Я боюсь отдать ей свою последнюю часть. Я рассказал Ким все. Абсолютно все, кроме эти трех слов. И если я окончательно ей откроюсь, то окончательно сделаю себя уязвимым. Мое дыхание шевелит ее волосы. Они щекочут мой подбородок, но я не двигаюсь. Я замер, словно камень, чтобы не разбудить Ким. Черт, какая же она красивая. Ее светлые волнистые пряди обрамляют личико, густые ресницы подрагивают над бледной кожей, губы розовые и до сих пор припухшие от поцелуев. Мой рот наполняется слюной от того, как мне вновь хочется ее целовать. Я напряженно сглатываю, чувствуя, как моя рука, которая обнимает Ким, окончательно затекла и онемела. Но я все равно не шевелюсь. Не хочу разрушать этот момент и встречать новый день с суровой реальностью. А реальность такова, что мне придется отвезти Ким домой. Придется опять на какое-то время расстаться и продолжать тайно встречаться по вечерам в ее спальне. Придется позволять ее папаше лезть в ее жизнь. В то время, как мне хочется стать единственным мужчиной, с которым Ким будет считаться и иметь дело. Я слушаю ее приглушенное неглубокое дыхание. Подумать только, вчера она спасла мою безрассудную задницу, рискуя здоровьем и собственной жизнью. Ким могла оставить меня, когда подо мной обрушился лед. Она могла послать меня, когда я велел ей убираться подальше. Она могла вычеркнуть меня из своей жизни. Но Ким этого не сделала. Она пробила мои невидимые стены и не дала мне разрушить себя. Я чувствую, как ее бедро дергается и задевает член. Следом за этим Ким поднимает руку и проводит по моей груди. С ее губ срывается тихий стон, и я не буду врать, что начинаю жалеть о своем джентльменском решении не трахнуть ее прямо сейчас. Вместо этого я крепче обнимаю ее, не в силах сдержать улыбку. Хочу так просыпаться с Ким каждое утро. Ладно, может быть не совсем так. Я бы предпочел просыпаться с ней в моей постели. Несмотря на то, что я вчера разложил спинку у задних сидений и увеличил спальное место, у меня все равно вспотела задница от кожи, а спина не совсем рада неудобному положению. Но если рядом со мной Ким, я готов засыпать и просыпаться на ядовитых змеях. Главное, чтобы они не трогали мою принцессу. – Кэш, – я слышу хрипловатый и сонный голос. Ким поднимает голову и смотрит на меня еще маленькими глазами после сна. – Скажи, что мне не приснился вчерашний день, – бормочет она. – Нет, – я улыбаюсь. – Вчера ты подарила мне самый лучший секс в моей жизни. Ее щеки заливает румянец, и я продолжаю: – Ты выглядишь очаровательно. А еще ты так мило пускала слюни, когда спала. Ким тычет мне в ребра. – Ай! – я драматично морщусь. – Это за то, что я лишил тебя девственности? – Лучше бы ты промолчал. Я уже начинаю жалеть о том, что прыгнула за тобой в озеро. Ким приподнимается, собираясь слезть с меня. Но я ловлю ее за запястье, возвращаю назад и переворачиваю так, чтобы оказаться сверху. Я нависаю над ней и прижимаю ее руки к сиденью над ее головой. За несколько секунд дыхание Ким учащается, ее сиськи вздымаются, а соски просто умоляют, чтобы я втянул их в рот. Блядь. Мой улыбка исчезает, пока перед глазами проносятся темные и испорченные мысли. Мне не нужно на них отвлекаться, иначе я снова сорвусь. – Я ни о чем не жалею, принцесса, – говорю я, и Ким моргает, удивленно уставившись на меня. – Я готов каждый раз падать под лед, если ты позволишь провести ночь с тобой. Я отпускаю одно из ее запястий и касаюсь ее лица, проведя большим пальцем по скуле. От соприкосновения с ее нежной кожей мое сердце бьется быстрее. – Мне не нужны такие жертвы. Мне нужен ты, – последние слова Ким говорит медленно. – Весь. Ты. Я уже слышал от нее признание, но каждый раз мне приятно услышать это еще раз. Я наклоняюсь, и наши губы соприкасаются. – Ты нужна мне сильнее, – шепчу я. – Гораздо сильнее. Я целую ее, осознавая, что не желаю останавливаться. Не желаю выпускать Ким. Черт