Парень ощутил, как в его душе нарастает тревога. Мир под куполом оказался странным и неуютным, тут было так же холодно, как и снаружи. Но на берегу озера было хотя бы светло, здесь же царил зловещий, могильный мрак. – Ау! – закричал Павел, не сильно беспокоясь о том, что его крик может привлечь хищных зверей. Ничего. Ни одного звука не услышал сталкер, сколько ни напрягал слух. И тут парень испугался по-настоящему. Последние остатки самообладания покинули его. Изрыгая ругательства, Свирский сорвал с плеча арбалет, развернулся и выстрелил в стену купола. Болт отлетел обратно и упал к ногам сталкера. Тот попытался поднять болт, но тут же с криком выронил его обратно на снег. Болт был горячим, словно побывал в огне. Павел сделал шаг к границе, протянул руку – и тут же отлетел назад, отброшенный невидимой силой, да еще и сильно обжег руку сквозь ткань варежки. Черные кристаллы зашевелились, словно рой разъяренных ос. Граница прочно удерживала внутри все, что там оказалось. Ужасная истина открылась Свирскому. Купол был ловушкой, мышеловкой. Он влек к себе, манил, звал. Пройти через границу снаружи было несложно. Один шаг – и ты по другую сторону. А вот вернуться – невозможно. Это была дверь, открывавшаяся только в одну сторону. Крышка хитроумной и жуткой западни. Сталкер упал на колени и завыл тоскливо и протяжно, словно голодный волк. Ослепленный яростью и отчаянием, он швырял в купол комья снега. Извел весь запас болтов, а потом швырнул следом и сам арбалет. Без толку. Павел остался почти безоружным. Только нож на поясе мог защитить своего хозяина. Парень начинал мерзнуть все сильнее. Без спичек, без оружия, один во мраке, он был теперь обречен. Обречен окончательно и бесповоротно – на медленную, мучительную смерть. Все надежды, все шансы на выживание остались там, по ту сторону купола. Здесь его ждали только холод, тьма и тишина. Павел встал на ноги. Не отдавая себе отчета в том, что он делает и зачем, сталкер зашагал прочь от купола сквозь лесную чащу. Куда он шел? Свирский не знал этого. Разум затуманился. Лишь одна мысль повторялась в голове снова и снова, как сигнал тревоги: «Движение – жизнь». Пока он шел, он не мерз. Пока он двигался, он мог что-то изменить. Почти не включая голову, не осознавая, что он делает, Павел перелезал через груды бурелома, перебирался через ямы и канавы. – Умереть всегда успею. Вперед, – твердил сам себе сталкер. Он не знал, куда идет. Он знал одно: пока он идет, он живет… Спустя три часа Свирский выбился из сил. Он прислонился к стволу дерева, чтобы немного отдышаться и собраться с мыслями. Голод терзал сталкера все сильнее и сильнее. Но куда страшнее был холод, пробиравший до костей. Холод подавлял волю к борьбе, сковывал движения, подбирался к сердцу. Тьма и тишина царили вокруг. Глаза Свирского начали слипаться. Вдруг измученный сталкер почувствовал тепло. Откуда взялось это тепло? Что стало его источником? Этого Павел не понимал. Но разум его уже был не в состоянии анализировать происходящее. Разум отключился, позволив инстинктам полностью управлять поведением человека. Тепло растекалось волнами по изможденному телу. Приятная дрожь пробегала по коже. С блаженной улыбкой Свирский сполз на землю и лег, начисто забыв об осторожности. На краю сознания вяло зашевелилась мысль: «Так бывает, когда сильно замерзаешь. Начинает казаться, что не холодно, а тепло. Холод тоже может быть обжигающим…» Но сил на то, чтобы бороться за жизнь дальше, у Павла уже не было. Купол победил его. – Пусть все это закончится. Пусть просто закончится, – прошептал сталкер, – я больше не могу, не могу. И купол сжалился над изможденным путником, решившимся вступить под его сумрачные своды. Павел закрыл глаза и заснул. Заснул глубоким, словно обморок, сном. Он не видел, как начался снегопад. Но не обычный снегопад. Вместо снежинок с неба падали хлопья черного кристаллического пепла. Они убивали все живое, к чему прикасались. Те, кому не посчастливилось оказаться под куполом, называли эти жуткие снегопады Молчунами. Почти никто не выживал после Молчунов, а если кто и не умирал, то оставался калекой на всю жизнь. Такая судьба была страшнее самой смерти. Свирский не успел ощутить боли и ужаса от кружащихся в воздухе ошметков темной материи. Он умер, не успев прийти в сознание. Уснул, чтобы больше никогда не проснуться… Ему не суждено было узнать, что в эти самые минуты Игнат Псарев ворчал себе под нос: – Если этот придурок Пашка удрал от меня… Если полез туда из-за меня… Господи, прости мне этот