– Кто ты такая? – спросила она снова, попытавшись придать голосу побольше неуместной строгости. – Та, кто осталась собой, – ответила Альбина, глядя на танин шрам на щеке. – А ты, похоже, этого не сумела сделать. После того как тебя шестерки Кипариса отделали, ты потеряла дом в Датаполисе и вернулась сюда, детишек учить. Похвально. Только не тебе этим заниматься, уж прости. Как их там звали – Олег и Киргиз? – Я зову охрану, – сказала Таня, шагая к выходу. Пальцы сидящей Альбины схватили ее за ногу, сжали чуть ниже колена. Хватка у гостьи была жесткой и бесцеремонной. – Эй, постой, красавица, – сказала Альбина. – Глянь сюда, а? Другой рукой она скинула куртку, освобождая зажатую в ладони зеленую ребристую гранату. Звонкий щелчок – и в центр шатра, подскакивая, упало стальное кольцо. Ваня отшатнулся в ужасе. Татьяна застыла на месте. – Лучше сядь, – посоветовала Альбина. – Мы же урок проводим, верно? Таня медленно подошла к детям, села между ними, обняла за спины, стараясь почти не дышать. – Расслабься, – вымолвила Альбина. – Я лишь посланница. – Чья? – Своя. Тимка не отрывал глаз от чеки на полу. – Возьми, – сказала Альбина. – Не бойся. Никогда «лимонку» не видел? Тебе же интересно, я вижу. Да, цвет не очень, но краска облупилась давно. Я зеленую шишку нарисовала. Тимка на мгновение вырвался из-под рук Тани, схватил чеку, вернулся обратно и вцепился в запястье девушки. – Все хорошо, – заверила гостья. – Вы спрашивали, куда делся учитель Ион? Так я вам скажу. Он жив, здоров, тусуется с «Птицами». Вы же помните, кто это? – «Птицы» – это команда сталкеров, – сказал Ваня, прежде чем Татьяна успела его остановить. – Живут в Шлюзе, это станции такие еще. – Умный мальчик, – похвалила Альбина. – Все правильно сказал. Три месяца назад ваш учитель Ион отправился в путешествие, из которого башкой не может вернуться до сих пор, хотя оно у него заняло сутки. Он отвел хорошую девочку Эльзу на Бориспольскую, где добрый доктор Мафусаил должен был ей помочь вспомнить, кто она. Но добрый доктор оказался не так добр, предал Иона и захотел продать девочку злым дядям с Метрограда. Учитель Ион проявил храбрость, спас девочку и отослал ее вместе с ее прекрасным принцем Давидом обратно на Бориспольскую, где они и живут, пока снова кому-то не понадобятся. Неинтересная сказка, правда? – Что сейчас делает учитель Ион? – спросила Земфира. – А учитель Ион сам вспомнил, что когда-то таскал автомат, и решил, что такая жизнь ему больше по душе, – ответила Альбина. – И решил он остаться со сталкерами в Шлюзе, если они там, конечно, еще не перебрались наверх. Искать спуск на заваленные станции Красной линии. – Куда наверх? – спросил Тимка. – В Метроград? – Ну что ты, мальчик, Метроград же занят. – Занят? Кем? – «Метроградовцами», конечно же. Сталкерами, которые не входят в ваше милое государство, потому что родили потрясающий план: не жить как люди со всеми, а долго и печально выживать отдельно, страдать по этому поводу и упиваться жалостью к себе. Разве это не логично? Таня почувствовала, что утратила нить разговора полностью. Только сейчас она ощутила липкий страх, который внушала ей эта сумасшедшая. Дети, похоже, напуганы почти не были. Они не могли оторвать взгляда от Альбины, и учительница поняла: они в ней видят подругу Иона, и не важно, правда это или нет. Альбина скептически осмотрела ровную стопку книг на столе. – Ни одной сказки, – заметила она. – Жаль. Я бы почитала. А это что у вас, «Флора»? – Это наши книжки про растения, – поспешил сказать Ваня. – Там нет одного листка… – Знаю, знаю, куча таких в метро, и везде вырван один и тот же листок. – Альбина одной рукой