Родившаяся в Лионе, Клотильда принадлежала к Бургундской династии. Она была одной из внучек короля Гондовея. Воспитанная в католической вере матерью, известной своей набожностью, она получила серьезное по тем временам образование, живя в бывшей столице Галлии, в месте, где соединялось все то, что в христианстве считалось самым выдающимся и самым глубоким образом отмеченным римской цивилизацией. Клотильда могла бы прожить обычную жизнь высокопоставленной девушки, выйдя замуж за человека аналогичного происхождение и создав обычный христианский семейный очаг. Это было бы возможно в любой другой семье, но не в ее окружении, где с отцовской стороны постоянно царил дух ожесточенных ссор, мести, неслыханной жадности и даже кровавых преступлений. В 472 году, то есть за три года до ее рождения, Бургундское королевство, простиравшееся от Лангра до Дюранса, от Юрских гор до Альп, было разделено, как того требовал обычай, между сыновьями умершего короля Гондовея. Старший сын, Гондебольд, пребывая в бешенстве от того, что не получил более обширных территорий, обосновался в Дижоне. Годегизил правил в Женеве. Отцу же Клотильды, Хильперику, достался район Лиона. Едва раздел закончился, зависть и насилие воцарились между братьями. Такие тогда были времена. Впрочем, братья ссорятся между собой и сейчас, но тогда… Это было что-то… И все стало для братьев дозволено лишь бы сократить долю, доставшуюся другому. И кончилось все это тем, что в 491 году Гондебольд убил своего брата Годегизила и взялся за Хильперика. Он приехал к брату, когда тот занимался семейной трапезой. Все произошло мгновенно: меткий удар топора, и голова бедного правителя Лиона упала на холодный пол. Более того, воспользовавшись замешательством, двое воинов Гондебольда схватили охваченную ужасом жену Хильперика и бросили ее в Рону. Напоследок варвары решили позабавиться убийством сыновей несчастного: без малейших сомнений их бросили в глубокую шахту, накинув им на шеи веревки, к которым были привязаны тяжелые камни. Что касается Клотильды и ее сестры Хроны, менее опасных, потому что они были женщинами, то Гондебольд заставил их уйти в монастырь. Вот таким страшным и грубым образом Клотильда, которой было в то время шестнадцать лет, с пылом обратилась к Богу, но навеки осталась отмеченной жаждой мести. И уж она тогда точно не думала, что самая сладкая месть — это прощение. Или забвение, ибо оно хоронит врага в прахе его ничтожества. Нет! Христианка по матери, Клотильда унаследовала от отца жажду власти и желание адекватно ответить. Как говорится, око за око… * * * Весной 492 года, пять всадников неслись, пришпоривая своих коней, вдоль берега Роны. Они быстро пересекли Бургундию и оказались во Франкском государстве и вскоре явились в королевский замок короля Хлодвига в Суассоне. Хлодвиг тотчас принял их, ибо новость, которую они принесли, была для него крайне важной. — Мы нашли для тебя самую прекрасную женщину в мире, — торжественно объявил один из всадников. ЧТОБЫ БЫЛО ПОНЯТНО Франки — это группа германских племен, основавших в эпоху Раннего Средневековья Францию и Германию. Первоначально они населяли низовья Рейна. В середине IV века франки стали федератами (союзниками) римлян. В отличие от прочих германских племен, франки не покидали насиженных мест, а стали расширять свои владения — как на запад, на территорию Галлии, так и на восток, в глубь Германии. Начало их завоевательным походам и положил король Хлодвиг, который правил в 481–511 годах. Он сплотил франков в единое государство и распространил его границы до Пиренеев, уничтожив остатки римской империи в Галлии и оттеснив бургундов и вестготов. Глаза Хлодвига загорелись, и он широко улыбнулся. Ему было уже двадцать пять лет, и он безуспешно искал себе супругу, которая была бы одновременно и красивой, и происходила бы из благородной семьи. Дело это было непростым, и Хлодвиг уже начал думать, что два этих качества вообще не сочетаются. В данный момент, как нетрудно догадаться, речь шла о Клотильде. Хлодвиг поблагодарил гонцов и тотчас позвал своего друга Орельена, слывшего большим интриганом. Ему было поручено добиться согласия Клотильды, а также решить все связанные с предстоящим браком организационные вопросы. Орельен, не мешкая, уехал. И он