— И? — решился уточнить я. — Ну, типа за спину поглядывай, город большой, фонари кое-где битые, а к оврагам лучше вообще не подходить, — сплюнув, хмыкнул он. — Не нарывайся, короче, тут, кроме скинов и чурок, ещё всякие выползают… Я опустился на одно колено и склонил голову. Посланник улыбнулся, на миг коснувшись моего плеча тёплыми пальцами, и растворился в воздухе так же незаметно, как и появился. Благодарю тебя, Господи! Теперь мне было более-менее ясно, зачем меня здесь оставили — ночь, тьма, овраг, выползающее нечто… Думаю, это вполне можно считать приказом. Ну, раз я здесь больше чем на день, надо вернуть загулявшую герцогиню, найти нам кров и еду, а по ходу дела разобраться с тем, на что мне так мягко намекнули. Если я правильно запоминаю манеру речи этого времени, Боже, я в теме! Всё будет зачётно, обещаю… До кабачка, куда направилась Сильвия, я добрался быстро, старая традиция ставить дома веры рядом с домами разгула сохранилась и в эти времена. Я подобрал на углу брошенный и смятый довольно большой лист бумаги (невероятное расточительство!), испещрённый мелкими буквами с обеих сторон. Мне пришлось потратить минут десять, чтобы бегло прочесть всё. Я понял примерно треть, но и этого хватило, чтобы осознать — это ад!!! Все кругом воры, взяточники, маньяки и убийцы, армия распущена, земли распроданы, богатства недр дьявольским образом утекают за чей-то рубеж, люди влачат жизнь в бедноте, церковь продажна, власть порочна, кто-то выжимает лучшие мозги у учёных и отправляет их в неведомые мне США, где творятся вообще странные вещи, ибо это — Империя Зла! Я уже почувствовал, как у меня волосы на голове шевелятся от ужаса, но потом прочёл, что скоро всё изменится, ибо вот-вот к власти придёт ЛДПР и расстреляет всех плохих, а всем хорошим даст счастье! У меня отлегло от сердца, ну хоть кто-то взялся помочь Господу очистить мир от происков Сатаны… — Свободных мест нет, — остановили меня на входе двое тяжёлых ребят с бритыми головами. — Благородные стражи, меня должна ждать здесь рыжеволосая девушка по имени Сильвия. — А-а, герцогиня, что ли? — понимающе кивнул один. — Вон она, у сцены зажигает! Однако… не знаю, с чего это вдруг она собралась поджечь данное питейное заведение, но отметьте, как быстро её все запомнили, даже охрана! — Сам-то тоже из дворян? — без улыбки поинтересовался другой. — Нет, я ангел. — Чё, в натуре? — ??? — Серёга, не тупи, пропусти чувака, — прикрикнул второй. — Ангел так ангел. Как зовут-то? — Моцарт. Больше мне вопросов не задавали. Пока я шёл через длинную залу, освещаемую дикими вспышками света, под бьющую по ушам музыку, то никак не мог отделаться от страшного ощущения холода под лопатками. Такое бывает, когда кто-то целится в вас сзади и оборачиваться нельзя, но надо успеть услышать щелчок спущенной тетивы, а потом упасть вбок за мгновение до того, как вас пронзит арбалетный болт. С пулей проще, наш сержант уверял, что чует запах пороха за двести шагов. Я не проверял, но нет причин ему не верить — ангелы не лгут. — Эй, трактирщик! Всем вина за мой счёт! — Пьяно пританцовывающая на сцене Сильвия под грохот аплодисментов швырнула стройному прилизанному официанту золотое кольцо с крупным рубином. Я вовремя шагнул к ней, едва успев поймать на руки, когда она умудрилась споткнуться о подол своего же платья. — Ох, потроха святой Терезы, как же меня… развезло-о, хоть я и не пьянею… Моцарт? И где тебя носило? Ты меня бросил… Все вы, мужики, такие… сначала взял, потом бросил… ик! — Где твой столик? — стиснув зубы, прорычал я. — Там! — Она сделала неповторимое круговое движение головой, хлестнув меня рыжими кудрями по носу. Я обвёл взглядом зал, нашёл предмет её одежды висящим на