молнии и, расплываясь в улыбке, едва слышно произношу в губы: - Скучала, - и Марк врывается в меня. Грубо. Растягивая. Заставляя протяжно стонать ему в рот. Ускоряет темп, вырывая крики наслаждения. Мое тело само подстраивается под него и отвечает на каждый толчок. Я, как камень под руководством опытного мастера, принимаю огранку. Становлюсь дикой по этому сводящемуся меня с ума мужчине. И я тону в нем как в омуте, растворяясь до последней капли в его небесных глазах... Рано утром Марку позвонил Лев, и сказал: - Марк Дмитриевич, эта машина, вернее маленький брелок от входной двери, неисправен. Горит значок антипробуксовочной системы и низкий уровень масла. Нахал! Он даже испытывает ненависть к моей белоснежной малышке, не говоря обо мне! Мужчины договариваются, каким способом все устранить, и водитель отгоняет ее на станцию. Оставляя меня без средства передвижения на ближайшие дни, когда погода бушует, обрушивая нескончаемые хлопья снега, заставляя многих автолюбителей пересесть на общественный транспорт. Марк отвозит меня и забирает вместе со Львом с работы. Опять получаю неизменный прожигающий ненавистный взгляд водителя в мою сторону, на который не собираюсь реагировать. Но моя ранимая душа не может этого обещать, и каждый раз от встречи с ним остаётся неприятный осадок. Утром в пятницу сразу собираюсь на предстоящий деловой ужин, заранее предупредив об этом Марка. Решаю одеть опять тот злополучный красный брючный костюм. Почему злополучный? Ведь я не верю во все поверия и суеверия. Значит будет все хорошо. По дороге к редакции вспоминаю, что так и не спросила, что Железняк делал у нас в издательстве и о чем говорил с Аллой Ивановной. - Так ты что, - обращаюсь к мужчине, - получается тоже наш спонсор, - ухмыляется, - или инвестор? - молчит, - заказчик? - Допустим..., - многозначительно отвечает и переводит разговор на другую тему. Уже стоя возле издательства, Марк интересуется в случае чего, с какого места искать мое бренное тело, если вдруг маленький пугливый котенок затеряется в многомиллионном мегаполисе. На что обиженно надуваю губки и хлопаю в недоумении ресницами и говорю название ресторана. Договариваемся, что сегодня забирать меня не стоит. Доберусь сама на такси и прощаемся. Секретарь Дементьева звонит и предупреждает, что ее руководитель подъедет и заберёт меня из издательства в начале седьмого. Алла Ивановна не унимается всю вторую половину рабочего дня, чем только отвлекает меня от намеченных целей. Сначала она приходила два раза уточнить, не забыла ли я о встрече?! Потом заходила, переспрашивала три раза, все ли документы я подготовила?! Затем, чтобы напомнить, что я не могу подвести людей, поверивших в меня, в мои силы. Когда в следующий раз ровно в восемнадцать ноль ноль открывается дверь, впуская шлейф аромата духов, которые за последние пару часов стали настолько мне ненавистными, я не выдерживаю. Вскакиваю с кресла, хватая бежевое пальто и сумку, и выбегаю с кабинета молча, не прощаясь. Выхожу на улицу и осматриваюсь в поиске машины Дементьева. Он замечает меня раньше и выходит с пассажирского места, становится у задних дверей автомобиля, открывает, предлагая присесть. В салоне сразу в нос бьет приятный аромат роз, и Роман Александрович незамедлительно протягивает руку на переднее сидение: - Теперь я уверен наверняка, что аллергии у тебя нет, - смеётся и подает букет цветов. - Спасибо, но не стоило, - принимаю презент и кладу на колени. - А это уже мне решать, Ярослава Эдуардовна, - немного серьёзно произносит. Подъезжаем к ресторану, и у меня буквально падает челюсть. Необычайно красиво и невероятно изысканно. Но когда мы заходим внутрь, от увиденного у меня просто останавливается дыхание, в фойе нас встречают копии античных статуй Нептуна и двух нагих женских фигур. Интерьер поражает воображение: фрески, золото, лепнина, камины, состаренные зеркала, огромная люстра в два этажа и рояль. - Господи, да это просто Лувр с едой! - возникает мысль об убранстве ресторана, на что Дементьев начинает смеяться. - Роман Александрович, что такое? - Как что? Твоё сравнение! - Неужели я сказала это вслух? - в недоумении смотрю на его шикарную улыбку и понимаю, что да. - Мне нравится твой неподдельный детский восторг и искренняя улыбка. - От его слов я быстро прихожу в чувства, но вовремя подошедший к нам администратор сглаживает этот неловкий момент. Нас проводят к зарезервированному столику, приносят вазу для моего букета. После изучения меню в очередной раз приношу свои извинения за сорванную встречу и в ожидании заказа решаем наши вопросы, точнее вопросы Романа к нашей стороне. Почему Романа? Потому что мне стало дико неудобно, когда он нескончаемое количество раз просил называть его по имени, в итоге согласилась с ним. Решаем исправить некоторые пункты в договоре и составить новый контракт на предстоящий год, в котором будет указано, что, если в случае низкой самоокупаемости первого полугодия предстоящего года, он выходит из игры, не дожидаясь срока. В связи с большой развитой конкуренцией он не желает сорить деньгами. Собрав все документы в папку, откладываю их на край стола. Нам приносят заказ, и мы наслаждаемся вкусной едой. Роман, как я и ожидала, не принимает никаких попыток моего обольщения. Ужин проходит в непринуждённой обстановке, что я не замечаю как проходит время в компании хорошего собеседника. С ним легко общаться на разные темы. Я с замиранием сердца слушаю историю из его жизни, как он с другом детства, Олегом, начинал свою империю. Как их пути разошлись, но, несмотря на это, они сумели сохранить дружбу через годы, что в