грех. Ты свидетель, я не хотел, чтобы все так кончилось. Глава 12 Путь домой Пес и Алиса пустились в путь, как только на улице немного рассвело. В новом суровом мире никогда не бывало достаточно светло, солнце почти постоянно заслоняла пелена облаков, и все же разница между днем и ночью была хорошо заметна. Для того чтобы идти через озеро, света вполне хватало… Возникал другой вопрос: как без компаса и карты найти дорогу домой. А еще не стоило забывать про местных хищников, один из которых убил Захара. Все средства, позволявшие ориентироваться в пространстве, находились на борту аэросаней и сгинули вместе с ними. Единственное, что осталось у Игната с женой, – это наручные часы, но пользы от них в данном случае было мало. Следы полозьев аэросаней давно скрылись под свежим снегом. Нечего было и надеяться найти их сейчас, спустя несколько часов. Выход из ситуации, придуманный Псом, был прост и очевиден. – Ну, нам же полюбас на тот берег надо, – сказал он. – Будем идти прямо, не ошибемся. – Но там, посреди озера, нет никаких ориентиров… – Алиса бросила взгляд на бескрайнюю равнину, которую им предстояло преодолеть. Западный берег был отсюда не виден. Но Псарев лишь рукой махнул. Прорвемся, мол. И разведчики тронулись в путь. Им пришлось очень нелегко. Лыжи проваливались в снег, хотя не так сильно, как ноги в обычной обуви. Путники и так оставили в избушке все лишнее, прихватив лишь ножи, ружье и арбалет с небольшим запасом болтов. И все равно они оказались слишком тяжелыми, рыхлый снег под ними проваливался, лыжи то и дело застревали, приходилось прилагать немалые усилия, чтобы освободить ноги. Еще одной проблемой был ветер. Здесь, на озере, он дул почти постоянно. То вроде бы стихал, то вновь налетал порывами, и от его ледяного дыхания люди вздрагивали, хоть и были одеты в шубы. Игнату было тяжелее всего. Он пробивал в снежной целине лыжню, Алисе оставалось лишь скользить следом. И все равно минут через двадцать девушка почувствовала, как усталость наваливается на нее. Опыт хождения на лыжах у Пса был гораздо богаче, чем у его спутницы. Игнат уверенно шел вперед. Его жене оставалось надеяться, что он хотя бы примерно представляет, куда держит путь. Первые полчаса Алиса и сталкер шли, не замечая угрозы. Потом девушка уловила среди сугробов и ледяных торосов движение. Небольшое существо, напоминающее снежный ком, перекатилось от одного укрытия к другому. – Игнат, песец! – крикнула Алиса. – Да, детка. Песец, как холодно… – отозвался сталкер, и по его голосу девушка поняла, что тот начинает выдыхаться. – Нет. Песец. Преследует. – Алиса заметила сразу несколько белых пушистых существ впереди и с боков. Их окружали, загоняли в ловушку. Хищники пока были далеко и старались не попадаться сталкерам на глаза, но с каждой минутой кольцо их сжималось. Игнат отбросил лыжные палки, вскинул ружье. – Алиска, м-мать! Че стоишь?! Хватай арбалет! – рявкнул он на Чайку. Девушка поспешно зарядила арбалет. Пока Чайка возилась с воротом, Игнат уже успел выстрелить два раза, и каждый выстрел сопровождался протяжным воем подстреленных песцов. Хотя звери и прятались за сугробами, но для такого опытного стрелка, как Псарев, это не составляло большой проблемы. Сталкеры сбросили лыжи. Во время схватки с песцами они стали бы лишь помехой. Вот если бы от опасности предстояло удирать, тогда лыжи сослужили бы неоценимую услугу. Но звери взяли людей в кольцо, приходилось принимать бой не в самых выгодных условиях, на равнине, в рыхлом снегу. Алиса вскинула оружие, но целиться особой надобности уже не было. Песцы больше не прятались. Они выскочили из укрытий и со всех ног неслись в сторону маленького отряда. Восемь опытных хищников, настоящие хозяева нового мира. – Нам кранты… – выдохнула девушка. Она успела выстрелить и даже попала. Болт угодил песцу в грудь. Хищник рухнул на снег и забился в агонии. Еще двоих подстрелил Игнат. Но твари неслись во весь опор, стремительно сокращая расстояние. Алиса отбросила арбалет. Она все равно не успела бы его перезарядить. Трясущимися руками девушка выхватила из кобуры пистолет, но успела выстрелить всего два раза. В следующий миг один из песцов прыгнул на Чайку и повалил ее. Девушка выронила ПМ, и тот упал в рыхлый снег. К счастью, рука Алисы вовремя нащупала рукоятку ножа. Прежде чем клыки снежного убийцы добрались до ее горла, Чайка всадила клинок прямо в морду песцу. Горячая, густая кровь зверя хлынула прямо на Алису, перепачкав ей лицо, волосы, одежду. Не давая хищнику времени