Странно, но меня это как-то уже совсем не трогает. Я сломалась. Наверное. – Хорошо, Ром. Я поняла. Извини, я в школу опаздываю. Отключаюсь, потому что реально не успеваю доесть завтрак. Он снова звонит. Не отвечаю. Пишет. «Мышь, что случилось? Она тебе что-то написала?» «Лер, пожалуйста, ответь! Ну это треш, я понимаю, но я не виноват». «Лерка, любимая, не молчи, я просто вздернусь! Я люблю тебя». «Калерия! Немедленно ответь!» – и куча разных смайликов, от смешных, до грозных… «Лерка, любимая, прости, я правда не виноват. Я люблю тебя. Верь мне! Я тоже больше не могу! Мне тоже очень плохо! Но осталось всего пара месяцев! Мы должны потерпеть! Обязаны все вытерпеть! Любимая, слышишь меня? Летом я тебя заберу. Мы поженимся и будем вместе, всегда, слышишь? И у нас с тобой будет трое детей. Обязательно. Можно и больше, но мне кажется, эта цифра оптимальна. Лерка. Люблю. Помни!» Я реву. Потому что не получается верить. Нет сил ждать. Тупая боль в груди никуда не уходит. Не проходит. И я не могу больше жить с этой болью. Меня посещает дикая мысль купить билет и приехать в Эмираты! «Вот прям щаз»! Навалять этой… Таше, Наташе! Или просто быть рядом с Ромкой. И плевать на всё! Увы… я не могу улететь туда одна. Одинокая несовершеннолетняя девушка. Кто меня пустит в Эмираты? И денег на билет у меня нет. Денег хватает только на билет до Брянска, который я и покупаю. Мне нужно туда. Я хочу увидеть Соню. Я хочу поговорить с ней. Я не выгребаю, сестрёнка! Я просто больше не могу! Глава 52 Лерка! Ле-ерка! Господи, не молчи, пожалуйста! Пожалуйста! Что за гребанный ад! Почему? Твою… Дышать. Не помню, как дышать. Всё отключилось. Просто… слепая ярость. Слепая. Абсолютно. Тренировка? По хрену! Вылетаю из раздевалки, несусь по коридору, с ноги открываю знакомую дверь. Она сидит на месте своего отца, ноги на стол забросила. Тварь… Просто… Одно желание, урыть, закопать… – Тор? – улыбается, не вдупляет, овца, что сейчас будет, да? Не-ет, соображает! Видит налитые кровью глаза. – Рома… Подхожу молча, за шею хватаю, к стенке пришпиливая. Никогда у меня не было такого состояния, просто слепая ярость. – Что ты ей сказала? – О чем ты? Тор, я… – Ты что делаешь, щенок, отпусти её, – мне прилетает от её отца, но я отмахиваюсь, продолжая сжимать горло Таши. – Что ты написала Лере? – Торопов! Я вызываю охрану! – Что! Ты! Ей! Написала! – Ни… ничего! Правда… я… я не… – икает, задыхается, слезы катятся… Ненавижу. И слезы. И её. Мразь. Опускаю руки. – Торопов, ты что, в местную тюрьму захотел? Это что за дела? – Ничего. Иду к двери, но Олег Иванович загораживает путь. – Далеко собрался? – А если далеко? – Контракт перечитай на досуге. – Дочь ваша, ко мне постель прыгающая, в контракте прописана? – Что ты несешь? Какая постель? – челюсти сжимает, кулаки тоже. Только подраться мне с ним не хватало до кучи. Действительно оказаться в местной тюрьме и выйти лет через двадцать… Хрен знает, как у них тут судят. Хотя… у меня есть друг – шейх, фанат гонок. Таша меня таки с ним свела. – У дочери спросите. – Я у тебя спрашиваю! Молчу. Головой качаю. Бред. Все что происходит – просто бред. Как я мог в это вляпаться? – Таша, сколько раз я тебя просил! Не лезь ты к этим… сосункам! Только геморрой от них… Да уж, это он прямо в точку. – А что мне делать, если я его люблю, пап! Я люблю! А он… у него эта… мышь московская… – Рот закрой свой! – Как ты разговариваешь? – смотрит зло, и я его, в принципе, могу понять. – Нормально я разговариваю. Извините, так, как она того заслуживает. – Даже если она не права, это не повод тебе вести себя как… как уроду моральному. – Ну извините. Я моральный урод. Спасибо за внимание. Можно только я пойду? – Куда? – Подальше отсюда, – головой мотаю, воздуха не хватает. – У тебя тренировка! – У меня дела. Мне внезапно очень надо вернуться в Москву. – Какая Москва? Три дня до следующей гонки. – Прекрасно. У вас как раз есть два отличных пилота на замену. Горячий финн и Мишка. – Торопов, ты реально берегов не видишь.