– О, пожалуйста! Я ужасно романтична и очень люблю вмешиваться в чужие дела. Совать в них свой нос. Ты к этому привыкнешь. Он точно не привыкнет. – Нет никакой Морган, Пэрис. Все давным-давно закончилось. – О, у меня сложилось впечатление, что она хотела бы продолжить с того места, где вы остановились. Так, пора положить этому конец. – Моя девушка может быть против. Глаза Пэрис зажглись любопытством. – У тебя есть девушка? Кто она? Он мог бы упомянуть Дженну из Кейптауна или Иоланду из Лондона, обе красивы, и обе отличные подруги, с которыми он периодически спал. Но у него на языке оказалось другое имя, благодаря горячей встрече в душе вчера утром. – Джулс Броган. Глаза Пэрис зажглись восторгом. – Я знаю Джулс. Она декорировала мой загородный дом в Хьянис-Порт. О, черт! Вот дерьмо. – Ее назвали лучшим дизайнером интерьеров в Бостоне пару месяцев назад. Да? Почему он об этом не слышал? Наверное, по той же причине семья не сказала Джулс о его возвращении. Они никогда не обсуждали друг друга. – Так она твоя девушка? – Мы давно знаем друг друга. – По крайней мере, это правда. Губы Пэрис растянулись в широкой улыбке. – Она может придумать интерьер моей яхты. Разве вы не должны дать мне представление о внутреннем убранстве, когда подготовите окончательный проект? О, черт, ему не нравится это. Совсем. – Да, но у меня есть своя команда декораторов, с которыми я обычно работаю в Лондоне, – сказал Ной, гадая, когда только разговор успел зайти так далеко. О, точно, разве не тогда, когда он солгал? – Я хочу Джулс, – сказал Пэрис с упрямым видом. В ее лице проступили черты женщины, которая всегда добивается своего. – Не заставляй меня разрывать этот контракт и требовать назад мой чек, Ной. Боже правый. Ной потер затылок. Она ведь так и сделает. Пэрис всегда получает то, что хочет. Слова «нет» просто не существует в ее словаре. Ной откинулся на спинку и посмотрел в глаза своей клиентке. – Так что мне сказать Морган? Ной застонал и заказал двойной виски. Джулс Джулс услышала приглушенный звук будильника и выключила его. 8:30 утра. Единственный способ перестать думать о Ное и его голом, упругом теле – это начать работать. Вместо того чтобы взять передышку, она вернулась обратно к шестнадцатичасовому рабочему дню и составлению длинного детального расписания, такого плотного, чтобы ничто не могло просочиться между делами. Джулс передвинула мышку, и на мониторе появилось ее расписание на сегодня. В девять встреча с девочками, затем встречи с клиентами, поставщиками и мастерами. Последняя встреча – в 5:30, а затем поход к косметологу, чтобы придать форму бровям и сделать эпиляцию зоны бикини. И вовсе она не старается выглядеть получше ради кареглазого красавчика. Продолжай обманывать себя, милая. Джулс потянулась за чашкой остывшего кофе и скривилась, когда холодный напиток потек ей в горло. Фу! В этот момент раздалась трель входящего звонка. Джулс сморщилась, увидев незнакомый номер на экране. Но как бы рано ни было, она не могла проигнорировать звонок – слишком много ее клиентов знают ее номер, и она должна быть доступна для них в любое время. – Джулс. Она тут же узнала этот голос. Ной. Было время, когда она смеялась от счастья, услышав его голос. Но это была детская реакция, а она больше не ребенок, который героизировал и обожал Ноя, и не подросток, который думал, что солнце всходит и заходит вместе с ним. Он больше не ее лучший друг, которому можно было все рассказать и который понимал ее лучше всех. – Чего тебе, Локвуд? – Надо поговорить. – То же самое я сказала тебе десять лет назад. Джулс поморщилась от того, как горько прозвучали эти слова. После поцелуя он избегал ее, игнорировал ее звонки. Она и не знала, что он уезжает, пока однажды он не зашел попрощаться. О поцелуе и слова сказано не было. Она попросила его о паре слов наедине, но он отказался, объяснив это тем, что обсуждать нечего. Они с Морган все еще были помолвлены. Он бросил колледж. Собирался плавать. Не знал, как часто сможет выходить на связь. И не надо о нем, пожалуйста, беспокоиться. Все будет в порядке. Она была так счастлива получить его первое электронное письмо, впитать в себя его новости, узнать, что он в безопасности и возглавляет гонку. Он описывал великолепные закаты, южных китов, шквалистые ветры и штили. Читая его слова тогда, она