пролистала страницы, полюбовалась деревьями в иллюстрациях. – Красивый был мир. У вас есть шанс дотерпеть до лучших времен и увидеть самим. Кстати, ваши данные устарели, молодой человек. Поговаривают, что в метро уже есть одна такая книжка со всеми страницами. Только сомневаюсь, что вам дадут ее почитать. Разве что вы вырастете и заплатите много денег. Но лучше потратить жизнь на поиск деревьев. Настоящих. За деньги вы это не купите, поверьте на слово. Деньги дают лишь право смотреть на отпечатки жизни. Тимка завороженно глядел, как Альбина перекидывает гранату из руки в руку, постоянно удерживая зажатый рычаг разными пальцами. – Перестань, пожалуйста, – попросила Таня, бледнея. – Они еще дети. – Красавица, я рассказываю чистую правду, – спокойно сказала Альбина. – Ты сама чему их учишь? Не физике же с химией. Кстати, тебе про базовые основы сопромата рассказать? Или ваше процветающее государство не способно найти этому знанию применения? Нет, ты рассказываешь то, что им поможет выжить и вырасти. Как правильно читать. Как почистить свинтуса на ферме. Почему девочки кровоточат, а мальчики нет. Короче, все делаешь верно. И я поступаю так же. Видишь, твои детки уже понимают, что при виде гранаты надо сидеть и молчать, а если говорить, то по существу. И, если будете сидеть спокойно, то мальчик научится, как вставлять чеку обратно. Татьяна решила ничего не говорить. – Вот, – произнесла Альбина. – Ты тоже учишься. Думаешь, я жестока? Пройди ты через то же, что и я, хоть на одну десятую – не позволила бы к себе подкрасться. Никто бы не смог избить тебя безнаказанно. Так что… Альбина покачала головой, глядя в сторону. Казалось, она забыла, что хотела сказать, хотя Татьяна чувствовала: такая женщина не забывает ничего. – Вот же чертяка Ион, – продолжала Альбина. – И кто просил его лезть к торсионной пушке? Свернул себе мозги на четыре года. Забыл, кто он. Забавно, если окажется, что он не помнит и меня. Но знаете что? Альбина наклонилась вперед. – Думаю, теперь он помнит все, и потому возвращаться не собирается, – сказала она, улыбаясь во весь рот. Ее улыбка была жуткой – словно ей неоднократно ломали и чинили челюсть. К тому же у Альбины каждый третий зуб тускло блестел серебром. Татьяна шумно вздохнула. – Кто это делал? – спросила она. – А? – не поняла Альбина, поглаживая гранату. – Ты про что? – Твои зубы. Где ставят такие пломбы? Я стоматолог, знаю всех в Кресте. Такой работы не видела. – Ты стоматолог? – не поверила Альбина. – Надо же. Я не знала. – Где ставят такие пломбы? – повторила Татьяна, прижимаясь к детям. – Ответь! – Успокойся ты, – сказала Альбина. – На «Каштанке» ставят. Поняла? – А это где? Раздался тихий писк, от которого Таня вздрогнула, а Земфира вскрикнула. Альбина посмотрела на часы на левом запястье, выключила таймер. – Далеко от Лукьяновской, – ответила она и посмотрела на Тимку. – Так, время вышло. Мальчик, подойди ко мне с чекой. Только осторожно. Она протянула зажатую гранату вперед. Сглотнув, Тимка подошел поближе, теребя кольцо со стержнем. – Вот сюда. – Альбина показала на отверстие вверху ребристой смерти. – Видишь? Осторожно только, плавно… Вот так… Молодец. Альбина быстро загнула предохранительные усики, отпустила рычаг. Сунула гранату в карман, накинула куртку на плечи. – У вас уютная атмосфера, – сказала она. – Хорошее дело вы с Ионом придумали, признаю. Только, Тань, разработай новую программу. Три месяца гуляли, хватит. Каникулы кончились, начинается новый курс. Резко отстегнув молнию, Альбина покинула шатер. Лукьяновская продолжала жить своей жизнью процветающего миниатюрного города. Никто не обращал внимания на то, что