — встрепенулся рыхлый, поглядев в окно. — Кажется, я в самом деле загородил вам проезд. — Наконец-то догадался, — процедила Жанна. — И? Долго мне ждать? Рыхлый дернулся было встать, но тут же парень со свиными глазками положил ему руку на плечо. — Сиди! — приказал он, и рыхлый сразу сник. — Он сейчас не может, — усмехнулся бритый мужчина в ярком галстуке, — он очень занят. — Да вы что? — Жанна задохнулась от возмущения. — Да вы серьезно? — Очень серьезно, — поддакнул бритый, — уж поверьте. Резкая отповедь застыла на Жанниных губах. Она увидела сверху, как по красной шее сидевшего спиной человека течет струйка пота. Он пошевелился и наконец отодвинул свой стул, чтобы взглянуть на нее. Ничего особенного. Да, блондин, а к блондинам Жанна всегда питала некоторую слабость, но эта потная шея… Нетвердой рукой этот страдалец налил воды из кувшина, жадно выпил полный стакан и проглотил, не поморщившись, кусочек лимона. «Где я видела уже эту рожу?» — внезапно подумала Жанна, но тут же ярость отодвинула случайную мысль на задний план. — Кто-нибудь из вас собирается все-таки убрать машину и дать мне выехать? — Она пошла в атаку с новой силой. Коротко стриженный приподнялся, глазки его злобно блеснули. Жанна невольно сделала шаг назад и оглянулась на официанта. Тот скользнул глазами в сторону и скрылся на кухне. — Уж придется вам, дамочка, немного подождать, пока мы разговор не закончим, — вроде бы мирно сказал бритый тип в ярком галстуке. Жанна взглянула ему в глаза, и ей расхотелось спорить. — Чтоб вы все провалились! — от души пожелала она и побежала между столиками. Ждать никак нельзя. Придется брать машину, иначе Катька обидится. Жанна обожгла взглядом ни в чем не повинного швейцара, проскочила в услужливо распахнутую дверь, перебежала улицу и встала на проезжей части, вытянув руку. Несколько машин пронеслось мимо, и вот когда вдалеке показалось обычное такси, откуда ни возьмись появился мотоциклист, затянутый в черную кожу и в черном же шлеме. На полной скорости он промчался мимо Жанны и сорвал с ее плеча сумку. В первый момент она не поняла, что случилось, а когда осознала, что дорогущая сумка фирмы Louis Voitton пропала, а в ней — кошелек, мобильный телефон и ключи от квартиры, — мотоциклиста уже и след простыл, остался только легкий вихревой столб пыли. Такси, начавшее было притормаживать, газануло и умчалось: водителю не нужны лишние неприятности. — Караул, — тихо сказала Жанна. Надо же у нее — у нее! — не было сил кричать. Да и незачем теперь, все равно ничего не вернешь. Жаль сумку, жаль кошелек. Хоть наличных денег в нем немного, зато полно банковских и дисконтных карт. Ладно, с карточками она разберется быстро — нужно позвонить в банк, чтобы их аннулировали. Запасные ключи хранятся у нее в столе. — Жанна Георгиевна, как же вы так неосторожно! — кинулся к ней охранник, который все видел через стеклянную дверь. Он посмотрел на нее точно с таким выражением, с каким она, Жанна, смотрела на тетеху Катьку, когда та в очередной раз признавалась, что потеряла кошелек или вырвали сумку в переходе метро. Этого Жанна не могла перенести. Она оттолкнула охранника, зарычала и метнулась к кабинету. «Только бы никто не узнал!» — думала она. Действительно, если подруги узнают, что ее ограбили, как обычную недалекую тетку, вот уж попляшут на ее косточках! Уж они припомнят, как издевалась и учила их жизни! Жанна вдруг поняла, что сидит за письменным столом и бесцельно крутит ручку ящика в то время, а по щекам ее текут слезы. Она, непотопляемая Жанна Ташьян, сидит и ревет белугой! Хрясь — ручка отломалась. Как ни странно, это помогло. Жанна сняла трубку, поговорила с банком, нашла запасные ключи от машины и от квартиры, тщательно припудрилась, чтобы охранник не заметил следы слез, и вышла. Синего «Ситроена» не было. Жанна только скрипнула зубами. Но — о ужас — на боку ее новенькой «Ауди» красовалась вмятина, еще две царапины виднелись на капоте. Так и есть, этот козел поставил свою машину так близко, что не смог отъехать, не повредив чужую. — Все, — зловеще сказала Жанна, — ты у меня попляшешь! Припомню я тебе завтра все свои неприятности! Узнаешь ты еще Жанну Ташьян! Надолго меня запомнишь! Она была так зла, что не заметила швейцара из «Мальтийского сокола», который удивленно смотрел на нее со своего поста. Жанна осторожно тронула машину с места и поехала домой, чтобы сменить замки, а то как бы шустрые воры не обнесли квартиру в ее отсутствие. О Катерине и выставке она совершенно забыла. Обычно люди просыпаются по утрам