— Не бывает, — согласился я. — Тем более так сразу. — Во-во, и я об том. Блин, еще раз, — он снова нажал на кнопку и опять увидел все те же «99.2 %». И я увидел. — Твою мать, — выдохнул Федька, а потом, на случай если одного раза мало, повторил: — Твою же мать! — Согласен. И оба замерли в растерянности. Бросить реактор прямо вот так? Вот прямо здесь? И просто уйти? Невозможно. А что делать? Не унесем же с собой? И все же… — Надо летать и искать кран, — сказал я. — Пока не найдем. Пошли, Теодор, нас ждут великие дела. Причем очень много дел сразу. И мы пошли. Власов с Аникиным сперва не поверили, решили, что шутим. Пришлось вести их обратно и показывать, наплевав на всю тактику, иначе не убеждались. Показали. Убедили. И уже вчетвером пошли на выход. Зной во дворе придавил как-то сразу, сейчас самая жара. Остановились, я потянулся за рацией, собираясь вызвать Настю с коптером, но Федька сказал: — Батареи давай соберем. Батареи? Сейчас? После того, как нашли реактор? Он в своем уме? Потом чуть подумал и решил, что как раз Федька в своем, это я немного в прострации. Батареи все равно нужны, а тут два грузовика стоят и что-то вроде полицейской машины, вон мигалки на крыше, настолько покрытые песком, что уже и цвета не разглядишь. Надо успокоиться, вытащить батареи, загрузить их в коптер и улететь. И потом сложить все на той же крыше. И забрать позже. — Давай. По схеме. Аникин, этот край, а я на угол. — Есть, — ответил пулеметчик. Все, как и до этого, Федька с Власовым вытягивают батареи, а мы их прикрываем. Гоблинов пока нет, но кто мешает им появиться? Правильно, никто не мешает. Кроме нас с Аникиным. Я неторопливо дошел до угла здания, заглянул за него. Ага, а там еще грузовик стоит, какой-то специальный, не грузовик на самом деле, я только часть заднего колеса вижу и какую-то конструкцию сверху, самый ее край. Это не та загадочная машина, которую мы сверху видели? Вроде бы похожа. Тут забор справа, слева стена, почти тоннель, сбоку никакой гоблин не прорвется, так что можно и дальше пройти. Сказал в рацию, что дойду до следующего угла, мне ответили. Тихо, сзади слышно только возню у машин, и песок под ногами чуть шуршит. Следов нет, никаких вообще, даже ящериц. Это хорошо. Жратвы тут нет, наверное, вот гоблины здесь и не шляются. Дальше, за забором, какой-то склад с навесом, на краю его несколько птиц в рядок. Вроде бы на ворон похожи. Тоже сделали или уцелели? Я пока таких не видел. Тень моя передо мной по песку бежит, солнце прямо в затылок жжет, хорошо что шлем светлый, а то бы как в кастрюле голова была бы. А в «ползунках» все же жарковато получается. Да и хрен с ним, зато реактор нашли. Как его только вывозить теперь? Это же столько тащить всего на остров, и ни малейшего представления, как его вытаскивать. Вот угол, вот грузовик, колеса на треть в песке. Осторожно выглянул за угол, по уже выработавшейся привычке первый взгляд на песок. Следов нет? Нет. Ну и ладно, и не нужны нам следы, мы своих натопчем сколько хотим. Так что это за грузовик? Большой, широкий, кабина, как у американской пожарной машины. Оранжевым был, похоже. По бокам опускающиеся дополнительные опоры, мощные такие, как и колеса. Четыре оси, здоровенный на самом деле. И что сверху? А сверху кран. Сначала хотел себе не поверить, но вдруг дошло: с этим краном новый реактор и монтировали. Смонтировали, кран загнали сюда, а здесь все уже шло под откос. Вот и не стал его никто никуда угонять. Это точно не постоянное место, это пространство между стеной и забором, его сюда и