спинке стула и уверенно понёс даму в нужном направлении, раздвигая плечом танцующую публику. Почти высохший плащ моей невольной спутницы честно стерегла незнакомая мне девушка с коротко стриженными (как у преступницы или чумной) светлыми волосами, круглым лицом и честнейшими зелёными глазами под прозрачными стёклышками очков. При виде меня она испуганно ойкнула, пододвинула стул, куда я бесцеремонно сгрузил герцогиню, и быстро спасла от неё свой конусообразный фужер с прозрачным напитком с запахом полыни и оливкой на дне. — Позволяйте представить тебе обоим, — совершенно несуразно начала Сильвия, принимая вид королевы на троне. — Моего верного рыцаря, спасителя и пре…за…ступника — ангела по прозвищу Моцарт! Нет, он вроде говорил мне, как его зовут на деле самом, но… упс… я всё простила. Нет! Я забыла, а он простил, вот так точне-е-е… — Рита, — очень тихо представилась девушка, сняв и снова надев очки. — Моцарт, — буркнул я, опускаясь на свободный стул напротив. — Спасибо, что приглядели за её вещами. Сильвия, нам пора. — Куда? — охотно вскинулась та, пытаясь одновременно схватить (слава архангелам, разряженный) пистолет, наплечную кожаную сумку и надеть тяжёлый плащ. В результате, разумеется, запеленала сама себя и рухнула под стол. Я глухо застонал и дважды стукнул себя кулаком в лоб. Рита мигом пододвинула мне бокал. Я осушил его почти одним глотком, едва не подавившись оливкой, дрянь какая… Нет, винцо было женским, лёгким и сладеньким, но зачем оливку-то туда? — Мне заказать вам ещё мартини? — почему-то закашлявшись вместе со мной, предложила блондинка. — Или, наверное, лучше водки? — Да! — громко раздалось из-под стола. Я на всё махнул рукой, и вышколенный трактирный слуга в белой рубашке с чёрным бантиком на шее быстро принёс холодную стеклянную бутыль, три маленькие стопки и нарезку твёрдой колбасы. — Горячего не желаете? Бефстроганов, стейк из говядины, шашлычок? — Чёрный хлеб, — припоминая, сколько монет у меня в кармане, попросил я. Как правило, у ангелов нет денег, это верно. Но те, кто считает, что на нашей работе можно питаться только одним святым духом, тоже глубоко ошибаются. Нам никто не платит жалованья, однако, отправляя на задание, начальство иногда вынуждено давать немного золота или серебра на карманные расходы. Тем более когда работа не на один день и случиться может всякое — война правил не соблюдает. Банальный пример. Мы, обычные ангелы, пользуемся человеческим оружием, клинки часто ломаются, тупятся, остаются в теле недобитых тварей. Вот и попробуйте потом вымаливать новый меч у кузнеца, упирая на своё ангельское происхождение и высшие цели по защите людей. В лучшем случае вас высмеют как лжеца и попрошайку, а в худшем — надают по шеям. У простого народа это дело не застревает, а у кузнецов и оружейников особенно тяжёлая рука… — Держи. — Я налил первую стопку и передал Сильвии прямо под стол. Она не обиделась, привалилась спиной к моему колену и, кажется, тихо задремала. Наша новая знакомая тоже не спешила уходить, ей подали какое-то капучино, и мы даже разговорились. Сначала несколько напряжённо, а потом всё свободнее и смелее… — Вы с ней из одного клуба? — начала она. — Нет, мы из Будвы. Это в Черногории. — О-о, там, говорят, хорошее море, много отелей и сервис на высоте? — Могу судить только о море, — осторожно признал я. — Здорово, и вы так чисто говорите по-русски. Всё-таки замечательно, что ролевое движение настолько легко переходит все границы и объединяет людей. А ведь у России с Черногорией вроде бы безвизовый режим? Вы к нам самолётом или поездом? — Мы… по воде. — Ух ты… — Девушка окончательно округлила зелёные глаза под размер очков, даже не пытаясь скрыть чисто детской