Это был бродяга. Раньше Леша его во дворе не видел. Он подскочил к незнакомцу. «Кто ты такой? Откуда у тебя мой костюм?» «Тю! – резонно заметил бродяга, щедро обдав Лешу винными парами. – Твой! Ща! Я его недавно вот тут, на ентой самой помойке, самолично нашел». Пока Леша Невидимка соображал, алкаш на всякий случай отбежал на безопасное расстояние и оттуда крикнул: «Сам себе костюм найди! Бомжара!» Бродяга-алкаш был в чем-то прав: после экспедиции на Леше толстым слоем лежала пыль веков. Леша Невидимка не стал преследовать бродягу. В сущности, родная душа, тоже в чем-то археолог. Леша сжал в кармане кольцо и помчался к своей непоправимо близорукой принцессе. Вся нерастраченная решительность разом ударила ему в голову. Вместе с теплом летнего вечера в придачу. Они поженились через несколько месяцев. Я присутствовал на их свадьбе. У Леши Невидимки было время в подробностях рассказать мне про все события того памятного летнего вечера, пока его теща, тесть и еще несколько родственников пытались вытащить из невероятно ценной древней гайки неправильной формы распухший синий палец его жены. 14. Пикник на Этне В своей пьер-ришаровости я долгое время чувствовал себя одиноким. Мне казалось, что тогда, в СССР середины семидесятых, я был выпущен в единственном экземпляре, и после того, как сотрудник ОТК в конце конвейера разрыдался надо мной, немедленно забракован. Все подходили к моей кроватке со словами: «Ух ты, на фиг, ё-моё». Такое на памятнике не напишешь. Я страдал. Пока не встретил похожую пьер-ришаровость и аналогичную чудесность в перьях, причем там, где меньше всего ожидал, – в девочке. Девочка-Пьер-Ришар училась в моем Университете на другом факультете. Мы были ровесниками. Какая потрясающая пара, искрометная, точно оборванные провода, взрывная, как кока-кола и «ментос», могла бы из нас получиться, но нет. Не в этой книжке и не в этой жизни. Законы физики действуют и в любви: одноименные заряды отталкиваются. Мы отдали должное аутентичной придурковатости друг друга и стали друзьями. Родители моей подружки в свое время не придумали ничего лучше, как окончательно испортить девочке карму и назвали ее Фёклой. Папа был каким-то недораскулаченным старообрядцем и махнул от души. Представляясь новым знакомым, Фёкла каждый раз неизбежно краснела, стесняясь своего имени, поэтому всю школу она естественным образом проходила Свёклой. В университете, на ее счастье, публика подобралась интеллигентная, поэтому имя несчастной никто пародировать не стал, посчитав, что Фёкла – уже достаточно смешно. Самый интересный и в чем-то клинический случай произошел с Фёклой на втором курсе. Однажды подружка на бегу поймала меня в одном из коридоров Университета и между прочим спросила: «Ты не знаешь, где здесь девственность теряют?» Даже по довольно резиновой шкале Фёклиной чудаковатости это был перебор. Я экстренно затормозил, сковырнув несколько половиц в паркете и оттащил подружку в сторону: она задала свой вопрос слишком громко, так что на нее оглянулись сразу несколько человек. За пять минут, остававшихся до начала следующей пары, Фёкла рассказала мне о своей проблеме. Правда, в итоге я ничего не понял, и нам понадобилось еще полчаса, так что пара в результате была благополучно прогуляна. Вы прочитали книгу в ознакомительном фрагменте. Выгодно купить можно у нашего партнера.