в хорошем настроении. Это потом на них наваливаются проблемы и неприятности, и настроение постепенно уходит в минус. Утро же — это время здорового оптимизма, бодрости и светлого взгляда на вещи. Жанна в этом смысле была личностью нетипичной. Она просыпалась мгновенно и сразу включалась на полную катушку. Так и на этот раз — она оторвала голову от подушки и тут же закипела от возмущения. Ей вспомнились вчерашняя история, хамское поведение мужика из ресторана, а самое главное — вмятина на левом крыле новенькой красной «Ауди». — Ох, я ему устрою! — прошипела Жанна, вставая под горячие струи душа. — Он еще не знает, с кем связался! Она повернула терморегулятор — вода стала ледяной, и дыхание на секунду зашлось. Зато бодрая боевая злость теперь разлилась по всему телу горячим потоком. — В порошок сотру! — пообещала Жанна обидчику и набросила на плечи махровый халат. После чашки крепчайшего кофе она взяла телефонную трубку и набрала номер знакомого полковника из ГИБДД. Теперь голос ее был ласковым и журчащим, как у сытой кошки: — Здравствуй, Севочка! Как живешь? Не скучал без меня? Обязательно! Непременно! Но сейчас не мог бы ты мне помочь? Нужно пробить по твоей базе одну машинку! Нет, что ты! — Она засмеялась низким хрипловатым смехом. — Как ты мог такое подумать? Наоборот! Это какой-то хам! Представляешь: помял мою новую «Авочку» и смылся, как последний козел! Вот так бы и убила его на месте! Узнаешь? Спасибо тебе, дорогой! Ты же знаешь, за мной не заржавеет! Она продиктовала полковнику номер вчерашней машины и занялась обычным утренним туалетом. Через пятнадцать минут телефон зазвонил, и полковник Сева продиктовал адрес некоего Владимира Васильевича Цыплакова. — Спасибо тебе, дорогой! — проворковала Жанна в трубку. Без всякого перехода она скрипнула зубами и проговорила голосом, полным ненависти: — И фамилия-то какая мерзкая! Ох, Владимир Васильевич, ты у меня попляшешь! Я покажу тебе небо в алмазах! Отложив все прочие дела, она помчалась ловить своего обидчика. Только подъезжая к дому, она вдруг поняла, почему адрес этого Цыплакова показался ей знакомым: он жил в соседнем доме с ее близкой старинной подругой Ириной Снегиревой, известной писательницей детективов. Ирина была третьей в их с Катькой неразлучной компании. «Можно потом к Ирке заскочить, кофе выпить, — мимоходом подумала Жанна. — Все равно она дома сидит». Хоть она и признавала тот очевидный факт, что Иринины книжки пользуются успехом, но никак не могла усвоить, что можно работать, сидя дома в старых джинсах, непричесанной и ненакрашенной. Квартира — это не офис, дома всегда можно прерваться, чтобы поболтать по телефону или побаловаться кофейком со случайно заскочившей подругой. Жанна прекрасно знала, что Ирина не любит, когда ей мешают работать, тем более сейчас у нее самая запарка, но, конечно, забыла обо всем под грузом собственных дел. Она остановила машину у подъезда Цыплакова, выбралась наружу и огляделась. Неподалеку на скамеечке чесали языками местные пенсионерки. Пользуясь первыми теплыми днями, они грелись на солнышке и обсуждали насущные вопросы современности. В данный момент, судя по их взглядам, они говорили именно о ней, о Жанне. О ее яркой южной внешности, еще подчеркнутой экстравагантным нарядом, о дорогой спортивной машине… Сегодня на Жанне были короткое малиновое пальто, которое она купила там же, в Милане, и малиновые замшевые сапожки. Под прицельными взглядами пенсионерок Жанна прошествовала к подъезду, держа спину прямо и печатая шаг, как солдат почетного караула. Она немного остыла и сообразила, что приехала зря. Вряд ли этот Цыплаков сейчас дома. Но повернуть на глазах у бдительных теток ей не позволила природная гордость. Дверь подъезда была оснащена домофоном, но в тот самый момент, когда Жанна подошла и задумалась, что делать дальше, эта дверь распахнулась, и на пороге показался прилично одетый господин средних лет. Окинув Жанну заинтересованным мужским взглядом, он пропустил ее вперед. Жанна благосклонно улыбнулась и вошла в подъезд. Лифт доставил ее на седьмой этаж. Теперь предстояло отыскать нужную квартиру. В это время одна из четырех дверей распахнулась, и на площадку вышла толстая старуха с мопсом на поводке. Мопс был такой же толстый и раздражительный, как хозяйка. Он задыхался и неприязненно оглядывался. При виде Жанны он громко чихнул и разразился истеричным лаем. — Не волнуйся, Максюша! — Хозяйка покосилась на Жанну. — Пускают тут всяких… Жанна фыркнула, расправила плечи и позвонила в квартиру Цыплакова.