происходило внутри шатра, потому что само его существование было обусловлено желанием людей не замечать ничего лишнего вокруг. Если во время работы мешали дети – они отправлялись к Тане в шатер, пусть не всегда и на короткое время. В этот день с Таней было только три ребенка – жители станции по-прежнему игнорировали все, что происходило внутри, чем бы оно ни было. Потому и на выходившую оттуда незнакомку уже никто не смотрел. Напротив, она стала привлекать меньше внимания, чем ранее – сейчас можно было без труда додумать причины ее визита. Молодая женщина с отдаленной станции пришла разузнать про место, куда можно пристроить своего сорванца – может, с надеждой, что удастся оставить его здесь навсегда. В конце концов, подобные желающие находились тут не реже двух раз в месяц. Были еще в Кресте места, где человек в возрасте до десяти лет считался ни на что не годным, кроме любого подобия школы, лишь бы она заслуживала доверие. Таким образом люди хранили веру в новый лучший мир. Здесь не имелось внутренних патрулей, вся охрана сводилась к редкому контролю платформ да несению дежурства в туннелях. Хотя и подобное происходило все реже. О том, чтобы досматривать случайно выбранных людей на самой станции, и речи не шло. Лукьяновская славилась дружелюбием к туристам – во многом благодаря требованиям Датаполиса. Посещение станции было бесплатным, никто никого не ограничивал. Если не мешать туристам, то они сами начнут вносить свой вклад в обустройство станции. Таков был расчет. Сегодня он должен был впервые дать серьезный сбой. Альбина прошла метров двадцать – целое расстояние по здешним меркам. Свернула в узкий бетонный лабиринт, где монотонно гудела лампа, тусклая даже для метро. Принялась ждать посреди пыли и паутины, вслушиваясь в стандартный оживленный шелест станционных звуков. Примерно через минуту загремел замок и открылась низкая дверь, выпуская из темного проема двух мужчин – коренастых, крепко сбитых и вооруженных. При виде Альбины они перестали переговариваться и озадаченно уставились на нее. – Здорово, мальчики, – сказала Альбина. – Все еще снуем закоулками? Чего сразу по дороге не пошли, как все нормальные люди? Это известный канал для контрабандистов, вам тут делать нечего. Разве что один из вас тащит контрабандой другого. Скажем, на органы. – Ты кто? – буркнул один из пришедших. – Зубная фея. Улыбнулась. Ближайший гость попятился. – Кто из вас Олег, кто Киргиз? – спросила Альбина и подняла руку в останавливающем жесте. – Хотя, знаете, мне плевать. Слушайте оба: дальше вы не пройдете. Возвращайтесь к смотрителю и скажите, что свое распоряжение о закрытии школы Иона на Лукьяновской он может свернуть трубочкой и засунуть себе в задницу. Все поняли? Мужчины переглянулись. Ближайший из них, хмыкнув, попытался пройти мимо Альбины. Еле видимое движение – и он повалился на напарника, с ревом зажимая руками поврежденный глаз. Второй гость испуганно обернулся, снова посмотрел на незнакомку, вытащил пистолет. Альбина прыгнула вперед, перенося вес своего тела на противника, схватила руку с пистолетом, вывернула вверх. Выстрел почти оглушил ее, но мужчина не выпустил оружия – ударил Альбину в нос, дернулся назад, упал спиной на груды свернутых кабелей и гнутые куски арматур и прицелился. Резким взмахом руки незнакомка разбила единственную лампу, погрузив коридор в темноту. Казалось, вопли человека с поврежденным глазом стали громче. Следом последовали еще два выстрела. – Зря, – коротко сказала Альбина, вытаскивая гранату. На этот раз она не смотрела, куда упадет чека – швырнула ребристое яблоко по коридору, отступила назад, укрылась за бетонным углом.