опомниться, девушка вскочила на ноги и принялась остервенело топтать ногами раненого песца. Она бросила взгляд в сторону мужа, но тому было не до нее. Сталкер вел бой одновременно с тремя песцами. Тогда Алиса нащупала в снегу арбалет, кое-как вставила второй болт и выстрелом в живот добила лесного убийцу. Песец лежал на окровавленном снегу и больше не подавал признаков жизни. – Вот и пришел тебе песец… – прохрипела Чайка. Тем временем Игнат вел свою битву. Выпустив последний патрон, сталкер отбросил ружье, выхватил нож и распорол брюхо твари, которая прыгнула прямо на него. Но песцы продолжали атаку. – А как вам такое, ублюдки? – Пес схватил лыжную палку. В самом начале схватки сталкер бросил палку в снег. Но сейчас он понял, что этот спортивный инвентарь – отличная замена копью. Сама по себе палка, конечно, была весьма паршивым оружием, но вместе с ножом – то, что надо. Ударом палки Игнат отбросил одного из песцов в сторону, второму ножом рассек морду и тут же, едва увернувшись от атаки третьего, наподдал ему ногой так, что зверь отлетел на пару метров. Но тут снова кинулся в атаку второй песец. Удар палкой оказался неудачным, хищник впился в нее зубами. Сталкер выпустил ее из рук. Несколько секунд песец тряс и грыз лыжную палку, и этого времени Игнату хватило, чтобы нанести третьему песцу смертельный удар ножом. Правда, нож остался в теле врага, и извлекать его времени не было. Тогда Игнат просто пнул песца, грызущего лыжную палку, со всей силы. Зверь отлетел на пару метров, но тут же опять вскочил на лапы. Времени на то, чтобы искать в снегу вторую палку или вытаскивать из трупа нож, не оставалось. – Ну, давай, иди сюда, мразь! – зарычал сталкер. Оставшись без оружия, Псарев вовсе не растерял боевого задора. Он готов был сцепиться с песцом хоть голыми руками. Сталкер ощущал себя не осколком цивилизации, а частью этого нового, жестокого и сурового мира. Глядя зверю прямо в глаза, Пес зарычал, сжал кулаки и сделал шаг в его сторону. Последний выживший хищник предпочел ретироваться. Скалясь и хрипя, он отбегал все дальше и дальше, пока не скрылся вдали. Поле боя осталось за людьми. – Человек – царь зверей! Поняли, суки?! – закричал Игнат в кровожадном упоении. А потом он захохотал во всю глотку, совсем как герои фильмов, которыми Псарев увлекался в далеком детстве. Только тут он заметил, что Алиса вся перепачкана кровью. Она сидела в снегу и старательно оттирала лицо и руки. – Милая, ты ранена?! – Игнат кинулся к жене, принялся тщательно ее осматривать и ощупывать. – Нет. Вроде, – устало отозвалась Чайка, – это его кровь. Песца. А ты как? – Так, пара царапин, – Пес небрежно отмахнулся. – Идти сможешь? Алиса лишь вздохнула. Как бы сильно она ни вымоталась, а идти все равно было нужно. Оставаться посреди озера, на пронизывающем ветру было смерти подобно. Шатаясь, поддерживая друг друга, проваливаясь на каждом шагу в снег, Игнат и Алиса собрали разбросанное снаряжение. Пистолет пропал бесследно. Арбалет удалось найти. К нему оставалось три болта. Сталкер предлагал бросить арбалет, но тогда его жена осталась бы совсем без оружия. Она решила все же взять арбалет. Так ей было спокойнее. К ружью Игнат наскреб в подсумке пять патронов – этого, конечно, было ужасно мало. Зато он извлек из тела убитого песца нож. С ножом в руке Псарев снова чувствовал себя уверенно. Лыжные палки тоже удалось собрать. Одну из них зверь успел сильно погрызть, но для ходьбы по снегу палка еще более-менее годилась. – Ну, что? Вперед и только вперед! – воскликнул сталкер и зашагал, продираясь сквозь снежную целину. Чайка, с трудом переставляя ноги, плелась следом. От усталости она уже ни о чем не могла думать. Игнат вымотался меньше, и все время пути в его голове крутилась одна мысль: «А если они опять нападут? Чем тогда отбиваться будем? А если не они… Если твари покрупнее?» Сталкер с самого начала понимал, что за один день озеро не перейти. Нужен был длительный отдых хотя бы на полпути. А уж после схватки с песцами, которая выжала из людей все силы, промежуточная стоянка стала и вовсе жизненно необходима. Имелась лишь одна проблема. Игнат не представлял, где можно ее организовать. Сталкер достал карту. Прямо на их пути располагался остров Птинов, популярный в прошлом у охотников и рыбаков. На узком мысу с красивым названием Княжой были нарисованы жилые постройки. Значит, имелась надежда передохнуть с относительным комфортом. «Парень, это карта 2012 года, – одернул себя Пес. – Все могло сто раз измениться. Но шанс, безусловно, есть…»