загнали-то не без труда наверняка. Загнали и оставили. Так, и что делать? Постоял, подумал, потом распахнул водительскую дверь, заглянул внутрь. В салон даже пыли не набился, выглядит так, как будто ста лет не проходило, садись да езжай. Не выдержал, залез в водительское кресло, сел, попрыгал, поискал кнопку подключения системы, я уже с тех броневиков запомнил какая она, нашел. Нажал… ну и ни черта. Мертвый. Странно было бы этому удивляться. Сообщить своим по рации? Нет, потом, а то бросят сейчас все и сюда прибегут. Пусть закончат сначала, кран уже точно отсюда никуда не денется. Такой здоровый и буксиром, наверное, не вытянешь. Выпрыгнул на песок и пошел дальше, обходя реакторный блок по периметру. Вдруг еще что-нибудь найду полезного? Ну, раз уж масть поперла. Но больше ничего не попадалось. За следующим углом нашел сразу несколько скутеров и мотоциклов, завалившихся набок и почти утонувших в песке. Наверняка персонала, приезжали сюда из города. Самый климат для мотоциклов, их по улицам в городе множество валяется. Потолкал один ногой, теперь уже немного удивляясь накатившей задумчивости после недавней эйфории, постоял на месте, оглядываясь и прислушиваясь. Ворота впереди, метрах в пятидесяти, распахнуты настежь, туда как раз какой-нибудь гоблин и может заглянуть на шум. Не надо расслабляться, не надо. Из-за забора шуршание… и жужжание, вроде. Неправильный звук, не ветра, другой совсем, не должно быть тут таких без причины. — Всем внимание на ворота, занять позиции! — скомандовал я в рацию и сам, вскинув автомат к плечу, подбежал к какой-то массивной тумбе непонятного предназначения и упал на колено, наведя ствол на ворота. Точно, жужжание электромоторов, совсем близко, вот прямо здесь, за забором, кто-то едет по дороге вдоль него. Черт, я от группы отделился… хотя ладно, зато, если ненужный сюда сунется, могу ударить с фланга. Или тыла. Машина или машины встали, послышались голоса, гортанные, с характерным произношением, я такие слышал в Цитадели. Хавийя. Затем моторы снова зажужжали, и в ворота въехал джип, точно такой, как у меня, но с нарисованной на борту эмблемой хавиков, так до сих пор и не узнал, что это у них за религиозный символ такой. В джипе трое, двое в шлемах, один просто в кепке. Они как-то вообще полной защитой часто пренебрегают, как я заметил. Денег не хватает или абреку не к лицу? Джип снова встал. Там пулеметчик и двое впереди, пулеметчик поднялся. Так, а тех, что впереди сидят, бронестекло прикрывает, их наши так просто и не достанут. А вот я достану… сперва водителя, потом пулеметчика. Третий только выпрыгнуть сможет, если успеет, а вот тогда его наши и примут. Прицелился водителю в наушник, этот в каске, потянул спуск. Короткая очередь гулко отразилась эхом от забора и стены, водитель джипа дернулся и свалился головой на руль, тут же залившись кровью. Вторая очередь в пулеметчика, в бок и тут же в голову, тут метров тридцать всего, я с такой дистанции не промахиваюсь. Он дернулся, покачнулся, потом наполовину вывалился из машины и повис, перевесившись вниз головой. А вот третий поступил не так, как я ожидал. Он резко поднял руки и заорал, громко и истерично, и даже переводчик не нужен, чтобы понять чего он хочет. Он сдается. — Пленного берем! — крикнул я в рацию. — Только осторожно, я отсюда страхую. Встал на ноги, сместился к забору и пошел вперед, ни на секунду не отводя прицела от человека в черной кепке, голосящего в машине. Он, сволочь, не в рацию голосит, часом? И одна здесь машина или больше? Подошли ближе со