зависти. — Наверное, это безумно красиво и интересно — вот так плыть на лайнере из Средиземного моря в Чёрное, а потом, наверное, теплоходом по Днепру или через Волго-Донской канал. И как вам наш город? — Ну-у, мы успели «посмотреть» фонтан у набережной, там, где три женские скульптуры, и дойти до большого храма Иоанна Предтечи. Вот и… на первый раз… всё. — Вам обязательно надо посмотреть Волгоград! Здесь очень красиво: Мамаев курган, «Родина-мать», Музей боевой славы, панорама Сталинградской битвы, да мало ли… Где вы остановились? — Пока здесь, — признался я. — Вы очень приятный человек, Моцарт, — неожиданно улыбнулась Рита. — Красивый как никто, какой-то невероятно светлый и, наверное, очень добрый. Сейчас таких уже нет… Снизу раздался требовательный стук в столешницу, показалась чуть покачивающаяся рука с пустой стопкой. Я долил Сильвии водки и опустил вниз ещё и ломоть хлеба, пусть хоть чем-то закусывает. — Я оставлю вам свой номер телефона. Пусть ваша девушка позвонит, как вы проснётесь. Вот. — Она достала из сумочки что-то вроде самопишущего пера и быстро набросала на бумажной салфетке ряд цифр. — А мне, к сожалению, пора… — Не слишком поздно? — Да, уже почти два часа ночи. Но не беспокойтесь, я живу здесь недалеко. В крайнем случае всегда можно вызвать такси. — Не стоит привлекать внимание, я попробую справиться сам. — Мм… в каком смысле, вы о чём, Моцарт? — глянув на меня поверх очков, улыбнулась собеседница, а мою спину уже буквально жгли три пары глаз, и я прекрасно понимал, что это значит. — Рита, у вас есть зеркало? — Да, но маленькое, косметическое. — Можно? Я аккуратно взял из её рук плоскую серебряную коробочку, открыл и внимательно осмотрел почти пустую залу у себя за спиной. Посетители расходились. Трактирщик за стойкой протирал бокалы, два его помощника убирали со столов. — Кто сидит вон там, за моей спиной? — Там… — приподнялась девушка, вытянув шею. — Один мужчина за столом, и официанты убирают посуду. Всё. Три человека. А что? — Там нет ни одного человека. Они все не отражаются в зеркале. Я успел выхватить нож и развернуться на стуле ровно в тот миг, когда первый слуга трактирщика в белой рубашке оскалил отросшие клыки и кинулся на нас с жутким воем… почти сразу перешедшим в хрип, когда толедская сталь вспорола ему горло. — Мама-а! — взвизгнула белобрысая, пытаясь вскочить и убежать, но твёрдая рука поймала её за короткий подол платья и утянула под стол. Умница, девочка, соображает, когда надо не мешать. — Какого хре… — взвыл хозяин заведения, но тот мужчина, что сидел дальше всех, вдруг в два прыжка метнулся к нему и, вцепившись в шею, свалил за стойку. Второй слуга бросил на меня пылающий взгляд и вдруг резко кинулся лизать кровь убитого собрата, по-звериному рыча и причмокивая. Я без малейшей жалости вонзил нож ему в загривок, дважды повернул и бросился на помощь человеку за стойкой. Увы… Бедолага лежал растерзанный на полу, а та тварь, что порвала ему гортань, скрылась через заднюю дверь. Охраны не было. Или сбежали, или в устав их службы входит пункт «никогда ни во что не вмешиваться». Я выскочил на улицу, по следам свежей крови ещё можно было бы попытаться догнать вампира, но… — Господи, прости! Я убью его, даю слово, но сейчас мне надо уводить этих невинных девиц. Ты же знаешь, как силы Тьмы слетаются на запах смерти. Мне пришлось вернуться и едва ли не силой извлечь обеих красавиц из-под стола. От увиденного Рите стало плохо, и Сильвия вывела её под руки, аккуратно заставляя ту прихлёбывать водку из горлышка и не забывая про себя, навек любимую. Нужно было уходить побыстрее, пусть наутро со всем этим разбирается городская стража. Она здесь есть, мы же видели двоих у фонтана…