возьми, я желаю целыми днями трахать ее на заднем сиденье, пока ее несносный папаша будет ее искать. – Я не хочу отпускать тебя, – сбивчиво говорю я. – Хочу, чтобы ты была только со мной. Еще один поцелуй. – Я твой первый и единственный мужчина. И я не собираюсь делиться. Еще один поцелуй. – Я хочу, чтобы мой дом стал твоим. Ким делает глубокий вдох. – Кэш, нам еще рано об этом думать. Мой отец… – Он ничего не решает, – возражаю я. – Теперь я твой мужчина. Ким улыбается уголками губ, но я говорю совершенно серьезно. – Я не шучу. – Моего отца сейчас нет в городе. И у моего первого и единственного мужчины есть время, чтобы еще раз свести меня с ума, – поддразнивает Ким. Она притягивает меня к себе для поцелуя и извивается подо мной. Я чувствую, как она меня хочет, и моя челюсть сильнее сжимается. К черту мою осторожность! Только сумасшедший придурок сможет отказаться от Ким. Через несколько минут я пробую ее сладкую киску, зная, что скоро мне придется от нее оторваться и отвезти Ким домой. Точнее, в дом Льюиса Эванса. И когда-нибудь старому ублюдку придется смириться. Настанет момент, когда я приду к нему через парадную дверь и уйду вместе с его дочерью. Настанет момент, когда я заберу Ким с собой. Настанет момент, когда она займет свое законное место – в моем доме и в моей постели. Момент, когда она заняла мою голову и сердце, давно наступил. Глава 23 «Сомнительная победа» – Чувак, тебе повезло, что тренер позволил тебе играть, – Мейсон ударяет меня в грудь после пятничного матча. – Вряд ли причину моего отсутствия можно назвать везением, – устало бормочу я. Под оглушающий рев трибун я ухожу с поля. Сказать, что сегодняшняя игра выжила из меня все соки, будет преуменьшением века. Я пропускал тренировки больше месяца и много пил. Как результат, я вышел из формы и кое-как набросал триста ярдов. Однако по итогам второй половины матча команде «Дирфилда» все-таки удалось заработать три тачдауна. Мы одержали победу, и в этом определенно была заслуга Стива, а не моя. – Я серьезно, если бы на твоем месте был кто-то другой, тренер бы послал его, – усмехается Мейсон. «Лучше бы тренер послал меня, а не выпустил на поле», –думаю я, но не говорю вслух. Мне стыдно признаться, что я вел сегодняшний матч, как слабый говнюк. Все мои пасы были дерьмовыми. Я знаю, что могу быть лучше. Намного лучше. Но похоже это никого не смущает. Парни из нашей команды поздравляют меня с победой, обнимая и похлопывая меня по плечу. Мне хочется им ответить, чтобы они засунули себе в задницу свою тошнотворную жалость и лицемерие. Вместо этого я по привычке бросаю взгляд на секцию, где обычно сидит Ким. Ее место на трибуне занимает какой-то толстяк, и в груди мгновенно образуется болезненная пустота. Моя принцесса не смогла прийти на матч. Прошло две недели с тех пор, как Ким прыгнула за мной в ледяное озеро. И две недели, как она сидит дома с бронхитом.Из-за меня. Любой нормальный человек стал бы изводить самого себя, что он виноват в том, что его девушка заболела. Но я… Я счастлив, что после всего дерьма, который я натворил, Ким все еще со мной. Сколько бы я не пытался от нее отгородиться, Ким удалось пробить мои стены. Она смогла до меня достучаться и избавить от пожирающий ненависти. Она вернула меня к жизни и всем ее составляющим: школе, друзьям и футболу. Я буду с тобой не только в хорошее время, но и в плохое. Я все еще ненавижу весь мир за то, что он отобрал у меня маму. Я все еще ненавижу себя за то, что допустил ее уход. Но так же я твердо уверен: рядом с Ким моя ненависть и боль отступают. Интересно, я могу считаться эгоистичным мудаком, продолжая нуждаться в этой девушке больше, чем в ком-либо в жизни? – Кэш? – пристает ко мне Стив. – Ты меня слышал? В воздухе гремит музыка, гудят голоса с трибун. Я перевожу взгляд на своего друга, пока вокруг нас парни радостно поздравляют друг друга с победой.