всех сторон, сдающийся заткнулся, со страхом глядя на нас. Федька рукой ему показал, мол, из машины вон и сразу к забору, тот послушался. Я аккуратно выглянул за ворота — никого больше не вижу. Чисто. Оглянулся — ребята уже уложили пленного мордой в песок и вязали, попутно обыскивая и разоружая. — Федька, глянь, в каком режиме у этого придурка рация? Федька понял меня правильно, подобрал с песка пластиковую коробку с антенной, глянул, показал мне большой палец, мол, в порядке все, «жми-говори», не от голоса. Руками тот ее не трогал, так что переключить режим по-быстрому не мог. — И у остальных глянь. Еще рация в джипе, антенная длинная торчит, но та в принципе не приспособлена под другие режимы, там манипулятор с тангентой, его надо в руку брать. Нет, не должны были хавики тревогу поднять, я этих двоих снял быстро, они и дернуться не успели, а третий тут же запаниковал, и я его видел все время. Не должны. — Ничего не чистить, оружие с двухсотых не брать, — засуетился я. — Ничего с них не брать вообще. Пулемет пусть стоит где стоял. И быстро сваливаем, жмуриков увозим, скинем где-нибудь. Где? Черт, песок везде, следы останутся, по ним и нас потом найти можно… не годится, надо что-то умное придумывать, я вовсе не хочу ни базу раскрывать, ни машину с убитыми здесь бросать. И это не потому что машина нужна, а потому что свежий реактор здесь за стенкой. Если тут еще хавики есть, то пусть своих где-то в другом месте ищут. Только вот не представляю, как это сделать. Пленному даже рот замотали лентой, чтобы не разорался в очередной раз в ненужное время. Что со следами делать? Что делать? А вот знаю, что делать. Есть идея. Всем идеям идея. И я схватил нашу носимую рацию и принялся вызывать Настю. Идея сработала. Мы доехали на захваченном джипе до развилки, от которой он свернул в сторону реакторного блока, и все это время коптер медленно летел за нами на малой высоте, винтами сдувая песок. Колея исчезла. Затем я чуть покатал джип вперед назад и поехал на нем в город, а коптер полетел вперед. Ориентируясь по нашей домодельной карте, я довел машину до площади с фонтаном, а там ее просто бросили. Трупы остались в машине. Не знаю, насколько это поможет сбить хавийя с толку, но все же озадачить должно. Надеюсь, до трупов гоблины доберутся, тогда, может быть, и не поймешь, что этих расстреляли. Пусть думают, что прохлопали нападение. Двоих съели, а третий куда-то убежал. Убежал? Следы нужны. На сухом песке четкого оттиска подошвы не останется, поэтому надо показать, как бежал выживший. В общем, Федька и Аникин залезли в коптер, тот опять сдул следы винтами и поднялся, а я остался в машине. Покатал ее еще кругами, вернувшись к уцелевшим следам, снова выехал на площадь, там тюкнул передним правым колесом в парапет фонтана так, что оно оказалось внутри. Во-от, запаниковали, влетели и застряли. — Я пошел, ждите команды, — сказал я в рацию и выпрыгнул из машины. Вот теперь бы и вправду не нарваться на гоблина. Ладно, отстреляюсь. Куда мог побежать выживший? Да вон хотя бы в то здание, там двери открыты. Открытые двери — признак нехороший, но выбора особого нет. К ним я и понесся. Выживший был в панике, поэтому бежал. Я бы бежать не стал, шел бы медленно, но нельзя, правдоподобность нужна. Вот уже подъезд с широкими дверями, язык песка, наметенный внутрь, а на нем следы. Гоблина. Не то чтобы свежие, но есть. Бежать в другое место? В этом здании всего два этажа, мне на крышу легко подняться, а оттуда меня снимут. В других домах двери закрытыми выглядят, а если