порешал все наилучшим образом, то есть он не только добился положительного ответа Клотильды, но и согласовал все с Гондеболдом, который не осмелился рассердить Великого Хлодвига отказом. И вот Клотильда оказалась в Суассоне, и Хлодвиг, увидев ее, был восхищен. Вскоре они поженились. Королевская пара обосновалась сначала в Суассоне, а затем, после новых завоеваний франкской армии, в Париже, который стал столицей королевства, начиная с 508 года. Кажется, Чехов в шутку утверждал, что «ехать с женой в Париж — это все равно, что ехать в Тулу со своим самоваром». Но тогда до его рождения оставалось еще более тринадцати столетий, а посему Хлодвиг и Клотильда стали жить счастливо. При этом юная королева, решив спасти душу мужа, начала обращать его в христианскую веру. Ну, что значит «начала обращать»? Она просто стала объяснять язычнику Хлодвигу ошибочность его религии, а король, опьяненный любовью, легко позволял себя убедить, хотя немного побаивался принять решение о крещении, ведь измена вере его отцов могла подвергнуть его власть опасности. В самом деле, франки видели в королях потомков своих богов. Только боги и их отпрыски имели право вершить судьбы народов. Принять же какое-то там христианство — это означало предать своих предков, разрушить генеалогическую цепочку, по сути, отречься от престола. Поверьте, тогда реально требовалось большое мужество для принятия веры Христовой. * * * Тем временем Клотильда родила первого ребенка. Это был сын, которого назвали Ингомир. И королева добилась у своего мужа разрешения крестить их первенца. Клотильда позаботилась, чтобы церковь была украшена дорогими коврами. Она считала, что пышность церемонии должна поразить и растрогать мужа. И точно — Хлодвиг был в восторге. Но увы! Через несколько дней после крещения маленький Ингомир заболел и умер. Все старания бедной королевы оказались напрасны. — Если бы этот ребенок был предназначен моим богам, — воскликнул в порыве гнева король, — он бы выжил! Но он не смог жить, потому что был крещен во имя вашего Бога. Хоть Клотильда и была убита горем, она нашла в себе силы ответить супругу: — Я благодарю великого Сотворителя мира, что он не счел меня недостойной послать в царство небесное вскормленного моей грудью ребенка. Я знаю, что дети, которых Бог забирает себе еще в младенческом возрасте, воспитываются под его Всевышним взором. Хлодвиг был явно озадачен. Никогда раньше он о подобном даже не задумывался. И эта спокойная покорность судьбе преисполнила его таким восхищением, что он еще больше влюбился в прекрасную Клотильду и поспешил ей это доказать. Вскоре на свет появился их второй сын, которого назвали Клодомиром. Рождение ребенка так обрадовало Хлодвига, что Клотильда тотчас воспользовалась этим и уговорила мужа дать еще раз согласие на крещение. Король снова поддался на нежные уговоры милой супруги, и обряд состоялся, превзойдя по своей пышности крещение первенца. Но на следующий же день (бывают же такие совпадения!) заболел и Клодомир. Хлодвиг был взбешен: — С ним не могло не произойти того же, что произошло и с его братом, крещенным во имя вашего Христа! Ему тоже предназначено умереть! Бедная Клотильда с трудом владела собой. Она бросилась в церковь и, закрывшись там, в течение двух дней так усердно молилась, что вымолила выздоровление ребенка. И, надо сказать, это было сделано вовремя! Хлодвиг уж было решил никогда больше не иметь дела с такой опасной для здоровья верой. * * * Мягкостью и примером своего добродетельного поведения Клотильда оказывала все большее влияние на Хлодвига, который, несмотря на исцеление сына, все еще продолжал быть воинствующим язычником. Став королем в 15 лет, он почти всю жизнь воевал. Практически ничего другого он и не умел делать. Беря город за городом, франки всегда грабили церкви. Согласно хроникам Григория Турского (его «История франков» в десяти книгах, доведенная до 591 года, является главным источником информации по истории Франкского государства), известна, например, такая история. При разграблении одного храма франки захватили очень ценную чашу, и епископ ходатайствовал перед Хлодвигом о возвращении ее в церковь. Дележ добычи происходил в Суассоне, и Хлодвиг попросил воинов прибавить эту чашу к его доле. Все согласились, кроме