Желая прибавить красок, Ханнан добавил: – Представь себе: ты будешь жить в столице. Своими глазами увидишь Храмовый остров, Царские ворота и может, даже самого Царя Царей, пусть издалека. А какие там рынки, и сколько диковинок со всех концов света! На первый взгляд Явана осталась равнодушна к нарисованной им картине. – Если там будет, что есть, хорошо. – Вот и славно… Ханнана беспокоило ее безразличие. Сможет ли она стать полноправным магом? Сам он был помладше, когда его нашел старый Амир… Яване было восемь или десять, а несколько лет в подворотнях – это серьезно. Он знал это лучше, чем кто другой. – Кажется, мы закончили, – вслух произнес он. – Постарайся поспать. Это важно в первые часы, иначе восстанавливать силы будешь долго. Я еще зайду вечером. Маг встал и направился к дверям, когда она окликнула его. – Погоди! Как тебя зовут-то? Чародей едва не хлопнул себя по лбу. Хорош маг, убеждающий ему поверить! А ведь как проще было бы, представься он с самого начала. – Ханнан. Или полностью – Ханнан, ученик Амира, ученика Исхака из линии Мисура. Я рад знакомству с тобой, Явана, ученица Ханнана, ученика Амира. – Красиво звучит. Мне нравится… – Она потянулась и сонно свернулась на покрывалах, как истощенная, но не утратившая грации кошка. – Спасибо тебе, Ханнан. Он тихонько притворил за собой дверь. Глаза его светились торжеством пусть маленькой, но все же победы. Купец нашел Ханнана на открытой веранде, выходящей в сад. День выдался необычно душным даже для месяца Эпит, и вялые летние цветы, недосмотренные Захитом, понурили головы под самыми перилами. Чародей полусидел-полулежал на обитой бархатом софе, лениво двигая по доске фишки для игры в Кобру. Купец явился, когда маг бросил кости и рассматривал выпавшие иероглифы. Застыл в дверях – «Неужели думает, что я гадаю, как деревенская бабка?» – а затем решительно вышел на свет и навис над Ханнаном. – Ну и что говорит твой Верховный? – Не так быстро, – досадливо отозвался маг. – Я как раз собирался одолжить у тебя коляску. – Для чего? – Посылать Зов под носом Искалеченных глупо и опасно. Я отправлюсь к последнему костру Арсилы. Это достаточно далеко от города. – Так за чем дело стало? Я с тобой! – Зачем? – Если я не могу ничего сам, то хоть погляжу, как действуют другие, – отрезал купец. – Создает такую… иллюзию деятельности. Он уже не слушал Ханнана, отправившись отдавать распоряжения, его голос эхом отдавался меж каменных стен. Магу оставалось лишь смириться и идти следом – собирать все необходимое. Когда дорога вырвалась из плена улиц, а звуки города остались позади, купец нарушил молчание: – Чего нам ждать от разговора? – Нам? – Чародей усмехнулся. – Не знаю. И вправду не знаю. Честно признаться, это действует на нервы. – Что именно? – Я неплохой маг. – Ханнан пожал плечами, глядя на волнистую линию холмов на горизонте. – Будь я в Круге, я думаю, занял бы высокое место: смотритель Зала Костра… может быть, глава обители. Да, я работаю на Верховного, потому что так приношу больше пользы. Но я привык быть магом. Я не могу сидеть, сложа руки, неспособный наколдовать даже огня в очаге. И перебирать варианты, один безумнее другого, потому что я один и бессилен. Я не лазутчик. Не воин, не убийца. Я чувствую себя деревенским олухом. Это… непривычно. – Ну, это не самое страшное. – Такани вытер пот со лба. – Я начал бы бояться, если б ты возомнил себя воином и полез на рожон. Ветер сменил направление, и коляску накрыла поднятая телохранителями пыль. Ханнан закашлялся и махнул рукой, показывая, что разговор окончен. На холме, откуда отправилась в странствие по царству теней Арсила, все было по-прежнему. Некогда у семьи наставника был небольшой склеп за Домом Смерти, украшенный мозаикой и укрытый ветвями кедров. Урны с прахом предков, должно быть, были давно уж переплавлены, а в склепе воцарился род безвестного торгаша. Такани сподобился посадить на вершине пару акаций и поставить плиту, призывавшую помянуть имя умершей. Раскрыв сумку, Ханнан начал выгружать свое добро. Кусок обсидиана, флягу с водой, кисть винограда… Такани с любопытством за ним наблюдал. – Это все зачем? – не выдержал он, когда маг достал кинжал и начал чертить по дерну неровный круг. – Между нами и столицей сотни схенов пути, – ответил Ханнан. – Верховному проще послать Зов: он в столичной обители, под рукой резервуары силы и несколько потоков переплетены, чтобы черпать из них. Мне придется забирать силу из окрестных мест. Нужны вещи, на чем ее можно сосредоточить. Толстяк покряхтел, но пояснить не просил. – Я думал, вы разговариваете на любом расстоянии, – проворчал