найду открытую, то черт знает, что там внутри. Нет, прямо сюда и пойду, только осторожно. — Ты куда прешься? — послышался возмущенный голос Насти. — Все нормально, тут следов нет, — соврал я. — Выйду на крышу, и там меня подберете. Авантюра? Да нет, ни черта подобного. Я в защите, вооружен до зубов, мы к подобному готовились. Плохо, что один, но все равно справлюсь. Уверен. Почти. Что это было? Похоже на… офис это какой-то. Широкий вестибюль, стойка, за ней на стене таблички с разными названиями и номерами. Да, офисный центр, разные конторы тут сидели. Вестибюль с самого краю, вход с торца, дальше коридор, левую сторону не вижу, должно быть там двери, а в правой окна, то есть офисы на одну сторону. Лестница вот она, здесь, а наверху как? Так же, я думаю. Офисы должны быть окнами на площадь, именно там самый вид. Логика. Заглянул за стойку на всякий случай, ничего не нашел, кроме двух кресел, одно перевернутое. Шумнуть самому? А что, вполне себе мысль, за стойкой позиция приличная, с разбегу на меня не налетишь, так что если в здании что-то нехорошее есть, то пусть бы оно на меня само выбежало. — Так, люди, я сейчас немного постреляю, без паники, угрозы нет. — Придет кто-нибудь, — ответил Федька. — Вот пусть сам и придет, чем я наткнусь. Место проверю. — Понял. Толково. Вскинул автомат, прицелился в большой синий логотип, наклеенный на стену напротив, трижды выстрелил одиночными. И потом, после паузы, еще пару раз. Получилось гулко, эхо загуляло. Тихо, ничего не слышно… никто пока не кидается рвать меня и грызть. Ну-ка, еще пару выстрелов… Бамм! Бамм! Жду. Через пару минут Федькин голос в наушнике: — Гоблин по улице в твою сторону чешет, можем снять! — Не-не! Пусть чешет! — тут же заорал я. — Здесь приму, позиция нормальная. Я его увижу, тут витрина во всю стену, а сам присяду. Тварь, как бы ее не конструировали, все же примитивная, такие на движение наводятся и непонятные предметы. Если прикрыться стойкой и замереть, сразу она меня точно не заметит, не может такого быть. И пара светошумовых у меня есть, вроде бы должны работать. Вот я и прикрылся, присев, автомат наготове, у плеча. Гоблина я увидел на площади, метрах в двадцати от витрины. Серая тварь в чуть коричневатых разводах выбежала туда неспешной рысью, остановилась, завертела башкой. Сразу видно, что рептилия, движения как у ящерицы — дернется и замрет совершенно неподвижно, как статуя, даже не дышит вроде бы, и только длинный язык время от времени выскакивает. Нюхает, гадина. А от меня сейчас адреналином прет, наверное. Это я рассуждаю спокойно, а сердце-то колотится, и страх по спине такими холодными когтистыми пальцами перебирает. А вдруг я фигню придумал? Сам себя перемудрил? Поймал гоблин запах моих следов, насторожился. Затем медленно пошел к дверям. Ноги тоже как ящерица переставляет, хоть они у него и длинные. Так расслаблено поднимает и шлеп пятерней о землю, шлеп. Тело виляет, голова из стороны в сторону, хвост назад вытянут. Вдруг снова остановился, замер, язык просто заметался. Меня почуял? Нет, развернулся… а-а, вот оно что, он кровь унюхал, от трупов в джипе. «Давай, давай, шагай туда, ты нам там и нужен», — чуть не молился я про себя. Вот именно так и хотелось бы, прикрой нас, тварюга, сделай полезное дело. Там целых два хавика на закуску, ни в чем себе не отказывай. Есть! Пошел, причем резвей, чем сюда, затрусил, затем еще прибавил ходу. Снова вдруг остановился, голову поднял — коптер заметил. — Отойдите в сторону, не отвлекайте его, — прошептал я в микрофон. — Быстрее.