одного франка, который заявил: — Ты не получишь ничего сверх того, что тебе достанется по жребию. Сказав это, воин ударил по спорной добыче секирой. Хлодвигу оставалось лишь передать посланцу епископа обломки священной чаши. Он умел владеть собой и понимал формальную правоту смельчака, но и забыть подобный вызов он не мог. Через год на военном смотре король подошел к этому воину и, упрекнув его в дурном содержании оружия, бросил его секиру на землю, а когда тот нагнулся, чтобы поднять ее, Хлодвиг своей секирой рассек ему голову. При этом он сказал: — Да постигнет тебя тот же жребий, что и чашу, разбитую тобой! Этим жестоким убийством король-язычник навел на своих воинов сильный страх. И совершенно неудивительно, что такой человек долго оставался глух к призывам своей супруги. Хлодвиг каждый раз отвечал ей: — Не меня надо убеждать, а людей вокруг меня. У него же были совсем другие заботы: всегда неугомонные германские племена без конца угрожали перейти Рейн и обосноваться в Галлии. Однажды утром стало известно, что племена аламанов, этих дерзких грабителей, захватили Эльзасскую равнину. Чтобы не позволить им продвинуться в глубь территории, Хлодвиг во главе франкского войска бросился им наперерез и остановил продвижение. Согласно преданию, во время этого сражения Хлодвиг, почувствовав, что превосходство в битве переходит к врагу, начал усиленно молиться своим богам, языческим идолам, однако те не пришли к нему на помощь. Тогда Хлодвиг в горячем порыве воззвал к Богу Клотильды: — О, Боже Клотильды, умоляю тебя, даруй мне победу! И ты будешь моим Богом! Я поверю в тебя и крещусь во имя твое! Воодушевленные франкские воины удвоили свой пыл, и то, что уже казалось невозможным, свершилось: внезапно аламаны, объятые страхом, бежали, даруя Хлодвигу и его солдатам лавры победителей. Конечно, современные историки отвергают эту легенду и решающую роль в обращении Хлодвига в христианство отводят не его победе над аламанами, а любви франкского короля к Клотильде. Действительно, Клотильда для этого употребила весь свой ум, всю свою ловкость. Для христианства это было очень важно! Получить присоединение к христианству победителя аламанов при Тольбиаке — означало для церкви расширение ее власти на все варварские королевства. Для Хлодвига это тоже было важно: этот храбрый воин все же понял действительную значимость поддержки, которую могла ему принести церковь, столь же мощная, как и он в своей политике завоеваний. * * * В любом случае, Хлодвиг крестился у Святого Ремигия, епископа Реймса, в Рождество 496 года. Перед обрядом Ремигий начал наставлять короля в законе христианском. Хлодвиг, выслушав епископа, сказал: — Охотно я тебя слушал, святейший отец, но меня смущает вот что: мои подчиненные не потерпят того, чтобы я оставил их богов. Однако я пойду и буду говорить с ними. Когда же король обратился к своим воинам, они воскликнули: — О, король, мы отрекаемся от смертных богов и будем служить Вечному Богу, которого проповедует Ремигий! В результате, вместе с Хлодвигом в Реймсе крестились сестра короля и три тысячи его воинов. Это был весьма ловкий прием, ибо франки, принимая веру короля, оставались, как и прежде, подчиненными ему. Это обращение в новую веру в угоду любимой женщине имело очень большое политическое значение. В то время, как другие короли варваров, готов и бургундов оставались арианами, Хлодвиг, принявший новую веру, был признан миллионами галло-римских католиков, населявших Галлию, своим предводителем. ЧТОБЫ БЫЛО ПОНЯТНО Арианство — течение в христианстве в IV–VI вв. Возникло в Поздней Римской империи. Получило название по имени его зачинателя — александрийского священника Ария. Ариане не принимали основной догмат официальной христианской церкви, согласно которому Бог-сын единосущен Богу-отцу. По учению Ария, сын божий Логос (Христос) — творение Бога, следовательно, не единосущен ему, то есть в сравнении с Богом-отцом является существом низшего порядка. Этот титул позволил ему заручиться поддержкой епископов, чье влияние было тогда огромным, и завоевать у вестготов значительную территорию от Луары до Пиренеев. А позже титул «Короля католиков» позволил его сыновьям овладеть Бургундией, а его народу — стать христианской нацией с многообещающим будущим.