еще верила, что их отношения могут быть спасены… Потом она заметила, что письмо было отправлено не ей лично, а группе адресатов. Ее маме, ее сестрам и братьям, его родственникам плюс нескольким приятелям по колледжу. Джулс ни разу не получила личного письма. И ни одного звонка тоже. Она была отодвинута на задворки его жизни, и это жалило, как банда красных муравьев. Она все еще не понимала, как кто-то, кто столько значил для нее, мог исчезнуть, словно его никогда и не было в ее жизни. – Не о чем говорить, Ной. Слишком много воды утекло, и все такое. Мы взрослые. Мы можем вести себя вежливо на людях, но давай не будем пытаться воскресить то, что определенно закончилось. – Ничего не закончилось, Джулс. Мы просто начинаем новую главу еще не написанной книги, – мягко сказал Ной. Затем его голос окреп и стал деловым. – Мне очень надо с тобой поговорить. Я хочу тебя нанять. Джулс уронила телефон, уставилась на экран и потрясла головой: – Нет, этого не будет. Кстати, о работе – я опаздываю на встречу. – Не вешай трубку, Джу… Джулс нажала отбой и бросила телефон в сумку. Работать с ним? Серьезно? Никогда в жизни. Почти каждое утро Джулс, Дарби и Ди-Джей начинали со встречи в шоуруме «Уинстон и Броган», попивая кофе и глядя в окно на ранних прохожих. Джулс села на стул, обтянутый голубой тканью, и подумала, что пора обновить их магазинчик. Ведь именно он создает первое впечатление у клиентов, и сейчас самое время для чего-то нового и свежего. – Кремовые, розовые или жемчужные тона? – спросила Джулс, прежде чем сделать глоток латте. Дарби даже не оторвалась от своего телефона. – Жемчужные. Сделаем это место модным. – Какие тебе больше нравятся, – ответила Ди-Джей, как обычно. Джулс улыбнулась. Ее подруга была на «ты» с финансами, но, в отличие от нее и Дарби, совсем не была творческим человеком. Вместе они составляли прекрасную команду. Дарби проектировала здания, Джулс декорировала их, а Ди-Джей управляла их деньгами. Тот факт, что они так слаженно работают вместе, являлся главной причиной успеха их дизайнерской фирмы – одной из лучших в городе. Они знали друг друга всю жизнь, знали, на какие кнопки нажать, чтобы получить ядерную реакцию. Но они никогда не использовали грязные методы и не обижались друг на друга. Дарби скрестила ноги, и Джулс восхитилась ее туфлями на шпильке. Они были идеального телесного цвета, с открытым носком. Значит, она скоро их одолжит. Черт, они делили одну утробу, а уж делить одежду и обувь – само собой разумеется. – Тина Харпер – она с нами в колледже училась – беременна. Четыре месяца. – Дарби оторвалась от своего телефона, и Джулс заметила, что ее улыбка довольно натужная. Ее сердце дрогнуло, она знала, что за всей своей бравадой ее сестра тосковала о том, чего не может быть. Когда они были подростками, Дарби сказали, что из-за хронического эндометриоза ее шансы родить ребенка сводятся к нулю… Больше всего на свете она хотела стать мамой, с мужчиной или без него. И судя по тому, как складывается их личная жизнь, скорее всего, придется обойтись без мужчины. – Она встречается с Беном? – спросила Ди-Джей. Дарби пожала плечами. – Не знаю. Когда-то у Бена дверь в спальню не закрывалась. – У него и сейчас то же самое, – заметила Джулс, думая о младшем из Локвудов. Он был, пожалуй, самый красивый из трех великолепных мальчиков Локвуд, и у него никогда не было недостатка в свиданиях. Она могла сказать то же самое о своем брате Леви, и об Илае, и, как она предполагала, о Ное. Ной. Джулс процедила его имя сквозь зубы. Как всегда, от одного звука его имени ее сердце начало выскакивать из грудной клетки. А воспоминания об их поцелуе в душе вообще грозили его остановить. – Ну и каково это – знать, что Ной вернулся? – поинтересовалась Ди-Джей. – Он вернулся в твою жизнь, но не в мою, – ответила Джулс, стараясь говорить спокойно. Ее допрашивали все члены семьи, пытаясь выяснить причины холодной войны между ней и Ноем. Ее традиционный ответ «Мы просто разошлись» приводил к закатыванию глаз и недоверчивому фырканью. Она знала, что Ной помалкивает, потому что а) он не из тех, кто делится своими переживаниями, б) если бы он это сделал, новость бы уже распространилась как лесной пожар. Клан Броганов-Локвудов не отличался особой сдержанностью или нежеланием поделиться интересными сплетнями.