он. – Передаем послания от обители к обители. Или берем все необходимое с собой. Не забывай, в Сакаре я торговец, у меня нет ничего, за что можно зацепиться. Ханнан закончил оба круга, внешний и внутренний. Провел линии, по которым сила должна течь от одного к другому. Взглянул на солнце, располагая предметы по сторонам света. – Сказал бы, я бы прихватил с собой компас, – заметил Такани. – Мне он не нужен. Это все приблизительно, – подняв взгляд на купца, Ханнан постучал пальцем по виску. – Магия здесь. Ритуалы нужны, когда головы не хватает. Помогает сосредоточиться. Наконец с приготовлениями было покончено. – Будет скучно, – предупредил Ханнан. – Я сяду в круг, закрою глаза и буду молчать около полузвона. Со слугами тебе будет веселее. Он бросил взгляд на дорогу, где возница оживленно трепался с чернокожими верзилами. – Ну уж нет! Я лучше подожду. – Тогда сиди тихо и не мешай. Чародею всегда казалось, что у разума словно есть свои мускулы. Как тело, стоит дать ему волю, повторяет заученные движения, так и сила привычно забурлила, стоило ему сделать пару дыхательных упражнений. Воззвания к владыкам стихий и их царствам он произносил мысленно – не хватало еще вопроса Такани: неужто маги тоже поклоняются богам? Поток, берущий исток из царства земли Ростау, сменил направление, прошел через оставленную на земле гроздь винограда. Сила потекла по начерченным в дерне линиям, точно вода по акведуку. С царствами вод и воздуха также не возникло трудностей. Родной для Ханнана огонь пришлось буквально собирать по крупицам, однако вскоре и кусок обсидиана начал лучиться перед внутренним взором мага. Собрав всю силу и как можно точнее представив старика, чародей прокричал (если мысль можно уподобить крику): «Газван, ученик Ламеха, ученика Хирама!» Тишина. «Отзовись, Газван!», «Газван сар-Махд, Первый-в-Круге и Верховный маг, отзовись!». Тишина… Маг выкрикивал имена снова и снова, так что кричи он на самом деле – давно уж сорвал бы голос. Он собирал силу вновь и повторял попытки, тратил минуту за минутой, дополняя и насыщая образ Верховного, но все впустую. Когда все закончилось, он не понял. Очнулся маг от воды, брызнувшей ему в лицо, она склеила ресницы, попала в нос, и чародей чихнул. Такани стоял над ним, вытряхивая последние капли воды из фляги и намереваясь сделать что-то посерьезнее. – Ты… – Ханнан закашлялся. – Ты дурак, – наконец проговорил он. – Эта фляжка была фокусом… тебя могло разорвать в клочья. – Ты валялся без сознания минуту или две, пока я не решил действовать, – надулся торговец. – Твое счастье. Иначе нечего было бы даже бросить в костер. Ханнан еще раз чихнул, потряс головой и начал тяжело подниматься. – Разговор пошел не в ту степь? – Разговора не было, – огрызнулся чародей. – Я не смог дозваться. В обителях мы используем особые приборы: они помогают собирать силу и направлять лучом. Есть зеркала, сделанные из одного куска металла, настроенные на связь друг с другом. Можно даже личную вещь использовать. У меня же ничего нет… Ничего! – Ну-ну, не кипятись. – Такани помолчал, глядя, как маг собирает вещи. – Ты говорил, он выходит с тобой на связь. – Да, но действовать нужно сейчас. Мы не можем сидеть и ждать, пока Искалеченные придут по мою душу. И по твою заодно. Купец терпеливо ждал, пока чародей успокоится. Подняв с земли кисть винограда, он оторвал ягоду, подбросил на ладони и отправил в рот. – Все это связано с обителью, – уже тише сказал Ханнан. – Из всех вариантов только этот имеет смысл. С бывшей обителью и храмом на ее месте. – Почему? – Потому что Сакар захирел и зачах. Ты сам это признаешь. Что осталось неизменным все эти годы? Крепость владыки и старая обитель. Даже крепость использовали как загородное поместье. Они спускались с холма. Такани осторожно ступал по неровной земле, придерживая хлопающие на ветру полы кафтана. Но слушал внимательно. – Только так сходится, – заключил Ханнан. – Главному жрецу вахуритов незачем перебираться в глушь. Да и Круг мог открыть обитель в другом городе, где не пролилась кровь и нет старой вражды. Если только дело не в самом месте. – И слава богам. – Такани смешно переваливался на толстых ногах. Ханнан сжалился над ним и подал руку, от которой купец, поморщившись, отказался. – Иначе здесь никогда ничего не изменится. Что ты будешь делать? – Поброжу вокруг храма. Попробую понять, в чем тут дело. – Хорошо. А я тем временем потолкую с Советом Достойных. Пора им знать, кто эти Искалеченные. – Потом, – Ханнан машинально кивнул, думая о своем, – нужно самому поискать того, другого мага. И понять, нет ли в городе кого еще.