– А как же конференция? – озабоченно пробубнил химик. – В другой раз, – отрезал Медведь. Валерий тяжело вздохнул и принялся складывать вещи. На выходе из номера рейнджеров встретили два телохранителя Валерия. – Это че ещё за дела? – недоуменно спросил один из них, – Вы куда профессора повели? – Были выявлены нарушения в документах, – ответил Медведь, – Поэтому, придется доставить вашего ученого к нам в штаб. – Это на вашу-то, Смоленскую? – переспросил второй, – Оставьте его в покое! – Правила – есть правила, – добавил Емельян, – Он у нас посидит какое-то время, и обратно выйдет. Не беспокойтесь, вас потом и наградят ещё. Наверно… – Мы так просто этого не оставим, – оскалился фашист, – Что-то зажрались вы там, в своем Ордене. Прижать бы вас хорошенько… – А ну-ка, без угроз здесь! – отрезал Емельян и пригласительным жестом указал в сторону платформы. Группа рейнджеров выдвинулась к переходу на Смоленскую. С двумя рейнджерами, которых позвал Емельянов, пришлось распрощаться. Вадим, Емельянов, Медведь и профессор выдвинулись к базе Ордена. Половину пути группа шла молча, но вскоре молчание нарушил Валерий: – Я бы сам это… никогда бы не создал. – Это ты к чему? – спросил Вадим, шедший рядом с химиком. – Про вирус. Поймите меня правильно, я за пацифизм. Не принимаю ни одну из сторон. Но вот посчастливилось жить с фашистами: они по достоинству оценили мои знания, когда другие отвернулись. Точнее, отвернулась лишь Красная линия… – Ну и на кой черт ты его все-таки создал? – Я семьянин. У меня и жена есть, и дочка. Доченька в школу уже пошла… нацистскую. А там их, кроме ненависти к другим расам, почти ничему и не учат. Нет, есть конечно же и хорошие учителя, но… – Ближе к делу. А оно, по-моему, не в школах фашистских кроется. – Ну да, – профессор закивал головой, – Просто… У меня не было выбора… – В каком смысле? – спросил Емельянов. – Ну, понимаете, – химик замялся, – Они мою семью под прицел взяли… И… Сказали, чтобы я «наварил» для них что-нибудь военное. А у них из запасов-то ничего толкового и не было. Я дал наводки на секретные лаборатории, в которых раньше приходилось работать… Но военного вируса так и не получалось… – То есть? – переспросил Вадим. – Вещество, газообразного типа, действующее на территории определенное время, – пояснил Валерий, – Для уничтожения единиц сил противника и населения, чтобы потом занять территорию… – Химическое оружие, проще говоря, – помог Емельян. – Да, – химик кивнул головой, – Хотели ещё использовать мутировавшие бактерии, для той же цели, но я же не биолог. Я был в смятении. Оружия не выходило, а фашисты угрожали моей семье. У меня был кризис, как у ученого. – Что дальше? – Пришел как-то раз ко мне Вольф. Не тот, который у них в совете сидит, а моложе. И говорит, мол, сможете создать не вирус, а что-то вроде наркотика, чтобы хоть рабочих на шантаж брать. Это же было гениально! Фактически, он спас меня. Помог, не как жестокий человек, а как хороший, добрый и понимающий. Тогда-то я и разглядел в нем что-то человеческое… – Постой, – остановил химика Вадим, – То есть, их штурмбаннфюрер не напрягал тебя, а наоборот, помог? Не сходится что-то… – В это трудно поверить, – согласился Валерий, – Но я сам, на своей шкуре убедился, что это не тот хладнокровный фашист, которыми было подавляющее большинство. Нет! Этот человек подал идею, и ведь прокатило! Мою семью убрали с прицела, а я обрел нового друга. И этот друг не раз меня прикрывал и выручал! Он помогал всеми своими средствами, лишь бы выручить меня… Вадим был в смятении. Выходит, что Волк не такой уж и зверь, раз помогал такому странному человеку, как Валерий. В метро ученые считались самыми странными людьми, кто-то считал их даже шизофрениками. На первый взгляд, Валерия можно было назвать именно таким человеком. Но… Волк нашел в нем что-то. И помог. В целях использования? Возможно. Манипуляции? Весьма вероятно. Но, со слов профессора, Волк ни разу не подставил химика. Даже наоборот, подружился с ним. Или, так по крайней мере, считал профессор? *** – Стой! Кто идет? – раздался голос с блокпоста. – Сова! Открывай! Медведь пришел! – крикнул в ответ Емельянов. – Дима, ты? Ты ж в Полисе должен быть! А это кто с тобой? – Группа вышла в круг света от прожектора, – Матерь Божья, майор Потапов! – все дежурные рейнджеры выпрямились. – А че, Василек, думал, шутки шутить буду? – ехидно сказал Емельян, – Вишь, правду говорю! Открывай давай! Мужики домой пришли! Тяжелые гермодвери отъехали в сторону, пропуская гостей. Группа вошла на Смоленскую. Станция кипела своей военной жизнью. У одной группы была тренировка, у другой – дежурство, а у третьей – свободное время. Все, кто попадался на пути пришедшей группы, удивленно смотрели в сторону Медведя и Вадима. – Быстрее, быстрее! Терпеть! Не ныть! Да что ж вы за мужики-то такие, раз нагрузки стандартной выдержать не можете?! – раздавался впереди бас Майора. Пройдя чуть вперед, Вадим увидел, как Майоров тренировал группу рейнджеров, устроив им ОФП, – Вас на поверхности первый же мутант сцапает! Терпеть! Терпеть, я сказ... – он не договорил, увидев Медведя. Майор остановил секундомер, отдал приказ «отдыхаем!», и направился навстречу к здоровяку. – Ну, привет, Володя, – поприветствовал Медведь. – Здравствуй, Мишаня, – медленно проговорил Майор, – Это ж как же? Живой? – Эту скалу ни один фашист не возьмет! – не к месту усмехнулся Емельянов. Майор бросил на него суровый взгляд. – Идите-ка к Василевсу, – посоветовал Майор, – Отчитайтесь, а потом зайди ко мне. Это дело надо будет отметить. – Эт точно, – ответил Медведь и они пошли дальше. Майор вернулся к прерванной тренировке бойцов. Знакомый дверной проем, охраняемый двумя бойцами Ордена, знакомый кабинет подполковника и сам престарелый подполковник за столом навели воспоминания о первом визите Вадима. – Вы идите, а я тут вас подожду, – сказал Емельянов, – С пацанами пока поговорю. Дверь, также легонько скрипя, отворилась, а за столом, сгорбившись, все так же сидел Василевс. Подполковник поднял взгляд на гостей, и брови его удивленно вскинулись вверх. – А мы уже вас похоронили. Приятный сюрприз. И Миронов живой? Радуете, молодой человек! – Здравия желаю! – Почти одновременно сказали Медведь и Вадим. Василевс кивнул. – Докладывайте всё, что можете, – приказал старик, – Нам полезны любые сведения. – Что уж тут говорить? – отвечал Медведь, – Провалилась операция по захвату фашистского форпоста, мы попали в плен, всю мою группу сожгли у меня же на глазах… – здоровяк погрустнел, – Если бы не Миронов, работали бы мы на фашистов ещё долго… – Значит, сбежали? – подытожил Василевс, – И план придумал Миронов? Хорошо… – Господин подполковник, – начал Вадим, – Разрешите обратиться? – Разрешаю. – У фашистов есть «вирус», которым они заразили меня. Предполагается, что это он и есть, – Вадим продемонстрировал ампулы, которые у него остались. Василевс взял их и осмотрел. – Как заразили? И как он действует? Поясни. – Вводится в организм через шприц, – ответил Вадим, – По сути – наркотическое вещество, вызывающее зависимость. Мы взяли в Полисе профессора, который разработал это вещество. – Так пригласите его! – приказал подполковник. Вадим позвал химика. Валерий робко вошел в кабинет, его руки тряслись. – Ваш плод творения? – спросил Василевс, демонстрируя ампулу. – Да… – голос Валерия дрожал. – И как нам теперь солдата от этой ерунды излечить? – Просто не принимать его. Я могу сделать препарат, который ускорит процесс отвыкания организма… – Хорошо, отведите его в лабораторию, отдайте Доктору, пусть начинают, – отдал распоряжение Василевс одному из охранников. Валерия вывели из кабинета, – Есть ещё, о чем доложить? – Кроме того, что фашисты реконструируют свои станции – нет, – ответил Медведь. – Тогда свободны. Миронов! Останьтесь на пару слов. Медведь вышел, оставив Вадима один на один с подполковником. Василевс открыл выдвижной ящик стола. – Обычно у нас новобранцев возводит в рейнджеры полковник Мельников, – говорил Василевс, копаясь в ящике, – Но полковник занят более важными делами. Возможно, по нахождению Метро-2. Но не для этого я оставил вас, – подполковник закрыл ящик и вышел из-за стола, – Мы решили, что по возвращении с операции будет уместно вручить его вам, – в руке у него на цепочке висел жетон, – Но… сами понимаете… Признаться честно, мы с Коваленко были расстроены, и хотели оставить его, как в память о вас. Но вы сейчас стоите прямо передо мной и… В памяти эта вещь больше не нуждается. Он ваш, – Василевс протянул жетон Вадиму. Юноша аккуратно принял жетон из рук подполковника и зажал его в кулаке. – Я надеюсь, вы оправдаете наши ожидания, Миронов! – завершил Василевс. – Я не подведу Орден! – торжественно сказал Вадим, – Спасибо! – Свободен! – ответил подполковник и вернулся за свое рабочее место. Вадим вышел из кабинета, крепко сжимая жетон в руке. На выходе его поджидал Емельянов. – Ну как? – спросил он. Вадим показал другу жетон на цепочке. – Ну, наконец-то! Давно уже пора! Такого паренька – да в Орден не принять! Пошли, отметим возвращение, ну, и официальное возведение в рейнджеры. Теперь ты – спартанец! Надо бы ещё Егорку обрадовать. Приготовь свою печень, через несколько минут на неё придет очень сильный удар!